Олег Мухин - Pink Floyd: Кирпич к кирпичу Страница 65

Имелось и хорошее обстоятельство, когда мы записывались в Лос-Анджелесе, — адвокаты не могли позвонить нам посреди рабочего дня. Разница во времени между Лондоном и Лос-Анджелесом составляет восемь часов, а так как мы не начинали работать в студии до обеда, то это означало, что британские юристы должны были оставаться в своем офисе до восьми-девяти часов вечера, если они хотели о чем-то с нами переговорить. Если ты в пределах досягаемости, они звонят тебе из-за каждого пустяка. В этом не было никакой необходимости. Лучше было иметь один часовой телефонный звонок раз в неделю, чем короткий каждые полчаса.

Таким образом, подготовка была очень напряженной и трудной, но промоутеры скорее предпочтут остаться на улице, чем благосклонно принимать угрозы. Майкл Коул, парень, который прокатывал турне «Rolling Stones», за шесть месяцев до начала гастролей сказал, что он намерен идти напролом и пустить билеты в продажу. Проблема была в том, что некоторые из этих промоутеров говорили нам, что они были бы рады, если бы мы не выпускали новый альбом. Если фэны не получат свежий диск, то это якобы расстроит их, и тогда они раскупят все билеты. Однако мы хотели двигаться вперед.

Первые билеты поступили в продажу на стадионе «CN» в Торонто, и примерно 150 000 мест были распроданы за несколько часов. Поэтому мы поняли, что с продажей билетов у нас проблем нет. Это придало нам уверенности. Первая часть турне была довольно убыточная, поскольку мы потратили много денег на его подготовку и на создание альбома. Когда альбом был готов, мы получили аванс, но он покрыл только расходы на запись. Поэтому существовал постоянный риск, что нам помешают продолжать гастролировать. Существовала реальная возможность, что на нас будет наложено что-то вроде судебного запрета, который заблокирует банковские счета и помешает нам пользоваться деньгами. Я никогда не задумывался, во сколько обходится организация турне. Текущие расходы составляли около 100 000 долларов в день, поэтому первые несколько недель гастролей были очень нервными. Если бы на банковские счета был наложен арест, получить деньги для продолжения турне было бы крайне трудно. Но настало время, когда мы собрали достаточно денег и перевели их на другие банковские счета, которые нельзя было арестовать, и покрыли расходы на остальную часть турне. Теперь Роджер больше не мог ничего сделать, чтобы помешать нам, и мы торжествовали.

Мы потратили много денег, сражаясь с ним. Мы должны были иметь в каждом городе команду адвокатов, готовую представлять наши интересы в случае, если вдруг придет вызов в суд и мы должны будем через 20 минут кого-то туда послать. Такого никогда не случалось, но нам приходилось быть готовыми к этому. Мы не хотели общаться с американской юридической системой — существовала вероятность того, что, если бы нам пришлось нанимать адвокатов в Америке, они бы взяли с нас кучу денег. Не то чтобы я хотел подвергнуть сомнению честность юристов в Америке, или в Англии, или где-нибудь еще. Но подобные вещи уже происходили.

МЭТ СНОУ: Было ли ваше возвращение продиктовано тем, что вы хотели покончить со всякими сомнениями, будто новый «Pink Floyd» — лишь тень прошлого?

ДЭВИД ГИЛМОР: Совершенно верно. Вот почему мы стали готовить хороший альбом, зрелищное шоу и турне, которое бы продолжалось в течение года. Мы хотели, чтобы никто не сомневался, что мы по-прежнему в деле и думаем о деле.

Наши гастроли, я уверен в этом, стали примером для многих других групп. Наше стремление сделать их первоклассными с помощью самой лучшей аппаратуры, лучшей осветительной установки оказало влияние на многие другие группы — «The Who», «Rolling Stones». И в настоящий момент, несомненно, исчезла тенденция отправляться в турне непродуманно, как это делалось раньше. Теперь гастроли планируют, как военную кампанию, и мыслят масштабно — если вы вложите много денег, то много и вернете, да и удовольствие получите гораздо большее.

МЭТ СНОУ: «Pink Floyd» находился в авангарде технического прогресса рок-представлений?

ДЭВИД ГИЛМОР: Когда я хожу на концерты, я неосознанно делаю в уме пометки. Мы с членами группы проводили совещания, на которых устраивали мозговой штурм, после чего старались определить, чьи идеи осуществимы, чьи весьма эффектны, чьи подходят по деньгам, так сказать, и постепенно приходили к чему-то, что имело смысл с художественной и с финансовой точки зрения. Существует очень много дорогих спецэффектов, продолжительность которых очень коротка, лишь несколько секунд. Поэтому нужно добиваться баланса между эффектами, которые достаточно дешевы и интересны, и теми новыми, которые постоянно появляются.

