Semenoff - Вжиться и выжить[СИ] Страница 52

Итогом этой потасовки с Митараши были: ушибы, синяки, пара сломанных ребер, порезы и отравление двумя разными ядами (один из которых воздействовал на систему циркуляции чакры). Противоядия к ним и лекарства на пару дней лишили меня возможности тренироваться. Из–за яда у меня был никакой контроль чакры, но это было — полбеды: второй яд кроме всего прочего имел один неприятный эффект, не сразу убирающийся антидотом, особенно, если опоздали с его вводом — он замедлял естественную регенерацию. А еще я очень туго соображал: то ли из–за ядов, то ли из–за лекарств, то ли из–за всего вместе. Так что просьбу в ближайшие пару дней не тренироваться ирьенин повторил мне аж 3 раза. Я почувствовал себе жирафом.

— Ты как? — Легонько потормошил меня за руку Наруто.

— Скорее жив, чем мертв. — Вздохнул, прикрыв глаза.

— Есть хочешь?

— Не, спать… Наруто, а ты поел?

— Нет, я тебя ждал.

3,14 здец! — Изобразил фейспалм.

— Ясно. Сейчас …

Но когда я попытался встать Наруто уперся руками мне в грудь.

— Лежи! — Силой уложил обратно, — Я сам подогрею! И тебе и себе поесть! Лежи!

— Спасибо. — Снова попытался встать.

— Ирука! — Возмутился Наруто. — Что ты как маленький?! Даттебайо! Я сам!

— Все, я понял. — Тепло улыбнулся. — Лежу, вставать не буду.

Узумаки посмотрел с укором, накрыл меня пледом и пошел на кухню. А потом еще несколько раз высовывался, проверить: не встал ли я. Пока мальчик гремел кастрюлями, я успел пригреться и задремать. Из безумного сна, навеянного лекарствами, меня выдернуло деликатное покашливание.

Открыл глаза и вжался в диван. Бежать было некуда.

— Ру–ру… — Гостья грустно улыбнулась, присев на корточки около дивана. — Извини, я не знала. — Легонько провела пальцами по царапине оставшейся от ее куная. — Я…

— ТЫ! Злюка! — Взревел Наруто и попер на Анко со сковородкой в руках. — Уходи отсюда! А то как врежу!

Поначалу Анко опешила, но приклеив на лицо ехидную ухмылку, издевательски проговорила:

— Какой грозный малявка. Кыш отсюда. Это не твое дело. Иди к себе домой и не мешай взрослым!

Тут уже не стерпел я.

Что она себе позволяет?! Сначала избила, порезала и отравила! А теперь еще смеет гнать Наруто?!

Шумно втянув воздух носом, я трудом сел и холодно, с нажимом проговорил:

— Уходите.

— Ирука? — Удивлено уставилась на меня Митараши.

— Уйдите! — Попытавшись встать, я потревожил синяки и с шипением рухнул обратно.

Больно. — Пронеслось в мозгу. Но это явно не относилось к моему состоянию. Это снова были чужие мысли или чувства. Ей–то чего? Я же ее и пальцем не тронул!

Сжав подрагивающие губы в нитку, Анко часто–часто заморгала и сдернула с шеи кулон. Не тот клык, что был у всех на виду, а другой. Второй кулон, что был под широкой полосой ткани — воротом защитной сетки. Девушка сжала его в руке, будто собиралась им в меня швырнуть. Но вместо этого вытянула руку и разжала трясущийся кулак. Побрякушка упала мне на колени.

— Забирай это! — Прошипела она не хуже змеи. Взмахнула полой плаща и ушла, шарахнув хлипкой дверью о косяк.

— Ирука, — запричитал Узумаки, вернувшись из коридора, — извини, я опять забыл закрыть. — Погрозил двери, — У–у–у! Бака она!

Я чисто механически кивнул, но ничего не сказал. В голове была такая каша…

— Ирука, что это у тебя?

На ладошке Наруто лежал каплевидный кулон из черного металла с кораллово–красными лепестками. Было похоже на костер.

Как заснул — не помню, но очнувшись, я с трудом опознал потолок гостиной.

Казалось, будто в череп набили ваты и, судя по ощущениям, утрамбовывали ее ногами, обутыми в армейские берцы. Мысли копошились, как сонные мухи. Это состояние напоминало мне отходняк после наркоза. Хотя, может это он и был? Мне чудилось, что вместо костей у меня грубая проволока, кожа — тонкая папиросная бумага, а между ними пустота. Казалось, что если я сожму руку, то проволока пропорет костяшки, как кунай бумажный фонарик.

Отпусти меня, чудо–трава. — Переборов себя, взялся непослушными руками за плед и укрылся с головой.

Хотел посмеяться своей шутке, но бросил это дело. Голова только сильнее болеть стала.

