Этичность отношений (СИ) - "Кицунэ Миято" Страница 6

За первые месяцы учёбы Брок стал одним из лучших по всем показателям, ему понравилось, и он чувствовал себя в своей стихии. Но потом случился обширный медосмотр. И врач-бета — доктор Холл — распознал в нём омегу.

Ректор вызвал Брока к себе, потому что доктор просто не мог не доложить о таком. Предложил уйти самому.

Самое забавное, что статусное зачисление не было прописано ни в одном документе или уложении Академии. Брок тогда напомнил про своего отца, которого знал ректор, о своих хороших показателях… Наговорил кучу пафосной и идиотской чуши, из которой запомнилось лишь что-то вроде: «Если я не альфа, то я стану альфа-омегой, чтобы доказать всем, что мне это по плечу».

Тогда за него неожиданно вступился и доктор Холл, сообщив, что появились препараты, купирующие течку: разработка как раз для омег-военнослужащих. И Брок мог стать одним из подопытных. Чтобы продолжить учёбу, на это пришлось согласиться. В Академии Брока оставили. А препараты нужно было принимать так, чтобы отсрочить течку. Но по медицинским показателям, раз в год она должна была проходить. «Как гон у альф», — с намёком сообщил доктор Холл, который впоследствии стал первым любовником-на-течку для Брока. С той поры он вообще предпочитал для этих дел бет. Те не имели ароматических желёз и как следствие, не могли поставить метку принадлежности.

Брок привык вкалывать на пределе своих сил, в результате он стал лучшим в выпуске. Но, к сожалению, это не помогло ему сделать дальнейшую карьеру военного. Про то, что Брок — омега, узнал заместитель ректора и устроил скандал, за месяц до выпуска раскрыв перед всеми его статус. Тогда, и это было самое главное, за него вступились многие сокурсники, среди которых был Джек Роллинз. Академию Брок в итоге закончил, но милостью замректора не получил распределения. Вроде как никому не понадобился омега. После этого «волчьего билета» Брок ушёл в вольное плавание, присоединился к команде наёмников, которым было пофиг на его статус, лишь бы делал свою работу. Постепенно Брок и сам сколотил свою собственную команду и стал довольно известен в военных кругах. Через десять лет после выпуска из Академии к нему присоединился Джек Роллинз и ещё парочка знакомых ребят. А ещё через некоторое время их завербовал Щ.И.Т. Фьюри сладко распинался про толерантность, равные права, возможности и карьерный рост, и Брок решился оставить вольницу. Карьера действительно пошла в гору: он стал лейтенантом, то есть руководителем целого военизированного звена Щ.И.Т.а — С.Т.Р.А.Й.К., оставшись и командиром «альфа-С.Т.Р.А.Й.К.» — лучших из лучших, в которые на семьдесят процентов входила его бывшая команда наёмников. А потом они вляпались в «Гидру», получив предложения, от которых не отказаться. Тогда Брок даже порадовался, что так и не завёл ни семью, ни детей, все его партнёры были бетами, которые требовались лишь на течку раз в году. Его семьёй стал альфа-С.Т.Р.А.Й.К. и ради них он легко поступился своими принципами и лёг под супер-альфу, хотя всю сознательную жизнь избегал любых действительно близких отношений с альфами в принципе. Войны Броку и на работе с лихвой хватало, не хотелось ещё и в паре выяснять, у кого член больше. Даже любовники-беты, стоило им чуть подзадержаться, начинали качать права и пытаться его переделать, намекали на постоянство, детей и опасную работу, что уж говорить про альф. К сожалению, омеги, хотя те иногда и проявляли интерес, никогда не интересовали самого Брока — в этом он был очень консервативен и переборчив. Впрочем, подавители серьёзно снижали либидо и действительно сходил с ума от желаний он всего раз в год, заранее озаботившись парой. Всё остальное время секс «для снятия напряжения» его почти не интересовал, разве что ради «тест-драйва» будущего партнёра на течку или если было настроение.

Впрочем, несмотря на статус «суперальфы» Роджерса Брок и так выделял. Тот всегда и у всех был на особом счету: и у начальства, и у прожженных вояк, и даже у его парней из С.Т.Р.А.Й.К.а. Ещё бы: «символ нации, герой планеты…», — и дальше по тексту. Все они с детства знали Кэпа: по комиксам, мультфильмам, кинохроникам и фильмам, и хочешь не хочешь, а испытывали трепет и едва ли не благоговение перед ним.

