Галина Комелова - Сплит. Дубровник Страница 2

XV столетие знаменуется распространением культуры Возрождения — далматинский гуманизм имел свои специфические черты, обусловленные конкретно-историческими особенностями развития страны. Далмация была родиной большого числа всемирно известных широкообразованных, одаренных поэтов и писателей, философов и математиков, архитекторов и художников.

С середины XV века началось наступление на Балканский полуостров турок. Они полностью захватили Византию и после знаменитой битвы при Мохаче (1526) окончательно обосновались на большей части Далматинского побережья. И хотя некоторые приморские города остались под номинальной властью Венеции, все они, по существу, постоянно страдали от турецких военных притязаний.

Известный хорватский поэт конца XV — начала XVI века Марко Марулич писал:

«. .Поля, и весь, и град ограбив, турок сжег.Стенает стар и млад, всех в рабство он увлек,Юнаков пала рать, иссечена мечом,Кто не успел бежать — стенает под бичом.Враг и детей рубил в объятьях матерей.Низвергнув алтари, святыни поругал,Твои монастыри с землею он сравнял. .» [1]

Период оттоманского ига, самый мрачный в истории Далмации, продолжался более двух столетий. Длительная и упорная борьба далматинцев закончилась только в 1715 году, когда тридцатитысячное войско боснийского правителя Мехмеда-паши было разгромлено ими вблизи селения Синь, севернее Салоны. С той поры ежегодно там, в нескольких километрах от Сплита, у средневекового укрепленного замка Клис, 14–15 августа устраивается большой массовый праздник, именуемый Алка. Проходят массовые скачки всадников-алкаров в национальных одеждах. Демонстрируя силу и ловкость, они на полном скаку должны попасть копьем в диск или кольцо. На поле как бы разыгрываются схватки алкаров с вражескими пришельцами, воскрешая героическое прошлое. Этот праздник стал славной традицией не только здешних мест, но и всего народа Югославии.

В XVIII веке в борьбу за Далматинское побережье включились Франция и Австрия. Последняя с 1797 года, более чем на столетие (исключая 1806–1813 годы, когда все побережье было подчинено Франции), установила там свое господство.

XIX столетие характеризуется нарастанием национально-освободительного движения, направленного против австрийских поработителей. Особенно крупные революционные выступления и народные восстания отмечались в 1848 году, а затем во второй половине XIX и начале XX века. Они проходили, главным образом, под лозунгом объединения Хорватии и Словонии и за создание единого югославянского государства. «Королевство сербов, хорватов и словенцев» образовалось лишь в 1918 году в результате объединения освобожденных после многовекового иноземного ига земель. В его сослав вошла и Далмация. Власть в этом югославянском государстве оказалась захваченной буржуазнопомещичьим блоком. Народу Далматинского побережья пришлось пережить еще и более чем десятилетний период монархофашистской диктатуры (1929–1940), затем тяжелую оккупацию фашистских (итальянских и немецких) войск. И только после второй мировой войны Далмация (как часть Хорватии) вошла в состав Социалистической Федеративной Республики Югославии и встала на путь планомерного строительства социалистического общества.

Сплит

Сплит расположен на живописном побережье Адриатического моря, сильно изрезанном большими и малыми бухтами и окруженном многочисленными островами, почти сплошь покрытыми вечнозелеными деревьями. С северо-востока и северо-запада город защищает суровый массив Динарского нагорья. Две его горные вершины — Мозор и Козьяк — четко вырисовываются на фоне синего безоблачного неба или теряются в мареве знойного дня.

Если приближаться к Сплиту со стороны моря на пароходе, то взору предстанет общая панорама города, широко раскинувшегося на берегу большой гавани, утопающего в пышной зелени садов. Выделяются белые пятна старых домов, изящная колокольня, как бы парящая над сгрудившимися черепичными крышами, несколько современных высотных зданий, блестящих на солнце зеркальными стеклами больших оконных проемов и поражающих легкостью конструктивных форм.

Чем ближе берег, тем заметнее становятся причудливая изре- занность его очертаний, мерцающие ленты дорог, заливы и бухточки, где прячутся яхты с белоснежными парусами, небольшие катера, лодки, рыбачьи суденышки с яркими тентами. И, наконец, в глубине большой гавани покажутся стройные ряды пальм, обрамляющие центральную набережную, с пестрыми цветниками, вазонами и разноцветными зонтиками у столиков открытых кафе.

