Semenoff - Вжиться и выжить[СИ] Страница 56

Продолжаю молча колоть дрова. А Саске повернулся к нам ухом, ненатурально делая вид, что ему пофиг, о чем там треплются сенсеи. Сакура что–то решила спросить у Учихи, тот на нее шикнул и ссыпал собранные с дерева яблоки.

— Саске–кун?

— Тш!

— Говорят, — покосился Какаши на детей, — она вас побила.

Топор — не томагавк. Топор — не томагавк!

— Какаши–сан, — шиплю сквозь кривую улыбку, — вам–то какая разница?

— Ну, как какая? — Обрадовался Какаши видя, что зацепил, — Хочу от участника событий услышать, как было дело…

— Наверное, хотите еще избежать подобных ситуаций, научится на чужом опыте, не так ли, Какаши–сан? — Улыбку, даже такую, больше оскал напоминающую, держать нет сил.

Пугало радостно кивает, соглашаясь с предоставленной мной отмазкой для его любопытства.

— Мой опыт вам не потребуется. — Вкрадчиво, как идиоту. — Ваша любовь, — кивнул на книгу, — вас не побьет.

Хатаке захлопнул рот и обиженно насупившись свалил перечитывать свою истрепанную «любовь». Да еще с таким видом, будто он мне одолжение сделал. А если Хатаке ушел читать, то мне его жаль. Потому что идиот, раз ему уже за 30 лет, а он читать толком не научился. Наверное жаль…

— Саске–кун, — громким шепотом спросила Харуно, — а о чем сенсеи говорили?

Ответ Учихи был краток:

— Тц.

— Сакура–чан! — Влез Наруто, опираясь на сачок, как на посох, — Если хочешь, я рассказать могу!

— Бака!

От удара Наруто полетел в заросший тиной пруд, взметнув застоявшуюся воду. А так, как он не распался белым облачком, это был настоящий Узумаки. Вдруг розововолосая взвизгнула и попыталась повиснуть на Саске. Но тот рук не подставил и еще шею убрал, так что Сакура со всей дури шлепнулась на задницу. И еще секунды три Харуно хлопала зелеными глазищами, недоуменно глядя на Учиху.

— Сакура–чан! Ты не ушиблась? — Попытался чумазый блондин помочь ей подняться, но сам еще раз плюхнулся, не удержав равновесие в скользкой грязи.

Глазастик на это шоу смотрел с плохо скрываемым недовольством.

— Фу, — спряталась куноичи за Саске, — Наруто–бака! Не подходи ко мне!

Вытащив мелкого из пруда, я подозвал Сакуру и вручил ей сачок.

— Гадость. — Сморщила она носик.

— Не гадость, а инвентарь. Солнце еще высоко, работай… — кашлянул. — Иди работай.

Когда мы уходили Какаши даже не спросил куда мы. А раз такие дела, то мы оставили клонов и пошли домой.

— Костюм жалко. — Тяжко вздохнул блондин, вытащив из рукава комок грязи.

— А мне тебя жалко. А не тряпки.

— Почему?

Покачал головой.

Оказавшись дома, первым делом я отправил Наруто отмываться от грязи, ила и тины. Сам же стал думать над тем, что ему сказать.

Я хотел поговорить с Наруто по поводу Сакуры уже давно. Но из–за возникавших дел и забот все как–то откладывал разговор. Ну и еще потому, что в последнее время под удары Сакуры почти всегда попадали клоны, что я воспринял как прогресс. Но видимо, я ошибался.

Раздался скрип двери, прервав мои размышления, и появился мальчик.

Пора с этим заканчивать.

— Садись. — Жестом показал на стул напротив. Дал Наруто чашку с парящим чаем. И после того, как он отхлебнул, спросил:

— Наруто, вот когда меня Анко атаковала, ты что чувствовал?

— Ммм… Не знаю… Все было так быстро… Беспокоился. Наверное. Боялся за тебя. — Мальчик замялся, — сделал глоток. — Еще неприятно было. И обидно, что тебя непонятно почему бьют. Ну и еще я хотел ей врезать.

Вздыхаю.

— Когда Сакура тебя бьет, я чувствую почти тоже самое. — Внимательно посмотрев на мальчика, спросил. — Почему ты позволяешь ей тебя бить?

Наруто замялся:

— Ну она же не всерьез…

— Всерьез. У тебя шишка — в подтверждении слов касаюсь его головы в месте удара.

— Ай, больно… — Дернулся Узумаки.

— Конечно больно. Она бьет тебя со всей силы. Не сдерживаясь и не задумываясь.

— Ну она же не специально! Просто так получается, что она теряет над собой контроль…

— Угу. — Спрятал улыбку.

Контроль теряет… А ведь раньше Наруто бы не смог бы столь лаконично описать психику Сакуры. Есть прогресс, есть!

— Только как–то странно она теряет контроль — бьет только тебя. — Стер улыбку. — Не Саске. Не Какаши. Не меня. Только тебя.