МЭТ СНОУ: Видел ли ты чьи-либо концерты, которые произвели на тебя сильное впечатление?

ДЭВИД ГИЛМОР: Не могу сказать, что видел концерты, которые произвели на меня очень сильное впечатление, но мне приходилось наблюдать на «живых» выступлениях эффекты, которые использовались там, наверное, по чистой случайности. Я видел концерт Пола Янга, где он использовал лазерную волну, идущую через публику вертикально по кривой, однако для него было слишком дорого продолжать ею пользоваться, и она, вероятно, была причиной очень большого количества проблем, связанных с личной безопасностью зрителей. Я хотел использовать такого рода эффект, но, воспользовавшись идеей Янга, нашел способ, как сделать так, чтобы это не оказывало физического воздействия на зрителей, — волна как бы лежала горизонтально над их головами. Потом кто-то придумал, как создавать другие эффекты при помощи лазеров. Мы приглядывались ко всяким осветительным установкам, к различным лампам и к вещам такого рода, комбинировали их с французскими телесканерами, лазерами, цветными лучами, которые выглядели как лазеры, но ими не являлись. Они размещались внутри роботов, выдвигающихся из сцены и испускающих лучи разного цвета: они использовались в сочетании с лазерами, заставляли зрителей поверить, что лазеры на самом деле направлены на публику, и делали концерт несколько более волнующим — однако мы наглядно могли продемонстрировать безопасность зрителей, поскольку лазеров на них не направлялось.

МЭТ СНОУ: Не уничтожает ли столь отлаженное, работающее как часы шоу всякую музыкальную непосредственность?

ДЭВИД ГИЛМОР: Нет, поскольку у тебя есть возможность устроить эффекты при помощи компьютера, есть человек, который нажимает на кнопку в определенный момент, и вся серия эффектов просто выстреливается. Они не синхронизированы с начала песни до конца, и они разные в каждой песне каждый вечер. Парень, управляющий светом, при желании может заниматься творчеством или по крайней мере каждый вечер вносить какое-то разнообразие, соответственно, мы свободно можем удлинять или укорачивать большинство песен. Некоторые песни нельзя изменять из-за техники, которую мы применяли в студии, поэтому эти песни были более однообразными, чем я того хотел. Но это реальный повод, чтобы применить в студии новую технику, не ограничивающую твое «живое» исполнение.

МЭТ СНОУ: Каждый раз, когда вы исполняете песни Уотерса, вы платите ему авторские отчисления и таким образом финансируете его судебные процессы против вас. Не находишь ли ты эту ситуацию смешной?

ДЭВИД ГИЛМОР: Вот как это происходит. Каждый раз, когда мы приезжаем в какой-либо город, там проводится день «Pink Floyd» и проигрываются тонны дисков, а Ассоциация по авторским правам или BMI в Америке собирает отчисления, которые распределяются между авторами, сочинившими эти песни, — абсолютно справедливо. И если Роджер будет исполнять «The Wall» в Берлине, то деньги за некоторые из этих песен будут выплачены мне. Иногда я нахожу ситуацию слегка смешной, но это не повод, чтобы заострять на ней свое внимание.

МЭТ СНОУ: Что ты думаешь об исполняемых вами песнях, которые ассоциируют с голосом Роджера?

ДЭВИД ГИЛМОР: Мы поем только одну — «Shine On You Crazy Diamond», хотя есть часть песни «Comfortably Numb», которую пел Роджер и которую теперь поют Рик, Гай Прэтт и Джон Кэрин. «Money» на диске пел я. Мы подобрали песни, которые нам нравились, и предпочли петь «живьем» те песни, которые пел я или которые больше ассоциировались со мной. Многие считают, что «Shine On» с моим вокалом звучит очень похоже, но на самом деле я так пел не специально, хотя всегда был хорошим имитатором.

МЭТ СНОУ: Беспокоило ли вас поначалу, что фэны могут плохо отнестись к «Pink Floyd» без Роджера?

ДЭВИД ГИЛМОР: Я знал, что будет какое-то количество недовольных фэнов. Их было не очень много. Среди публики имелись люди, проявляющие свое недовольство в связи с отсутствием на сцене Роджера, они громко кричали в те моменты, когда остальные зрители были спокойны. Они совершенно правы; я только не понимаю, для чего, черт возьми, они потрудились купить билеты. Если мы им не нравимся, пусть идут на концерт Роджера. Была парочка забавных случаев. Однажды явился целый отряд из восьми парней, на которых были надеты футболки с надписью «Fuck Roger» («Е…ть Роджера»). Был еще один парень, носивший одну из футболок с турне Роджера, у которого на груди зелеными флюоресцентными буквами было написано «Roger Waters», поэтому мне достаточно было бросить взгляд на публику, чтобы увидеть его светящееся имя. Этот парень начал с крика, но к концу второго отделения снял футболку, разорвал ее на кусочки, швырнул на землю и растоптал!