Актёр и мишень. Как раскрыть свой талант на сцене - Деклан Доннеллан Страница 32

Наблюдатель

Когда Ирина полностью погрузится в то, чего пытается добиться Джульетта, когда она увидит три кардинально различных понятия и начнет объяснять, демонстрировать, передавать Ромео суть этого различия, тогда наблюдатель кричит: «Текст!» И Ирина должна, не думая и не готовясь, перейти на текст Шекспира. Важно, чтобы на тексте пьесы ее тело продолжало двигаться и глаза продолжали видеть так же, как во время выполнения банального и раздражающего послания. Тело и воображение актрисы помнят, как она реагировала в послании. Сводящая с ума неадекватность послания заставила Ирину максимально использовать воображение для убеждения партнера.

Первые несколько раз при выполнении упражнения Ирина будет снова тяготеть к чрезмерному контролю над своим телом каждый раз, когда наблюдатель кричит: «Текст!». Даже обнаружив в ходе упражнения много чудесного, Ирина бросит все это в панике перехода к тексту. Повторение упражнения и обескураживает, и расслабляет артиста. Постепенно Ирина начнет ощущать все большую и большую свободу благодаря необходимости всецело использовать свое тело и все объекты вне ее тела, дабы втолковать партнеру жизненно важную разницу. Важно, чтобы крик «Текст!» оставался для Ирины неожиданностью, чтобы она не могла спланировать переход с упражнения на текст.

Пространство

Как мы уже убедились, Джульетта не вольна делать все что захочет. Ее всегда ограничивают конкретные предлагаемые обстоятельства. Например, Джульетта, скорее всего, не может закричать, иначе она перебудит весь дом. Это ограничение можно встроить в упражнение. Как его встроить? Ключевое слово тут «пространство». Может, спальня ее родителей через два окна от балкона. Может, на слове «пространство» Джульетта укажет Ромео на окно их спальни. Может, ей придется объяснить ему невероятную значительность этого окна, из которого доносится роковой храп. Когда Ирина постарается заставить Ромео увидеть окно и уяснить его значение, она почувствует, что не может кричать. Не Ирина мешает Джульетте закричать; закричать Джульетте мешает окно родительской спальни. Пространство активно входит в свои права.

Сходным образом «пространство» может означать садовые стены или балкон. Использование слова «пространство» поможет Ирине увидеть и исследовать конкретные мишени и их значимость. И она должна заставить Ромео увидеть эти мишени так же конкретно, как видит их она. С точки зрения Джульетты, ее главная цель – чтобы Ромео увидел мир таким, как видит мир она. В частности, он должен увидеть ощутимую разницу между различными элементами мира так же, как видит эту разницу она. Например, он явно не видит особой разницы между собой и ею. Да, он подозревает о некоторых различиях, но не видит ту конкретную разницу, которую Джульетте так важно втолковать ему. Джульетта борется, чтобы он увидел вещи такими, какими видит их она, чтобы он увидел различия такими, какими видит их она, – все для того, чтобы ее приоритеты стали его приоритетами.

Можно сказать, что упражнение «послание» – это невидимая работа, а текст – видимая работа. Крик «Текст!» – порог между двумя. Наблюдатель делает этот порог внезапным и непредсказуемым. Чем внезапнее и непредсказуемее порог, тем больше вероятность, что упражнение наложит свой отпечаток на текст, что невидимое повлияет на видимое. Как мы убедимся далее, текст лучше всего рассматривать как неадекватный инструмент; когда ставки поднимаются, самая возвышенная поэзия не может выразить наших чувств и нужд.

Другие примеры упражнения «Послание»

Можно придумать и другие полезные послания, например:

«Нет! Это не твоя сцена, это моя сцена, и это мое пространство!»

«Нет! Это не моя сцена, это твоя сцена, и это твой мир!» «Нет! Ситуацию контролируешь не ты, ситуацию контролирую я, и это моя комната!»

«Нет! Ситуацию контролирую не я, ситуацию контролируешь ты, и это твоя комната!»

«Нет! Жертва – ты, а не я, и я могу коснуться этих стен!» «Нет! Ты не свободен, я свободна, и я могу ходить по этому полу!»

Подытожим: обычно артисты выполняют упражнение «Послание» парами. Они произносят одинаковые послания и перебивают друг друга словом «Нет!», потому что партнер явно их не понимает. Заставить партнера понять необходимо. Нужен еще третий участник упражнения, наблюдатель, кричащий «Текст!», чтобы артистам не приходилось самим решать, когда переходить на текст сцены. Если актеры будут сами выбирать момент для перехода на текст, контрольная пауза уведет их обратно «домой». Порог между упражнением и текстом должен быть вне контроля артистов, чтобы они могли освободить голову и позволить глазам и телу наполниться видениями в спокойной уверенности, что всем управляет сторонний наблюдатель. Артистам нужна свобода увидеть партнера и изменить его точку зрения. Наблюдатель крикнет «Текст!», как только мозги и тела актеров достаточно освободятся от концентрации, откроются вниманию и отдадутся на милость реакций друг на друга.

Как мы поняли, «пространство» жизненно важно в упражнении «Послание». Каждый раз говоря «пространство», актер касается одного из предметов в пространстве или указывает на них. Необходимость прикосновения пробуждает успокоенное тело артиста. Естественно, большинство жестов окажутся бесполезны в реальной сцене с текстом. Возможно, большинство энергии, высвобожденной в упражнении, не пригодится в сцене. Но что-то живое обязательно останется.

В любом случае, Ирине необходимо поэкспериментировать с движением. Ирине нужно понять, как двигаться, чтобы понять, как оставаться неподвижной.

Отступление: ситком

Как мы убедились, пространство и персонаж странным образом взаимосвязаны. Невозможно работать над персонажем вне зависимости от пространства. У человеческих взаимоотношений свои пространства. И, перемещенные из одного пространства в другое, взаимоотношения нередко удивительно меняются. Переход из одного репетиционного зала в другой всегда сильно сказывается на ходе репетиций. Очень любопытный пример: телевизионные «ситуационные комедии».

Самые успешные ситкомы разворачиваются в двух-трех пространствах, например, в баре, в гостиной квартиры, на семейной кухне. Очевидно, что зрители начинают любить героев ситкома, менее очевидно, что мы любим динамику отношений между героями, но неужели мы проникаемся любовью и к пространству ситкома? Эти безликие диваны и картонные двери? И тем не менее мы их любим. Случается, что продюсеры решают оживить очередную серию, отправив героев, скажем, на морской курорт, тогда вся серия разворачивается в незнакомом пространстве. И сценарий по-прежнему хорош. И сюжет по-прежнему хорош. И актерская игра так же хороша. Только смеемся мы гораздо меньше, чем обычно. Те же взаимоотношения гораздо менее смешны в другой обстановке. Неужели один диван может быть смешнее другого дивана? Конечно, не может. Просто узнаваемость, интимность обстановки играет для нас огромную роль.

Во всех удачных ситкомах действие разворачивается в ограниченном количестве пространств. И зрители выстраивают невидимую личностную связь с конкретным кухонным островком, с конкретным местонахождением двери, с конкретным звуком входного звонка. Зрители не обращают особого внимания на эти знакомые пространства… пока не лишатся их.