Панорама "Оборона Севастополя" - Нина Викторовна Шебек Страница 2

Положение коалиции также было не блестящим.

Огромные потери союзных войск под Севастополем, разногласия между правительствами коалиционных держав побудили французского императора первым предложить мир России. В январе 1856 года между воюющими сторонами было заключено перемирие, и представители пяти государств собрались в Париже на конгресс. 18 марта 1856 года, после продолжительной дипломатической борьбы, состоялось подписание Парижского мирного договора, означавшего серьезное внешнеполитическое поражение России.

Но это поражение было позором царизма. Народ же, показавший в этой войне огромную нравственную силу, бесчисленные примеры массового героизма, одержал моральную победу.

Самой яркой страницей Крымской войны была героическая оборона Севастополя.

1 сентября 1854 года из Севастополя увидели на горизонте два корабля, за которыми виднелся густой дым от многих пароходов. Прискакал казак с известием, что врагов видимо-невидимо. К вечеру по телеграфу сообщили, что союзный флот в составе 34 кораблей, 55 фрегатов и 300 транспортов подошел к мысу Лукул (недалеко от Евпатории).

2 сентября началась высадка войск, а 7 сентября высаженная армия численностью около 55 тысяч человек двинулась к Севастополю, держась правым флангом берега, вдоль которого следовал флот. К двум часам дня она остановилась перед нашими позициями на реке Альме.

8 сентября здесь произошло кровопролитное сражение. Русские, как всегда, бились с врагом самоотверженно, но силы были слишком неравны. Армия князя А. С. Меншикова на Альме насчитывала немногим более 30 тысяч человек. Меншнков не сумел организовать общего руководства сражением.

Русские войска отступили. Но отступление совершено было в полном порядке, под прикрытием арьергарда. Союзникам же пришлось двое суток хоронить убитых и убирать раненых на корабли. 11 сентября они двинулись по направлению к Севастополю.

Ко времени высадки союзников приморские укрепления Севастополя состояли из восьми долговременных батарей, контролировавших подступы к рейду и самый рейд. Из них три (Константиновская, Михайловская и № 4) находились на Северной стороне и пять (батарея № 10, Александровская, батарея № 8, примыкавшая к бастиону № 7, Николаевская и Павловская) - на Южной стороне. Каждая из этих батарей имела на вооружении от 34 (Павловская) до 105 (Николаевская) орудий.

Кроме этих главных батарей, воздвигнутых задолго до осады, в ожидании войны и после ее объявления, были построены еще пять менее значительных, земляных.

Всего на вооружении приморских батарей стояло более 600 орудий, из которых около трети могли оборонять подступы к рейду.

Таким образом, с моря Севастополь был очень хорошо укреплен. Но с суши почти полностью открыт. Планы строительства укреплений намечались давно, но к осуществлению их приступили, по сути, только после объявления войны. Ко времени высадки неприятеля оборонительная линия имела на протяжении восьми километров только 145 орудий.

Отступив с армией после Альмы, князь Меншиков отвел войска сначала за Севастополь (на Куликово поле), но затем передвинул армию к Бахчисараю, чтобы угрожать флангу и тылу противника в случае его наступления на базу Черноморского флота.

Покинув Севастополь, он не обеспечил в нем единого командования. Начальником гарнизона был в это время генерал-лейтенант Ф, Ф. Моллер, командиром порта и военным губернатором - вице-адмирал М. Н. Станюкович, начальником штаба Черноморского флота - вице-адмирал В. А. Корнилов, командующим эскадрой - вице-адмирал П. С. Нахимов. Между ними отношения были весьма неопределенны. Если бы между этими людьми начались еще пререкания о субординации, когда штурм города мог начаться в любую минуту, - положение Севастополя оказалось бы критическим. К счастью, этого не произошло. Подлинными вдохновителями и организаторами обороны стали адмиралы В. А. Корнилов и П. С. Нахимов, которые были выше мелкого честолюбия и сделали все от них зависящее, чтобы подготовить город к обороне.

На виду у подходящего неприятеля к оборонительной линии стягивались орудия, боеприпасы. Днем и ночью тысячи матросов, солдат и жителей города рыли траншеи, насыпали брустверы бастионов и куртин, снимали с кораблей и устанавливали на батареях тяжелые морские пушки. Порт снабжал батареи лесом, такелажем, мешками, инструментами, поступали также различные строительные материалы. На частных подводах доставлялись снаряды.

Участник этих событий Л. Г. Духонин писал в своих воспоминаниях: «…все горели одним желанием: противопоставить неприятелям сколько можно более преград, и дружно принялись за работу: одни копали ров, другие насыпали вал, третьи возили хворост и делали фашины*; в этом муравейнике все трудились по мере сил и способности, так что некоторые женщины и дети, за неимением тачек и носилок, доставляли землю на вал в фартуках и даже горстями…» [* Фашины - пучки лозы].

Такая «неимоверная», по определению Тотлебена, деятельность не могла не принести результатов. Постепенно Севастополь становился все более похожим на крепость.

13 сентября 1854 года в городе было объявлено осадное положение. Фактическое руководство обороной принял на себя Владимир Алексеевич Корнилов (1806- 1854).

Не случайно адмирал М. П. Лазарев еще накануне войны дал Корнилову такую характеристику: «Контр-адмиралов у нас много, но легко ли избрать такого, который соединил бы в себе и познания морского дела, и просвещение настоящего времени, которому без опасения можно было бы в критических обстоятельствах доверить и честь флага, и честь нации».

Такими критическими обстоятельствами стали события обороны Севастополя. Верность Родине и долгу Корнилов доказал ценой жизни.

Строгий и требовательный, но заботливый и справедливый в отношениях с подчиненными, человек передовых взглядов, отменивший у себя на корабле телесные наказания, Корнилов пользовался всеобщим уважением и любовью. По признанию современников, он был творцом того воинского духа, того энтузиазма, храбрости и самоотверженности, которые сроднились с защитниками Севастополя и не покидали их до последних дней осады.

В своих воспоминаниях капитан-лейтенант И. Ф. Лихачев писал впоследствии: «В незабываемые дни сентября 1854 г., когда перед грозою обстоятельств самые мужественные сердца поколебались и не нашлось у них ничего, кроме готовности умереть, Корнилов один с своей несокрушимой энергией взял на себя борьбу с обстоятельствами».

По описаниям современников мы представляем себе высокого, худощавого, статного человека, который ходил всегда с высоко поднятой головой. Выражение его лица было спокойно и строго, высокий лоб обрамляли гладко причесанные темные волосы, умные проницательные глаза смотрели из-под слегка приподнятых бровей. Во всех его манерах, походке, речи чувствовалось что-то властное и необычайно деятельное.

Чтобы обезопасить рейд от вторжения неприятельского флота, севастопольцы решили затопить старые корабли у входа в главные бухты. В сентябре 1854 года было затоплено семь кораблей между Константиновской и Александровской батареями; затем в феврале 1855 года еще шесть - между Михайловской и Николаевской батареями.

Затопленные суда в