Сергей Романюк - Русский Лондон Страница 6

По прибытии Петр вышел на берег Темзы поблизости от современного моста Хангерфорд (Hungerford) и расположился со свитой в одном доме из числа трех, заранее нанятых для него на Норфолк-стрит[23]. По просьбе царя дом был выбран небольшой, совсем не роскошный, но с обязательным выходом на реку. Ныне он, как и вся улица, сломан, улицы Норфолк не существует – она шла к югу от Стренда к реке и помещалась между современными Саррей-стрит и Эрандел-стрит (Surrey and Arundel Streets). Здесь все теперь застроено заново (как пишет английский историк, все «безобразно перестроили»[24]).

Сразу же после приезда Петр и его спутники сели за обед, в это время появился королевский посланник с приветствием от короля. Сам король Вильгельм III посетил Петра через два дня. Чтобы не привлекать внимания (возможно, по просьбе Петра), он приехал в скромном экипаже, сопровождаемый только несколькими спутниками. Петр не был одет для приема и встретил короля в рубашке с короткими рукавами. Как сообщал об этом венский посол, «король перед тем, как отправиться в парламент, совершенно инкогнито сделал визит царю в карете графа Ромни и в сопровождении только этого графа, Альбермарля и одного гвардейского капитана и застал его неодетым, в одном только жилете. Датский принц Георг сделал также визит, причем это свидание происходило стоя. Царь еще не отдал ответных визитов. Его образ жизни совершенно необыкновенный. Он спит вместе с так называемым князем Александром (Имеретинским), с одним медиком и еще с тремя или четырьмя лицами в одной небольшой комнате…»

Король вошел в маленькую комнату, где Петр ночевал – окна в комнате не открывались со времени его приезда и воздух был настолько спертым, что король, невзирая на холод и на свою астму, попросил открыть окно. Визит продолжался только полчаса да был еще омрачен тем, что на короля прыгнула обезьяна, которую зачем-то привез Петр, и почти все время визита пришлось улаживать неприятный инцидент. На следующий день Петра посетил принц датский Георг, муж будущей королевы Англии Анны. Это были единственные официальные визиты в первое время: Петр старался соблюдать инкогнито. Только 23 января 1698 г. он нанес ответный визит королю Вильгельму III. Тогда король жил не у реки в старинном дворце Уайтхолл*, с XVI в. служившем королевской резиденцией начиная с Генриха VIII. Так как речной воздух действовал на его астму, он выбрал сравнительно далеко расположенный Кенсингтонский дворец*, который еще и сейчас является помещением для членов королевской фамилии. Петр I приехал сюда, сопровождаемый только двумя спутниками и адмиралом Митчеллом, и, боясь, что его узнают, поспешно прошел через заднюю дверь.

Петр вообще избегал парадных приемов, людных мест, непроизводительной траты времени и все время старался быть как можно менее заметным. Так, во время визита в парламент, он настоял на том, чтобы его никто не видел, и поэтому он поместился в небольшой комнатке с окошком под самой крышей, из которого был виден зал заседаний, что дало повод одному из лондонских остряков сказать, что он видел одновременно двух царей – одного на земле (т. е. в зале Парламента), другого на небе (под крышей).

В Кенсингтонском дворце Петра привлекли не картины и другие произведения искусства: все его внимание было поглощено устройством, стоявшим на королевском камине и показывающим направление ветра. В это посещение Петр согласился позировать одному из самых тогда известных европейских живописцев Готфриду Кнеллеру, создавшему прекрасный портрет царя, возможно, самый лучший и, как свидетельствовали современники, очень похожий на оригинал. Те англичане, которые не знали Петра, но видели его портрет на родине, тут же узнавали царя в Москве. Портрет находился в Виндзоре, потом во дворце Хэмптон-корт, а сейчас он вернулся в Кенсингтонский дворец, в то месте, где был написан более 300 лет тому назад.

Зима 1698 г. была весьма суровой, и Темза покрылась льдом. Поэтому Петр не плавал по реке и не посещал доков, а оставался в Лондоне. Надо думать, что сопровождающие показывали Петру то, что обычно видят туристы в Лондоне. Известно, что он осматривал Монумент:* об этом посещении было записано в журнале путешествия под 4 апреля 1698 г.: «Были в городе и на столбе, с которого весь Лондон знать». Автор «Деяний Петра Великого» Иван Голиков рассказывает более подробно: «…восходил еще на тот высокий столп, который построен в память бывшаго в Лондоне великаго пожара, который приписывали Римским Католикам, с котораго видал весь город; он рассматривал его в зрительную трубу, и у предводивших его расспрашивал о всем с великою подробностию».

