Linnea - Мать и сын Страница 4

Голубовато-белый порошок занял свое место в перстне. С этого момента судьба Роберта была решена. И однажды его просто не стало. Леди Дарингтон во второй раз оделась в траур. Снова загадочная болезнь унесла жизнь ее мужа. Поползли первые слухи. А ей было все равно. Она вновь могла посвятить всё своё время любимому сыну. Состояние Дарингтона перекочевало в сейфы Забини. И, хотя его родственники и пытались оказать сопротивление, судебные разбирательства закончились ее абсолютной победой. Хрупкая и внешне не опасная она оказалась совсем не такой внутри. Като (как частенько ее называли в обществе с подачи еще Чезаре) получала то, что считала своим. А на её взгляд, состояние Дарингтона должно было принадлежать ей, в порядке компенсации за действия покойного мужа. Хотя дом Дарингтона она все же отдала его родственникам. Это поместье ей было не нужно, тем более оно уступало Забини-менору во всем.

Пятилетний Блейз признавал только свою мать и домовиков, принадлежащих дому Забини. Никому больше он не позволял приблизиться к себе. Несмотря на то, что мама не так много времени проводила с ним, он все же считал ее самым близким человеком. Малыш всегда слышал, когда Катарина приходила к нему в спальню и, думая, что сын спит, гладила его по волосам, рассказывая о чем-то своем. Он еще понимал не все из того, о чем рассказывала мама, но пытался слушать внимательно, стараясь запомнить то, что она ему говорила.

Спустя год Катарина сняла траур и после этого как-то очень быстро обратила внимание на следующего мужчину, но теперь уже с определенной целью. Нынешний поклонник был одинок, близких родственников не имел, и при этом достаточно стар, чтобы не привлекать своей смертью слишком много внимания. Когда колдомедики не обнаружили следов яда в крови Роберта Дарингтона, леди Забини, вернувшая себе фамилию по первому мужу, успокоилась и начала строить планы на будущее. Она должна была сделать все, чтобы ее сын никогда и ни в чем не нуждался. «Он поймет», — твердила женщина, собираясь на очередной прием. Ей было больно из-за того, что глаза её малыша всегда оставались серьезными, даже когда он улыбался. Но Катарина, как мантру, продолжала повторять фразу, что это для его блага.

— Мама, — шестилетний Блейз стоял в ее спальне, глядя, как она в очередной раз наряжается в свадебный наряд.

— Да, мой маленький? — та посмотрела на сына.

— Мама, мне нужно будет называть этого дядю папой? — серьезный взгляд, напряженная поза.

— У тебя только один отец, малыш, и это Чезаре Забини, — она даже не стала думать над ответом.

— Он тоже не будет мне рад, — это не был вопрос. Всего лишь констатация факта.

— Ты — лорд Забини, хотя и примешь этот титул только в день своего совершеннолетия, — Катарина присела перед сыном.

— Я не хочу отсюда уезжать, — нахмурившись, перебил ее Блейз.

— Не хочешь, не надо, — улыбнулась та в ответ. — Я найму тебе учителей и компаньона. Живи в своем доме. А я буду тебя навещать.

— Хорошо, — серьезно посмотрев на мать, кивнул головой шестилетний мальчик. Слишком рано выросший, слишком рано ставший самостоятельным.

Катарина, выйдя замуж, переехала в поместье своего, теперь уже третьего, мужа. Блейз остался в Забини-меноре. Для всего общества проживание малыша вдали от матери стало шокирующей новостью. На Като начали смотреть с некоторым осуждением, не замечая при этом собственного наплевательского отношения к своим детям. Легко судить других, не обращая внимания на то, что и сами не без греха. А леди Забини наслаждалась светской жизнью, как ни в чем не бывало. И никто не знал, чего ей это стоило. Ведь ее Блейз рос сам по себе — без нее. Она сделала все возможное, чтобы сын и муж не пересекались. Безопасность мальчика была для нее превыше всего. Мало ли, что может взбрести в голову ее супругу, который спустя полгода после свадьбы заговорил о детях. Почувствовав, что ей не хватает сына, что она приелась новыми отношениями и ревнивыми взглядами мужа, Катарина пришла к выводу, что пора. Очередной ужин, бокал вина, перстень, смерть. Колдомедики снова развели руками. В обществе впервые прозвучало: «Черная вдова», но пока тихо, шепотом. Доказательств-то не было. Кровь умершего проверяли зельевары, но никакого яда так и не смогли обнаружить.

Катарина, отделавшись от третьего мужа и перенеся его состояние в сейфы Забини, отправилась отдыхать в Забини-менор, к сыну.

