Отрезанная ветвь - Ivan Ivanovich Страница 82

— С сегодняшнего дня и до скончания веков, я, Хозяин Огня Зуко, дарую брату моему и всем его потомкам титул Великих Ванов и Защитников Государства. Возвышаю их над всеми людьми, подвластными мне. Да славится мой брат в веках и да будут его деяния воспеты в легендах! -Объявил он всем присутствующим, чем вызвал новый всплеск восторга у присутствующих и удивление Чан Мина.

— Это честь для меня! -В полном шоке сказал Чан Мин и вновь попытался встать на колени, но подошедший к нему Зуко не дал ему этого сделать. Он приподнял его и обнял, под одобрительные крики солдат и удивленные взгляды команды Аватара.

— Я ничего не понял.- Честно признался Аанг, удивленно рассматривая происходящую перед ним сцену.

— Балда.- Беззлобно огрызнулась Тоф.- Вот так и творится история.- Сказала она, с немалым одобрением прислушиваясь к происходящему. А Сокка тем временем обдумывал неожиданную мысль. А что, если еще ничего не закончилось и все это лишь начало чего-то большего?

Азула и Озай

После длинного и солнечного дня, нет ничего лучше, чем сесть на веранде и насладиться вечерней прохладой. В это время старики играют в пай шо, те, кто помоложе, сидят в тавернах и выпивают с друзьями, молодежь гуляет по живописным склонам холмов, а дети носятся друг за другом по улице, оглашая всю округу звонким смехом.

Леди Урса, или, как ее звали земляки в Хира’а, молодая госпожа, откинула голову в легком бамбуковом кресле, наслаждаясь горным ветерком, что приносил с собою прохладу и успокоение. На душе бывшей принцессы Народа Огня было легко и спокойно, как не было уже очень давно. Ведь все ее дети были живы и здоровы. Два старших сына находились в столице и вместе правили обширной Империей от закатного моря до степей центральной части Царства Земли. Враги страны перессорились и теперь не представляли опасности. А ее дочь сейчас беззаботно смеялась в соседней комнате над шуткой одной из многочисленных подруг, что появились у нее здесь. Правда, в начале не все было так безоблачно.

center***/center

2 месяца назад

— Привет, мам, — услышала Урса знакомый голос молодой девушки за своей спиной. Ножницы, с помощью которых она выравнивала растения в саду, выпали из ее рук. Медленно, словно во сне, она повернулась к стоявшей позади девушке и обомлела. Перед ней стояла…

— Азула, — удивленно выдохнула Урса, во все глаза рассматривая своего младшего ребенка. Одетая в крепкую броню в королевских цветах, штаны и сапоги, она производила впечатление грозной воительницы. Но контрастировавшие с ее одеяниями поникшие плечи, напуганное лицо и полные надежд глаза испаряли все первоначальное впечатление. Перед Урсой сейчас стояла лишь полная сомнений и страхов девочка четырнадцати лет. Неловкая тишина, что установилась между ними, нарушалась лишь стрекотом хигураси* и звуком колышущихся трав. Придя в себя после первого приступа удивления, и заметив, каким взглядом на нее смотрит дочь, Урса оглядела ее полным нежности взглядом.

— Какая же ты красивая, — сказала она, подспудно опасаясь, что дочь может выкинуть какой-то фортель.

— Мам, — с дрожью выдохнула Азула и, подбежав к матери, крепко вцепилась в нее. Урса, помешкав секунду, тоже обняла дочь и стала целовать ее макушку. Послышались всхлипы, и она почувствовала, что верхняя часть платья стала мокрой от слез Азулы. Она напрочь забыла о том, что одета в рабочее платье и сильно вспотела, работая под полуденным солнцем. Сейчас она нежно обнимала свою дочку левой рукою, а правой ласкала ее длинные черные волосы.

— Пойдем в дом. Ты ведь с дороги? Тебе надо покушать, — отрывисто сказала Урса, продолжая держать Азулу в объятьях. Впрочем, та тоже не желала отпускать свою маму. Так и пошли они внутрь, не отпуская друг друга и заливая слезами землю небольшого сада поместья покойного городского головы Жинзука, отца Урсы и деда Азулы.

Конец флешбека

В первый день, когда Азула появилась в Хира’а, они почти не говорили. Вечером, несмотря на взрыв эмоций ранее, обе чувствовали себя скованно и молча ели приготовленные к ужину рис и рыбу, лишь изредка бросаясь фразами. Затем, опять в тишине, пили жасминовый чай на веранде. Обе они пытались вновь привыкнуть к тому, что есть друг у друга. И если взгляды, которые время от времени бросала Азула на Урсу, были скорее настороженными, то Урса старалась не показывать своих сомнений и окружала дочь ненавязчивой заботой. Передаст блюдо с тофу, подвинет тарелку со сладостями, спросит как бы между делом о самочувствии — и много других небольших знаков внимания, которые должны были помочь дочери оттаять.

День за днем первоначальная скованность проходила, и мать с дочерью искали темы для разговоров. Хотя беседой эти разговоры назвать было сложно. Говорила, преимущественно, Азула. О походе в Царство Земли, о захвате Ба Синг Се, о ловушке на Аватара и Большой Игре, придуманной старшим братом. Об Озае и промывке ее мозгов не говорили вовсе. Азула не хотела вспоминать, а Урса не хотела спешить. Когда придет время, ее девочка сама поделится всеми страхами. И давить на такого человека как Азула — самое бесперспективное и глупое занятие.

Через неделю они уже более менее привыкли друг другу, и Урса рискнула обратить внимание на гардероб своей дочери.

Месяц и три недели назад

— Покажешь мне, что сейчас носят в столице? — спросила она как-то утром, во время завтрака. — Давно не было слышно о новинках. Как же я скучаю по