Для Брока Роджерс стал ещё и наглядным примером того, как некондиционный альфа сделал себя. Причём его исходные данные были куда хуже, чем у Брока в юности. Так что пример Кэпа всегда вдохновлял его подниматься снова и снова: особенно после неудач в карьере и на личном фронте. Получалось, что Роджерс в чём-то стал их кумиром: все они были немного влюблены в Кэпа. Роджерс был тем, на кого Брок когда-то равнялся и чей образ мелкого упрямого задохлика, который никогда не сдавался, помог принять себя таким, какой он есть.

Когда представилась возможность поработать вместе с легендой, Брок, естественно, согласился, тем более что это было выгодно, да и отказов в «Гидре» не принимали. И Роджерс ни на мгновение не разочаровал. Наоборот, чем больше Брок узнавал замкнутого, вечно словно застёгнутого на все пуговицы Кэпа, а по сути наивного пацана, так и не вернувшегося с войны, тем больше проникался. Роджерс не отступался от своих принципов, судил людей по себе, и для него правда хотелось быть таким: верным долгу, стране, братом по оружию.

Увы, будучи на службе в «Гидре», оказалось сложно смотреть в эти голубые глаза, полные веры в людей и давно прогнивший мир. Не то чтобы Брок пускал слюни на «мокрую мечту» всех омег и секс-символ Америки с сорок второго, он реально оценивал свои шансы: возрастной солдафон-омега, который служит «Гидре», точно не пара во всём положительному «пай мальчику» Стиву Роджерсу. Да и собственные жизненные правила шли вразрез, даже подвернись подобная возможность. Уж кто-кто, а альфа из прошлого столетия точно нуждался в ком-то, чья основная задача торчать на кухне, рожать детишек и встречать мужа с работы, а не защищать его спину, «подвергая себя опасности».

Да и за свои тридцать девять лет Брок привык полагаться только на себя. Приучился доверять своим бойцам и немного Зимнему, которого почти сразу принял на интуитивном уровне. А покопавшись в себе, Брок констатировал, что Солдат вызывал у него скорее обострение доминантного инстинкта, то есть когда он впервые увидел этого мокрого, несчастного беспомощного альфу, то его омежья сущность приняла Зимнего за… детёныша, о котором нужно заботиться. Психика иногда выкидывала подобные фортеля. Впрочем, то, что «Гидра» творила с живым человеком — бойцом, за которого отвечал Брок, в любом случае никуда не годилось.

И надо же было такому случиться, что как только они решили распрощаться с обоими своими работодателями и сделать ноги вместе с Зимним, всё пошло… не по плану. Пирс решил завалить Фьюри, объявил Кэпа вне закона, долбанул ракетой по территории Штатов. Брок до сих пор поражался, как сенатора после всех выкрутасов не упекли если не в тюрьму, то как минимум в дурку. Тем не менее Пирс остался при своей должности и благополучно запустил бы «Озарение», если бы вовремя не «воскрес» Фьюри, чтобы направить куда надо Кэпа. Тот поступил в лучших традициях большого и сильного альфы, устроив знатный «бадабум». Однако по итогу эпичного мочилова всех со всеми так и осталось не ясно, кто же настоящая «Гидра», хотя наследили они прилично.

Ещё и Роджерс признал в Зимнем своего старого друга, и Брок окончательно понял, что ему из выгребной ямы под названием «Гидра» уже не выкарабкаться. Он давно знал, что Кэп тот ещё доисторический ящер и упёртый баран. Тот предательства бы точно не простил, и для Роджерса то, что Брок видел всё, что «Гидра» творит с Барнсом, и молчал, было равносильно тому, если бы Брок собственноручно пытал и ставил опыты. И пофиг, что ему было не рыпнуться и у него свои люди под ударом… Так что гон Роджерса грянул неожиданно и очень кстати. Брок прекрасно понимал, что если Роджерс вырвется из халк-камеры, на репутации Капитана Америка можно ставить крест. И хорошо если под эту лавочку военные не выбьют право запереть опасного суперсолдата куда подальше… а потом использовать как оружие. Пример Зимнего Солдата более чем нагляден.