Блейз встретил мать с серьезным видом, поинтересовался ее самочувствием, и только после этого кинулся к ней на шею.

— Я так соскучилась, мой малыш, — обнимая сына, шептала она.

— Я тоже, мамочка, — вторил ей тот в ответ.

Следующие полгода прошли в полной идиллии. Катарина все свое время посвящала сыну. Она даже сама с ним занималась, обучая основам магии. Все, нанятые ею преподаватели, были высшей квалификации. Ее мальчик должен был быть лучшим, но при этом также и уметь держаться в стороне, не выказывая окружающим своего явного превосходства над ними. На детей аристократов она уже успела налюбоваться. Чего уж стоил один только Драко Малфой — напыщенный, избалованный, себялюбивый юнец. Ничего толкового, по ее мнению, из отпрыска Малфоев, не выйдет. Блейз же был серьезным, вдумчивым, умным. Като хоть и дарила ему подарки, но никогда не откупалась ими от него, как обычно делали многие другие родители. Она не собиралась навязывать своего мнения сыну, предлагая ему научиться мыслить самостоятельно. Катарина была готова выслушать его, помочь, если он попросит, но никогда не собиралась на него давить, и, упаси Мерлин, заставлять его делать что-то помимо его воли, в пользу её решений. Она уже насмотрелась на попугая в лице наследника Малфоев. Это было отвратительно.

Катарина нарадоваться не могла на сына, который делал успехи во всем, за что бы ни брался. А однажды она увидела, как фолиант Медичи открывается и ему тоже. Он случайно взял книгу в руки, когда наблюдал, как мать примеряет драгоценности, собираясь на очередной прием. «Медичи», — удовлетворенно подумала она. И теперь точно знала, что сын ее поймет.

А потом появился четвертый муж. Восьмилетний Блейз только усмехнулся на это, сказав, что счастья ей желать не будет, после чего уткнулся в фолиант Медичи, делая вид, что увлечен чтением. Катарина окинула его насмешливым взглядом, и не стала говорить, что он и десятой части написанного не понимает. За время траура по третьему супругу она и Блейз очень сильно сблизились. Ей иногда казалось, что они понимают друг друга с полувзгляда.

Брак с очередным избранником продлился ровно три месяца, закончившись ужином, бокалом вина с ядом Медичи и удрученной вдовой у постели своего так рано почившего супруга. Блейз этого мужа даже ни разу не видел. Спустя двое суток после похорон он встречал мать, стоя на крыльце своего дома.

— Кто следующий? — насмешливо поинтересовался он, заработав легкий подзатыльник и улыбку.

— Поживем-увидим, — ответила ему Катарина.

Целый год они прожили в меноре только вдвоем, не считая нанятых работников и домовиков. Леди Забини даже в свет не выбиралась. Но вот ее саму, почему-то никто оставлять в покое не хотел. Не смотря на то, что за глаза ее уже в полный голос называли «Черной вдовой», а то и отравительницей, желающих «прибрать» ее к своим рукам не убавлялось. Казалось, что мужчины заключили между собой пари, что смогут «перевоспитать» эту леди. А Катарина, в это же время продолжала заниматься с сыном, все больше посвящая его в тайны рода, как Забини, так и Медичи.

Блейз не был глупым, и поэтому многое из прочитанного в семейном фолианте сумел понять, в том числе и об одном очень специфическом яде, который никто не способен обнаружить ни в теле, ни в крови. Он никогда не сомневался, от чего умерли мужья его матери, и в тоже время был уверен в том, что его отца она не убивала. Почему, спросите вы, мальчик так легко относился к тому, что делала его мама? Ответ очень прост — ребенок ей во всем безоговорочно доверял.

На десятилетие Блейз узнал о том, что у него будет отчим номер пять. Этот индивид почему-то решил познакомиться с пасынком. Катарине не очень понравилось такое желание супруга, но все же она устроила встречу, правда, на нейтральной территории. Привозить сына в дом к мужу она не собиралась. У ее мальчика была давно устоявшаяся жизнь, которую она менять не собиралась. К тому же, зачем это делать, если и этому мужу не суждено прожить так уж долго? Только вот данный супруг вознамерился качать права, и с первой же минуты, потребовал, чтобы Блейз называл его папой, а также переехал в его дом под полную опеку. Пятый супруг леди Забини не пережил даже брачной ночи. Женщина терпеть не могла, когда ей диктуют условия. И снова траур, и снова жизнь в одном доме с сыном. Правда, на этот раз она все же выходила в свет. Так что ничего удивительного в том, что в начале 1991года у нее появился шестой супруг. С сыном его знакомить она не собиралась вообще. Забини существовали как бы отдельно от всей остальной ее жизни.