Узумаки хихикнул, видимо, представив себе, Как Сакура с воплем: «Какаши–бака» и с перекошенным лицом бьет сенсея седьмой команды по голове. Я бы на такое посмотрел…

— Наруто, мне жаль тебя расстраивать, но она бьет тебя, потому что ты позволяешь ей себя бить. Ну что тебе стоит — блокировать удар, отвести или подставить под него клона, а? Но ты этого не делаешь. И еще, она ведь прекрасно знает, что ей за это ничего не будет. Я теряюсь в догадках, что бы сделал Саске, попробуй Сакура отвесить ему плюху.

— Ирука–сен… Ирука…

Когда я начинал мальчика за что–то ругать или когда он так думал, Наруто всегда пытался назвать меня сенсеем.

— Она не со зла меня колотит… Это, как знак внимания, — мальчик поймал мой скептичный взгляд и поспешно продолжил, — ну не может же она ударить тебя и Какаши, вы же сенсеи, и Саске не может ударить, потому что она его любит, вот.

— И что? Поэтому она может тебя бить? — Недоумевал я.

— Если я не буду позволять ей себя бить, — опустил Наруто нос в чашку, — она будет злиться еще сильнее и еще хуже ко мне относится.

Чай от его слов пошел рябью. Я едва смог задавить даже не смех — конское ржание.

— Однажды она заметит, что я стараюсь ей угодить. И станет относиться ко мне как к Саске. — Тихонько продолжил. — Это ведь из–за него она постоянно злится… Она его любит. Хочет, чтобы он ее заметил, а Саске на нее плевать. — Осуждающе закончил Наруто.

— Саске вообще на всех плевать. — Сделал вид, что не понимаю, о чем он вообще говорил. — Но Наруто, ты что всерьез думаешь, что она любит Саске?

— Да, она его любит! — Уверенно сказал Узумаки, вскинул голову и подозрительно заглянул мне в глаза, точно ожидая подвоха.

Я его не разочаровал.

— Наруто, невозможно по–настоящему любить человека, которого ты не знаешь. Если бы Сакура любила Учиху, то она бы стремилась узнать о нем все. Стать его подругой, помощницей, хотя бы хорошей сокомандницей. Понять его, его цели и помочь достичь их. А не вешать на него свои проблемы и трудности, не раздражать. В конце концов, хотя бы не мешать ему. Сакура фанатка она…

— Сакура любит Саске! — Набычился Наруто. — И она его знает! Она знает, что Саске любит помидоры, и что он последний Учиха и… и что… он… ммм…

Наруто глянул на меня, точно я должен был ему подсказать.

— Сакура любит выдуманного Саске, — подпер рукой щеку, — а не реального человека.

— А как это «выдуманного»?

— Ну, как тебе объяснить понятней. — Постучал пальцем по скуле, — Давай на примере сказки.

Я рассказал сказку про принцессу, дракона и рыцаря. Рыцарей в самураев я не переделал, сказал лишь, чем они не похожи на самураев, а где есть общие черты.

— Девочки мечтают вот о таком рыцаре. Но таких идеальных людей не бывает, да и Саске на рыцаря не очень похож. А теперь представь вместо рыцаря — Саске. Такого, какой он есть, ты ведь не Сакура, чтобы его идеализировать, — это слово Наруто знал, — вместо принцессы Сакуру, тоже настоящую.

Жила–была принцесса Сакура. В замке. И со злости лупила ручного дракона и рыцаря-Наруто, потому что он ей не нравился. А все оттого что, рыцарь Саске, который нравился ей, был совсем не таким, как в сказке. А еще ему и даром не нужна была такая принцесса, как Сакура!

— Бака! — Стукнул мальчик чашкой о стол.

— Ладно, — пожал плечами, — я — бака. Но давай так: на миссиях ты будешь наблюдать за тем, что делает Сакура, и как на это реагирует Саске. Лучше всего наблюдать со стороны. Потому, держись от Харуно подальше, а под удары подставляй только клонов.

— И? — Подозрительно прищурился мальчик.

— А потом ты попробуешь снова мне доказать, что Сакура любит Саске Учиху. Настоящего, а не выдуманного Саске–рыцаря на белом коне. — Весело фыркнул. — Я уже сейчас могу сказать, что в образ Саске–рыцаря не вписывается его цель: Убить Итачи, во имя мести. Не вписывается то, что он зациклен на силе. Ему кроме этого ничего больше неинтересно. Пустой он человек.

Наруто задумался.

— Ладно. — Взъерошил почти сухие волосы на голове Наруто, — Пошли собираться, а то на занятия опоздаем.

Сдав Наруто Рею, я пошел на свои занятия. Поприветствовав одногруппников, направился к своему месту, с подозрением отмечая кривые лица. Было такое чувство, что им рассказали что–то смешное, а смеяться нельзя, но улыбка все равно лезла. Один даже кашлять начал, чтоб не слышно было хихиканье. Мне расхотелось с ними знакомиться, потому что эти гады смеялись надо мной и даже не пытались это скрыть.