Разреши мне любить - Ольга Сергеевна Рузанова Страница 11

Арс морщится и отворачивается.

– Дай ему сырник, мама. Он уже наелся.

– Меня сегодня Урбанович с пятого этажа поймала в подъезде и давай про тебя расспрашивать.

Боже, мне вообще не Урбанович. От страха перед скорой встречей с Лешей в животе сосущий вакуум. Меня то обжигает кипятком, то промораживает до костей, когда я думаю, какой она будет.

Я не хотела, чтобы он узнал ТАК!.. Я не хотела этого!..

От обиды, отчаяния и бурлящей в венах злости на брата хочется кричать в голос!

Но я не могу! Мне приходится держаться и контролировать дыхание.

– Твое возвращение не дает им покоя, – продолжает между тем мама, – Все спрашивают, что же случилось…

– Мы скоро уедем, – отзываюсь негромко, – Я уже начала подыскивать нам квартиру.

– Уедите?.. У тебя деньги-то есть, чтобы платить за квартиру?

– Есть, да. Не очень много, но на первое время хватит.

– А потом? – хмурится мама, – Снова сюда приедешь?

– Не приеду.

– Ох, Варька, натворила делов… Как так можно?! Ну, как?!.. Я не понимаю! Мне до сих пор не верится, что…

– Мама, не начинай, – прошу тихо.

– Аристократкой мечтала стать!.. – восклицает, вытирая испачканные овощами и крошками лица мальчишек по очереди, – Лондон!.. Приемы! Галереи!.. А что в итоге? Разведенка с двумя детьми и без денег!.. Тьфу!

Укоры мамы почти не трогают и проходят по касательной мимо, оставляя после себя лишь ощущение раздражения. Все мои внутренние резервы сгруппированы и затаились в ожидании своего часа.

– Самой-то не стыдно?

– Стыдно.

– Денежко своему сказала уже? Это же он папаша?

– Он приедет скоро.

– Ох!.. Как отреагировал? – замирает мама, – Поверил?

– Я еще ничего не знаю… Мы не обсуждали, – вытаскиваю близнецов из детских стульчиков и ставлю на пол, – Ему Сашка все рассказал.

– И правильно сделал!..

– Он не имел права вмешиваться, – проговариваю на одной ноте, – Это моя жизнь. Он в ней никто.

– А пацаны? Ты о них подумала?.. Им нужен отец, – заявляет с вызовом, – И к тому же, сам Денежко имеет право знать, что у него растут дети!

– Я знаю!.. – выдавливаю хрипло, – Но мне даже не дали времени подготовиться!.. Я собиралась сказать ему, но не хотела, чтобы он узнал вот так, от Сашки!..

– Ты сама молчала бы еще год! Вон, Станису призналась, когда тебя свекровь к стенке приперла!..

– Ты ничего не знаешь, мама!

Она резко выдыхает и принимается убирать за детьми. Я вытираю их стульчики и составляю их около окна. Мальчишки крутятся тут же.

– Ладно, Варя… – говорит мама после недолгого молчания, – Это твоя жизнь, и тебе виднее, но мне кажется, одна ты не справишься. Оставайся у нас.

– У меня есть сбережения.

– Они быстро закончатся, а потом что?..

– Я нашла работу.

– Варя… – цокает мама, – Тебе поесть нормально некогда. Какая работа?..

Взяв сыновей за руки, я веду их из кухни. Пикировка с мамой вымотала, а главное сражение еще впереди. Волнение накатывает удушающими волнами.

– Вот… книжки, – говорю, вывалив перед мальчишками сразу несколько, – Только не рвать!

– Это не я!.. – пищит Ромка, вспомнив, очевидно, истерзанную книгу со стишками.

– И не я, – вторит ему Арс.

– Наверное, мама, да?.. – улыбаюсь, обнимая сразу обоих.

