Плохая концовка - Сергей Александрович Малышонок Страница 34

что делает совершенно бессмысленным наличие слуг, способных взять на себя выкачку энергии. По итогу получается, что единственное применение ей, которое мне сейчас доступно, — это секс, а он — хоть и чрезвычайно приятная штука, особенно для этого скудного на развлечения пространства, но с тем же успехом я могу найти сон, чья хозяйка тоже его хочет, и, помимо удовольствия от процесса, получить ещё и энергию.

Раздражает…

И так у меня не эдак, и эдак — не так, и что ни сделаешь — всюду будет ощущение, что в чём-то ошибся. Но и бежать так сразу создавать домен нельзя. Нужно подумать над местом, над формой, найти «якорь» из аномально стабильного воплощения, придумать что-то, чтобы отвадить незваных гостей… Хоть в Чёрном Городе селись…

Новая идея заставила повернуть голову, находя глазами означенный город в небесах. Увы, не по моим зубам этот кусок. По воспоминаниям Уртемиэля, город был полон скверны, а ещё именно в нём находились души Богов-Драконов и их противников, так что даже если благодаря наследству Джуна я и смогу туда добраться (что, по смутным ощущением изнутри, было возможно), то для меня этот полёт станет последним.

Задумчивое созерцание далёкой легенды затянулось, унося меня всё дальше и дальше в обрывки чужих воспоминаний, но через некоторое время я всё-таки встряхнулся. Пора было и впрямь заняться своим доменом, но перед этим стоило пополнить резерв. Острой нужды в том не было, но слегка развеяться стоило. Хорошо бы найти какой-нибудь оригинальный сон — что-то способное отвлечь от фривольных мыслей об одной фиолетовой попке и настроить на деловой лад. Интересно, жители Тэдаса вообще желают чего-нибудь возвышенного и интеллектуального? А то, если так подумать, даже самые чистые и бескорыстные желания, что я успел увидеть в чужих снах, всегда строились на чём-то низменном и приземлённом. Да, хороший вопрос, надо бы попробовать поискать…

Переместившись в белёсую хмарь и потратив немного времени, чтобы убедиться, что с Нерией и Шианни за время моего визита в гости ничего плохого не случилось, я приступил к поискам. Видимо, в Ферелдене сейчас царил день, так как количество улавливаемых снов было откровенно бледным, да и те… Желание выйти на свободу у пойманного вора; желание, чтобы в кошельке была гора золота, с которой можно заявиться в кабак и ужраться с друзьями, потискивая разносчиц; желание, чтобы очередь в карауле поскорее закончилась; желание стать великим охотником и получить на лицо валласлин… Скука смертная.

Но время шло, и численность снов начала потихоньку расти. Я успел посетить сон рыцаря, выигрывающего турнир; эльфа-долийца, защищающего свой клан от подлого нападения шемленов; сон купца, пинком под зад вышвыривающего из своей лавки компанию расфуфыренных городских аристократов, и уже подумывал навестить сон Шианни, у которой начали проявляться слабые позывы к возобновлению тренировок, но именно в этот момент нашёл сновидение с довольно непривычным желанием. Некто очень хотел не личных подвигов, удовольствий или признания, а чтобы… его ученики наконец-то начали слушать. Это было ново и как раз отвечало на недавний вопрос, так что, подцепившись за ощущение связи, я скользнул в нужный сон.

Встретило меня помещение некой замковой библиотеки, в которой высокий седобородый старик пытался вести урок для нескольких детей-фантомов. Помещение, как и сам старик, отличалось довольно высокой детализацией, практически без единого элемента фальши, даже надписи на корешках книг были чёткими и понятными, что для снов редкость. А вот ученики были абстракцией, вплоть до того, что даже их число то и дело менялось с двух до семи в произвольном порядке. Внешний облик, комплекция, одежда и лица тоже то и дело переливались друг в друга, но не смутными пятнами, а упорядоченно, то есть фантомы принимали облик знакомых сновидцу детей, только редко оставались в нём надолго.

— … и тогда Каленхад выступил со своим войском к Западному Пределу, — вещал хозяин сна, — желая…

— Ой, ну сколько можно слушать эту нудятину?! — перебил его резкий и писклявый голос, способный принадлежать только ребёнку.

— Лучше бы пошли тренироваться к манекенам… — поддержал его другой.

— Чем нам поможет стать рыцарями эта твоя история, старик? — продолжил третий.

— Молчать! — оскорблённо прикрикнул учитель. — Вы — будущие рыцари тейрна! Вы обязаны знать историю своей земли, иначе как вы сможете говорить, что чтите своих предков и не посрамили их памяти?!

— Чтить предков можно, не зубря все эти книжки! — заголосили «неблагодарные ученики».

— Мой дед был простым стражником, о его отце или деде ты всё равно не расскажешь!

— А мой вообще приехал из Вольной Марки, а ты рассказываешь только про Ферелден!

— Учитель-мучитель! — многоголосо и явно гипертрофированно полетело со всех сторон.

— Ах вы негодники! Я тут пытаюсь заполнить пустое пространство между вашими ушами, а вы только и стремитесь пасть ниже мабари! Клянусь, любой из этих псов умнее вас всех вместе взятых!

— Вот их и заставляй читать свои скучные книжки! — не оставались в долгу фантомы.

Видимо, это могло продолжаться долго, и, что любопытно, кошмаром происходящее не являлось, скорее несколько преувеличенной реальностью и мешаниной воспоминаний, но точно не кошмаром, так как хозяин сна не испытывал особого негатива. В том смысле, что он очень хотел выдрать всех этих мелких спиногрызов, но это желание было привычным и — как бы выразиться? — устоявшимся. Он, безусловно, негодовал от небрежного отношения к своему труду, но не видел в этом ничего необычного.

Как бы то ни было, желание донести свои знания до готового внимать ума из старика никуда не делось, а так как наблюдать за ходом экспрессивной войны с детским упрямством у меня не было никакой охоты, я решил вмешаться.

— Наставник, а расскажите о Чёрном веке ликантропии, — принимаю облик человеческого мальчика лет тринадцати с чёрными волосами и точечным давлением Воли затыкаю остальные фантомы.

— Неужели кому-то стала интересна моя скучная болтовня? Я так польщён! — ехидно отозвался человек.

— Вы не хотите рассказывать?

— Не хочу? Конечно, хочу! Это вы всё время не хотите слушать, глупые дети!

— Но я хочу послушать, — продолжаю настаивать.

— Меня этим не обманешь! Если бы ты хотел слушать, то сидел бы смирно, а не вертелся и меня перебивал! — кхм. Я понимаю, что он под властью сонной пелены, но если в этом есть хотя бы доля того, как он в реальности общается с учениками, то я начинаю догадываться о причинах их, скажем так, энтузиазма.

— Я не перебиваю вас, наставник, вы же сами просили напомнить, на чём мы остановились.

— Я просил? — замер на секунду старик. Сон слегка задрожал, но критическое восприятие