Больше часа я тупо пялился в тряпку, пытаясь разобраться и обдумать. Но бросил это дело, высунул голову и уставился в окно. А там было темно, непривычно пасмурно. Но в этой погоде я чувствовал, что–то родное. Закутавшись в плед я раскрыл окно и опустился на колени, чтоб было удобно положить руки на узенький подоконник и упереться в них челюстью. Я сидел и думал об Анко. Оставленный ею медальон выбил меня из колеи.

Даже возникла мысль пойти к ней и извиниться. Она в правду была расстроена. Но такие еретические поползновения были безжалостно загнаны в самый дальний угол.

Я ранен, мне плохо, и вообще это она во всем виновата! Зараза бешеная! …Надеюсь, я сумею наверстать упущенное время. — Тоскливо глянул на книгу по менталистике. — Это мне придется изучать самому, пока контроль не восстановится…

Очнувшись, я по привычке попытался сделать клона, но у меня ничего не вышло, только хуже стало. У меня и у Наруто хотя бы один клон всегда оставался в квартире с книжкой. Своего я запирал в спальне печатями (они находились снаружи на окне и на двери), чтоб он не мешал дублю Наруто заниматься и не смотался, если вдруг заскучает. Этих клонов Узумаки пафосно называл: Тренировка мозга, а я своего, мысленно, — Узник Азкабана.

И вообще, — снова начал возмущаться, — мы оба взрослые люди и шиноби, всякое могло случиться, чего она меня сразу искалечить попыталась? И где она была, пока я в больнице валялся и учился находить свою квартирку без карты и рынок — без проводника? Мне даже кажется, что где–то в Деревне я ее мельком видал. Но я не уверен. Извиняться она тоже странно пришла — Наруто стала из дома гнать. Нет, я определенно чего–то не понимаю…

Но не только это меня лишило душевного покоя. Я поймал себя на том, что всерьез назвался шиноби. И что квартиру Ируки и это место всерьез, даже в мыслях, начал считать своими. И еще удивило то, что эти странные оговорки я обнаружил только сейчас.

Потер руками виски:

— Спать. Спать. Спать. — Повторял я, как мантру. — Но сначала — помоюсь, а потом на нормальную кровать!

В этом прямоугольном тазике, по недоразумению названном ванной я чуть не уснул. Проснулся только потому, что вытянутые на стену ноги начали замерзать. Уже засыпая в нормальной постели, я все никак не мог понять: Зачем она оставила мне этот медальон?

Когда я проснулся в следующий раз, на улице снова была ясно. На автопилоте встал и пошел готовить завтрак.

Ведь нам сейчас на миссию, — достал что–то из холодильника, — а еще нужно приготовить для себя и для мальчика…

Тут я услышал мерзкий скрежет и опустил глаза.

— Мда.

Долго думал, глядя на бутылку молока, на разделочную доску и на нож у себя в руках.

А потом мой взгляд упал на календарь и я понял, что сегодня воскресенье. Подумав, что поесть бы все равно не помешало бы, я полез достать чего–нибудь к молоку.

— Блины. — Обалдело. — Много блинов. Очень много… Когда он только успел?

Мда… Может, я зря научил Наруто их готовить? Ну хоть кухарничать не придется. А еще надо будет как–нибудь потом ему объяснить, что для больного полезнее будет куриный бульон или хотя бы каша… Хотя, поймет это Узумаки или нет? У него самого ведь какой–то биореактор, а не желудок… Переваривает все! — Полез в шкаф с крупами.

— Овсянка, сэр…. Обломитесь, Беримор, манка! …Или все же овсянка?

Задумался.

— Эники, — ткнул пальцем в пакет с манкой, — беники, — в овсянку, — курили веники. Эники беники глюк. Вышел веселый каюк. Да, чтоб тебя!

Пришлепавший на кухню Наруто смотрел на меня обеспокоенно, словно я вот прям сейчас грохнусь и помру. Улыбнувшись, я еще больше растрепал всклокоченные волосы и погнал его мыться.

— Наруто, я приготовлю еды на сегодня и завтра, кроме того, мне после вчерашнего придется поменять нашу программу тренировок. В общем, если хочешь поиграть к Конохомару и его командой, то я жду тебя часа… — задумался прикидывая сколько у меня займет готовка, — через три.

— Хай! Я буду здесь через три часа, обещаю, даттебайо!

— Не спеши. А то придешь и ждать придется.

За стряпней я снова думал об Анко.

Возможно, вчера я был слишком предвзят по отношению к Митараши. Да, она ошиблась, но она беспокоилась за меня… то есть за Ируку… которым сейчас являюсь я… А–а–а! Короче, она посчитала, что задержав подделку, спасет Ируку! Да, она меня отделала, но ведь потом она пришла извиниться. — Нахмурился. — А после этого наехала на Наруто! — Чувство вины стало меньше. — Но она же не знала, что он у меня… тут живет. Блин! И почему мне кажется, что я тут в чем–то виноват?! … Но я же не виноват?! Или виноват? … Бли–и–ин… Я схожу с ума…