Пока дети заняты, я надеваю светлые брюки и такого же цвета худи. Растеряно смотрю на свое отражение в зеркале, не зная, что делать с волосами – оставить собранными в хвост или распустить?

Господи, да какая разница?!

Лежащий на тумбе мой телефон начинает звонить.

– Мама!.. – вскрикивают мальчишки в голос.

– Слышу!.. – бормочу я и смотрю на экран.

Знакомые цифры, которые я пока не сохранила в контакты. Это он.

Пронзившая грудь острая боль заставляет задержать дыхание и на мгновение зажмуриться. Затылок схватывает морозом.

– Да?..

– Я на месте, – говорит Лешка сходу, – Выйдешь или мне подняться?

– Выйду. Сейчас…

Отключаюсь и, потрепав макушки сыновей, выхожу из комнаты.

– Мам, присмотри за мальчишками, я спущусь ненадолго.

– Денежко приехал? – догадывается сразу.

– Да.

– Ой… Говори все, как есть, Варька. Не юли.

– Не буду, – обещаю, накидывая куртку с капюшоном.

Выхожу из квартиры и спускаюсь на первый этаж. Ноги неподъемные, словно свинцом налитые. Глухо стучащее сердце с трудом качает кровь.

Нажав на кнопку магнитного замка и толкнув железную дверь, оказываюсь на улице. Ударивший в лицо ветер тут же срывает капюшон и пробирается под одежду.

Лешу вижу сразу. Держа руки в карманах брюк, он стоит перед темно-серым седаном.

Я делаю шаг и останавливаюсь. Не могу.

Его высокий силуэт, недобрый взгляд исподлобья и направленная на меня энергетика ярости выбивают почву из-под ног. Я была готова к этому, да, и смогу справиться. Но что делать с тоской, что схватила за горло и не отпускает?!

Я скучала, Лешка!.. Ни дня без мыслей о тебе!

Судорожно вздохнув, я начинаю идти. Смотрю под ноги и, когда между нами остается чуть больше метра, останавливаюсь.

– Привет.

– Здравствуй, – отвечает чуть нетерпеливо.

Набравшись смелости, я поднимаю глаза и застываю. Леха тоже смотрит на меня – без тепла, интереса, как это было раньше, но пристально и недоверчиво.

– Твой брат утверждает, что я отец твоих детей. Сможешь пояснить?

Все должно было произойти не так. Не так!..

Я думала, что буду готова к этому разговору. Что мы встретимся в каком-нибудь уютном кафе, и я в спокойной обстановке расскажу ему правду и покажу фото мальчишек.

Сейчас я чувствую себя ужасно.

– Варя… скажи мне, что это бред, и я поеду…

Отвернувшись на миг, я тяжело сглатываю и, надев капюшон, обхватываю себя руками.

– Я могу сказать, что это бред, – выдавливаю осипшим голосом, – Езжай.

– Говори! – не выдерживает он, качнувшись на месте и склонив голову, чтобы перехватить мой взгляд.

– Саша правду сказал. Они твои.

Глава 12

Варя

Правда, которую я так долго хранила в себе, повисает в холодном воздухе свинцовой тучей. Глаза Лешки становятся стеклянными, губы брезгливо искривляются.

Я представляю, каким вихрем эта новость ворвалась в его жизнь. Меня тоже штормит, но мы оба должны пережить это и решить, что делать дальше.

– Мои?.. – уточняет он, – Оба?..

Я делаю глубокий вдох и тяжело сглатываю.

– Они близнецы. Поэтому да, оба.

Выдохнув облако плотного пара, он запрокидывает голову вверх и смотрит в небо. Мне больно видеть это до рези в груди.

Надсадно дыша, Леша дает себе несколько секунд, а потом снова молча смотрит на меня. Красивый, родной, но при этом чужой и далекий. Такой же серьезный как раньше, но заметно заматеревший.

– То есть, – начинает говорить, размяв шею, как это делают спортсмены, – Ты хочешь