Интересно рассматривать Сплит с борта самолета, пролетающего над городом. Прежде всего замечаешь четкий контур извилистого берега, резкий и вместе с тем очень красивый контраст лазурного моря и изумрудной сочной зелени многочисленных садов и парков с необычайно яркими красными черепичными крышами старинных домов, среди которых как бы вкраплены современные серо-белые здания из бетона и стекла. Вдоль побережья зеленые бульвары и сады, в западной части огромный зеленый массив национального парка на невысокой горе Марьян, на севере и востоке — районы нового строительства с кубами белоснежных зданий. А у самого берега глубокой гавани отчетливо различаются очертания старых мощных стен и башен известного во всем мире дворца римского императора Диоклетиана; ориентиром может служить плоский восьмигранный купол Мавзолея и стоящая рядом с ним высокая стройная колокольня, сооруженная в средние века. Сверху особенно хорошо видна тесная застройка территории старого дворца — древнейшего ядра города, от которого сложной паутинкой разбегаются улицы и проспекты современного Сплита.

Панорама центральной части Сплита (со стороны моря)

История города начинается именно со строительства дворца Диоклетиана. Правда, еще в первых веках до нашей эры на месте будущего Сплита находилось небольшое греческое поселение Аспалатос, название которого, возможно, и не дошло бы до нас, если бы это место не выбрал для строительства своего дворца римский император Гай Аврелий Валерий Диоклетиан (243–313/316). С 284 года стоял он во главе огромного римского государства, завершив превращение его в неограниченную военнобюрократическую монархию восточного типа — доминат (от «до- минус»- господин). Обширность территории, сложность политической ситуации вынудили Диоклетиана избрать себе уже через несколько лет после прихода к власти помощника-соправителя Максимилиана, которому он отдал в управление западную часть империи. Мы напоминаем об этом здесь, так как именно при Диоклетиане было положено начало разделению Римской империи на Западную и Восточную (будущую Византию). Это разделение окончательно оформилось только в 395 году и имело важные последствия. Граница двух империй проходила как раз по территории, которую сейчас занимает Югославия.

Став правителем огромного государства, Диоклетиан задумал перенести свою резиденцию на балканское побережье Адриатики — в Далмацию. Но только незадолго до отречения он приказал возвести на берегу моря, в Аспалатосе, великолепный дворец. Выбор места был обусловлен, очевидно, тем, что в нескольких километрах от его будущей резиденции находился римский город Салона, где, по преданию, родился Диоклетиан. В хорошо укрепленном дворце-крепости бывший правитель Римской империи провел остаток дней, окружив себя невероятной роскошью.

После смерти Диоклетиана дворец был заброшен. Последующие римские императоры редко приезжали сюда. Однако именно в этом грандиозном дворце нашел приют один из последних императоров, Юлий Непот, живший здесь уже после падения империи.

Начавшиеся с конца V века опустошительные набеги соседних варварских племен постепенно разрушали города и селения, расположенные вблизи резиденции Диоклетиана. Спасаясь от преследований варваров, жители окрестных мест, в том числе и соседнего, почти полностью разрушенного города Салоны, переселились на территорию хорошо укрепленного и пустовавшего тогда дворца. В короткий срок он превратился в город с населением около четырех тысяч человек. Естественно, что это привело к значительным перестройкам — приспособлению бывшего дворца уже для многотысячного населения. По словам одного из путешественников, «множество почтенных обломков прошлого было принесено в жертву повседневной жизни».[2]

Далматинское побережье. Фрагмент гравюры. 1650

В X веке византийский император Константин Багрянородный отмечал: «Император Диоклетиан основал город Аспалат и построил в нем дворец, превышающий всякое описание, которого остатки носят следы древнего величия, хотя они уже почти стерты веками».[3] А спустя девять столетий, в середине XIX века, русский ученый и путешественник Е. Ковалевский писал: «Дворец императора Диоклетиана — увы, обезображенный, застроенный и заслоненный, все еще поражал воспоминанием прежнего величия».[4]