Научи меня всему (СИ) - "Cold February" Страница 60

Он круто разворачивается на носках, поднимая массивным меховым плащом пуд снежинок, припорошивших заледенелую шкуру Мани, и направляется по тропинке между сводами ледяных арок к крытой беседке.

— «Как в прошлый раз», — едва слышно передразнивает его Магни.

— Кажется, он до сих пор не простил тебе ту разбитую скульптуру, — со смешком комментирует Труд, подавая руку помогающему ей встать Моди.

Магни закатывает глаза.

— Мне было триста! Прошло почти семьсот лет. Я взрослый мужчина!

Моди отряхивает снег с утепленной брони и обращает на него ехидный взгляд под стать младшей сестре. И Магни не удерживает смешок:

— Что? — он отводит руку в сторону, играя накаченными бицепсами. — Хоф снова утащил мой плащ! Должен же я был вернуть его! А горка — это вообще ваша затея, — наигранно хмурится он, ставя руки в бока. И резко разворачивается к медленно удирающим под шумок ксилврам. — Хоф! А ну плюнь мой плащ, я сказал!

Йотунхеймская кошка нагло скалится, только сжимая алую ткань крепче в зубах, и припускает, в три прыжка оказываясь вне досягаемости. Вильнувший за ледяными кустами хвост сопровождается разочарованным стоном под чересчур громкий задорный смех. Мани неприятно поводит ушами и громко фыркает, привлекая внимание. С цоканьем острых когтей о лед поднимается с належанного места, тянется, выгибая спину, и медленной важной походкой отправляется вслед за царем.

— Вот они с Локи терпеть друг друга не могут, а похожи как две капли воды, — иронично подмечает Магни. — Как там у мидгардцев было? «Питомец похож на своего хозяина»?

— Только Мани приручила Сигюн, — напоминает Моди.

— Может, она через вожака заставит Хофа вернуть мне плащ?

— Можешь забыть о своем плаще, старший брат, — хлопает он по широкой спине. — Я, кажется, видел на нем пару дыр.

— Вот почему он так меня ненавидит, а?

Труд и Моди пожимают плечами с хитрыми улыбками. У их старшего брата с ксилврой Хофом война идет с самой первой встречи.

— Почти уверен, что это Локи его на меня натравил, из-за того что, когда я был юнцом, доставал сестру по поводу их замужества.

— Или это потому, что ты дергал его за уши и хвост. Ведь когда Хоф был котенком, то был самым медлительным и хилым, чтобы ответить тебе в должной мере.

Три аса оборачиваются на звук потешающейся мелодичной трели.

— Сигюн! — с широкими улыбками восклицают братья.

Всего пара мгновений, и она оказывается в сильных любящих объятиях.

— Тише! — Сигюн смеется. — Вы меня раздавите!

Они смущенно отступают на шаг, сияя, как начищенные пятаки, перед солнечным взглядом сестры. Так разительно контрастирующим со всей теменью и холодом этого места, что кажется ловишь мираж оазиса в пустыне. Хрупкая, миниатюрная, на две головы ниже своих братьев и на голову ниже сестры. С бледной, почти сливающейся со снегом кожей, и яркими взрывными рыжими волосами. Такова их старшая сестра, которая рядом всегда больше походит на младшую.

Магни слышал о ней с самого детства, но искренне не понимал, почему ему нельзя с ней видеться, и почему Сигюн предпочла жить с дядей — царем холодного Йотунхейма, — а не с ним, отцом и матерью в Асгарде. Когда же он вырос и понял, в чем было дело, смог только нервно усмехнуться. Впервые он встретился с ней, когда ему исполнилось сто, а с царской четы Йотунхейма сняли запрет на посещение мира богов. Старшая сестра предстала перед ним юной искрящейся весельем и светом девой, казавшейся его ровесницей, под руку с не в меру язвительным и саркастичным мужчиной — ровесником их отца. И это казалось диким… Гораздо больше того факта, что формально они были родственниками. Магни не понимал и, откровенно говоря, не понимает до сих пор, что она делает рядом с Локи.

За почти девятьсот лет, что Магни знает Сигюн, она сильно изменилась. Легкие девичьи платья стали лаконичными, под стать Йотунхейму, богатыми на меха. Распущенные волосы с забранными назад прядками — высокими прическами, подчеркивающими изящную шею. Черты лица заострились. Самую малость. Выдавая первые признаки тикающих лет. А вот в душе Сигюн так и осталась — ребенком.