Царь посетил Королевское общество (аналог Академии наук), обсерваторию в Гринвиче*, замок Тауэр*, был на фабриках и в мастерских и везде требовал, чтобы ему показывали работающие машины, он изучал чертежи, спрашивал о технических деталях.

Он побывал в часовой мастерской под вывеской «Циферблат и Корона» («Dial and Crown») на Эссекс-стрит (Essex Street) недалеко от оживленной улицы Стренд. Мастерская принадлежала Джону Карте, у которого царь приобрел часы. Рассказывали, что Петр настолько увлекся часовым мастерством, что научился чинить и собирать часы. Он также купил чучела крокодила и меч-рыбы, нашел время поинтересоваться, из чего делают в Англии гробы, купил один и послал его в Москву. Дело в том, что в России делали их долблеными из дуба, нужного для флота и других нужд, а в Англии из дешевых сортов древесины, что не прошло мимо внимания Петра.

В парламенте он внимательно выслушал прения по поводу налогового законодательства и был удивлен размерами поступлений по новому закону – полтора миллиона фунтов, но ему сообщили, что ранее законам в казну поступали в три раза более крупные суммы.

Как вспоминали, Петр тогда сказал своим русским спутникам: «Весело слышать, когда подданные открыто говорят своему царю правду, – и добавил, – вот чему надо учиться у англичан». Правда, он же и предостерег: «Английская вольность здесь [т. е. в России] не у места, как к стене горох».

Почти сразу после приезда, 25 января, он посетил театр, где видел пьесу «Пророчица, или Диоклетиан» ("The Prophetess, or Diocletian"). Второй раз Петр побывал в театре 24 февраля, когда шла пьеса «Королевы-соперницы, или, смерть Александра Великого» ("The Rival Queens, or The Death of Alexander the Great"). Может быть, было и третье посещение – 20 февраля.

Где же находился тот театр, в котором побывал Петр? Как утверждает английский исследователь – в саду Дорсет* (Dorset Garden), который был также известен как Герцогский театр (Duke’s Theatre – сцена его была украшена гербом герцога Йоркского), построенный архитектором Кристофером Реном.

Конечно, все внимание публики было приковано к появлению такого необыкновенного гостя, и Петру пришлось в ложе прятаться за спины своих спутников. Театральная постановка его не очень заинтересовала, возможно, сказывалось незнание языка, хотя с ним все время находился переводчик (тот самый адмирал, который привез его в Англию – Джон Митчелл).

Однако посещение театра не осталось вовсе бесплодным: Петр познакомился с актрисой Летицией Кросс, которая и разделяла с ним удовольствия жизни во все время его пребывания в Англии. Любопытный рассказ об этом был записан механиком царя Андреем Нартовым: «Царь Петр Алексеевич во молодых летах, в 1698 г., будучи в Лондоне, познакомился чрез Меншикова, который неотлучно при нем в путешествии находился и в роскоши и сладострастии утопал, с одной комедианткой по прозванию Кросс, которую во время пребывания своего в Англии иногда для любовной забавы имел, но никогда однако ж сердца своего никакой женщине в оковы не предавал, для того чтобы чрез то не повредить успехам, которые монарх ожидал от упражнений, в пользу отечества своего восприятых. Любовь его не была сильная и нежная страсть, но единственно только побуждение натуры. А как при отъезде своем с Меншиковым послал он к сей комедиантке пятьсот гиней, то Кросс, будучи сим подарком недовольна, на скупость российского царя жаловалась и просила его, чтоб он государю о сем пересказал. Меншиков просьбу ея исполнил, донес его величеству, но в ответ получил следующую резолюцию: Ты, Меншиков, думаешь, что я такой же мот, как ты! За пятьсот гиней у меня служат старики с усердием и умом, а эта худо служила своим передом». На сие Меншиков отвечал: «Какова работа, такова и плата»».

При посещении Королевского общества (Royal Society) Петр встретил многих из тех, с кем общался в Англии, т. к. они были членами Общества, или, как их называют, fellows. Образованное незадолго перед тем, в 1660 г., общество, полное название которого звучит, как «Королевское общество для развития знаний о природе», в которое избирались наиболее выдающиеся представители научной мысли Англии, существует и сейчас, пользуясь огромным авторитетом во всем мире. Оно тогда находилось в Грэшем-Колледж (Gresham College) (в переулке Барнардз-инн (Barnard’s Inn) в Сити недалеко от площади Холборн (Holborn)). Утверждалось, что Петр беседовал с астрономом, математиком и физиком Эдмундом Галлеем, когда он посетил Гринвичскую обсерваторию. Возможно, что он в той же Гринвичской обсерватории беседовал с Фарварсоном, математиком, которого уговорил уехать в Москву, где его и подстерегла смерть – на улице Сретенке недалеко от Сухаревой башни, где он преподавал в Навигацкой школе.