— Сестра.

Магни и Моди отступают на шаг, давая встретиться двум натянутым улыбкам, переглядываются и вымученно вздыхают. Ну вот… сейчас опять начнется…

— Здравствуй, Труд.

Голубые глаза устремляются в карие. Их самая младшая сестра по велению норн оказывается полной копией матери, как во внешности, так и в стремлениях стать воительницей. Валькирией. Царевна в Валькириоре. Как и хотела когда-то Брунгильда.

— Каждый раз, как я тебя вижу, ты все больше зарываешься в слои одежды. Дяде с тобой не скучно? Зачем столько меха?

Сигюн невольно оглядывает свою вычурную меховую белую мантию, стелющуюся сзади около метра. По-правде сказать, выбирал ее Локи. Заставил надеть, потому что одна из самых теплых в гардеробе, а сегодня с севера снова подули леденящие ветра. И вот его безупречный вкус ставить под сомнения никому не дозволено.

— Это часть статуса. Я царица ледяного мира, — с привитым Локи самодовольством отвечает Сигюн, — и должна соответствовать.

— Соответствовать можно по-разному, — хмыкает Труд, складывая руки на груди и нарочно покачивая бедрами.

Плотные кожаные колготки воительницы, облегающие ноги под короткой юбкой, смотрятся явно выгоднее. Увы, это Сигюн может признать…

— Смотри, а то вдруг я понравлюсь дяде больше. Еще заберу его у тебя, — подмигивает Труд и полностью довольная собой разворачивается, намечая курс в ледяную беседку.

— Не волнуйся, — едко проговаривает Сигюн ей вслед. — Локи не интересуют валькирии, — она фыркает, сталкиваясь с двумя обреченными на выслушивания сестринских перебранок голубыми глазами, и не выдерживает: — Ненавижу ее! — по-детски нахмурившись и топнув ножкой, рыкает Сигюн, заставляя братьев подавить смешки. — Она только недавно прошла вторую инициацию, а уже такая наглая!

— Старшая сестра… — примирительно обнимает ее Магни за плечи, — ты такая младшая.

— Труд просто дразнит тебя, Сигюн, — с улыбкой поддакивает брату Моди. — Она бесится из-за того, что мама слишком опекает ее, боясь повторения твоей выходки.

— А что я сделала не так? — откровенно недоумевает Сигюн.

— Ну-у-у… — дружно тянут братья. Как бы сказать… — Вышла замуж за нашего дядю?

— И что это, преступление? — давит она рвущийся наружу смех. — Кто бы вышел за него, если не я? С его-то характером?

— Знаешь, я вот до сих пор не понимаю, как ты его терпишь, — показушно кривится Магни. — Локи все время надо мной издевается!

— Просто ты очень похож на отца в молодости. Если не считать волос, — Сигюн простирает руку к темно-каштановым, почти черным волосам, заплетенным спереди в пару мелких косичек. — У него ностальгия, — усмехается она и продолжает: — Труд вот полная копия мамы. А Моди, — она оборачивается на улыбнувшегося брата, — хоть и похож на отца, но душой — среднее между ними. Не столь рвется в бой, но и не обделен силой и отвагой.

«А еще куда более вдумчив и молчалив, чем мы все».

— Это точно! — воодушевленно качает головой Магни. — Вот недавно, когда мы с ним отправились в Нидавеллир мне за молотом, как был у отца раньше!..

***

— Надеюсь, вы расчистили ту гору снега, как я велел? — вместо приветствия, справляется Локи, чинно приподняв одну бровь.

Магни и Моди кивают, переводя взгляды на закинувшего ногу на ногу дядю и пристроившегося подле Мани, вскинувшего мохнатую голову для поглаживаний своей хозяйки. Технически, гору растопила Сигюн с помощью магии… Но все убрано, да.

— Отлично, — бесстрастно бросает Локи, приобнимая за талию жену, тут же повисшую у него на шее.

— Ну, раз уж мы все собрались, — Тор устремляет взгляд с недовольным прищуром на сыновей, занимающих места рядом с сестрой, и возвращает на брата — заинтригованный и одновременно опасливый, — Локи, может, уже скажешь, что за срочная важная новость, ради которой ты вытащил нас из Асгарда?