Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1974 год Страница 14
Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1974 год читать онлайн бесплатно
— Николай, — представился вошедший хозяин дома и широко улыбнулся, обрадованный приходу людей в его жилище. Через несколько минут вернулся второй охотник — средних лет, в таком же наряде, только сам сухощавее, и потому одежда на нем выглядела мешковатой. Они разделись и немедленно принялись за стряпню. Приволокли с мороза мясо и стали крутить пельмени. Они так просто и непринужденно угощали всю троицу, так искренне были рады, что ребята почувствовали прилив сил. Они готовы были расспрашивать и рассказывать сами обо всем на свете хоть до утра. И это было прекрасно, но из всех благ ребята выбрали сон. Охотники остались гостеприимными до конца. Они продолжали рассказывать, даже когда ребята окончательно заснули. Вечером охотники не поверили в маршрут экспедиции, но, когда утром они услышали, что ребята действительно намерены дойти через перевал на Зеву, в верховья реки Дагды, они самым серьезным образом осмотрели их одежду, лыжи и дали несколько советов, которые позже пригодились. На перевале надлежит быть осторожными. Много снегу, и на лыжах пройти очень трудно. Вообще они не помнили, чтобы, зимой кто-нибудь шел через перевал.
— Будете проходить зимовье, — сказал Николай, — возьмите там мяса. Сколько угодно.
— И не пейте после него сырую воду, — добавил второй.— Только чай.
Саша сделал несколько фотоснимков охотников, они тоже щелкнули каждого из тройки и еще долго стояли, опершись на «белки» — охотничьи ружья, провожая взглядом до тех пор, пока трое не скрылись за поворотом.
Саша собрал фотографии, папку с рукописями и чертежи. Один чертеж, вернее рисунок, я задержал в руках, и Саша улыбнулся:
— Это отражатель. В прошлую экспедицию мы испытывали палатку по типу чума эвенков — шесть шестов, обтянутых тонкой бязью. Но, как и наши телогрейки, палатка не выдержала испытаний, прогорала от искр. Поэтому, прежде чем уйти во вторую экспедицию, мы вместо чума решили сделать тент-отражатель. Отражатель похож на ширму, которую, чтобы поставить, надо раздвинуть. Это три шеста, связанные на вершине и обтянутые бязью. И отправились за город, в дачное место, чтобы переночевать на снегу, испытать его. Принцип прост: ложимся, как бы прячась от ветра за отражателем, а в ногах разводим нодью — костер из сложенных в длину пирамидой бревен. Над головой небо. Люди удивлялись, думали, наверное, что ребята спятили.
Я прекрасно понимал, что спать на снегу, когда знаешь, что где-то недалеко дома, станция, город, — это не то же, что ночлег в тайге. Разумеется, и там человека поддерживает сознание, что где-то бродят охотники, проходят, пусть очень редкие, охотничьи тропы, стоят зимовки. Понятно Сашино отношение к охотникам. Их хижины — это своего рода населенные островки с маяками в безлюдном море тайги. Есть особая радость во встрече с человеком в самые трудные часы жизни. Никогда не забываются ни сама встреча, ни человек, который вселил в тебя уверенность, накормил, подсказал дорогу.
...Охотники были правы. Снега много — и за день экспедиция прошла не более двадцати километров. Сделали, правда, короткую остановку в зимовье, заготовили мяса. Сначала по совету охотников его сильно выварили, потом зажарили досуха, сложили в мешок. Здесь, в зимовье, чувствовалось, что люди далековато. Впереди перевал. Помнили сомнения охотников, прошлогоднюю неудачу. За эти дни втянулись в походный ритм и реже чувствовали усталость. И если она приходила, то была другой, чисто физической. К закату солнца подошли к ключу Каленому. Снег до полутора метров. Изогнутый ветром березняк. Чем ближе перевал, тем больше снега.
Сбросили рюкзаки и молча разошлись в разные стороны — искать место для ночлега. Густой и очень удачный ельник отыскал Гена. На кронах лежит снег, но под деревьями яма: копать до земли меньше. К тому же выкорчеванная сосна лежит корнями у ямы и защищает от ветра. Саша и Алексей таскают бревна, предпочтительно ольху. Геннадий готовит ужин. Ему же предстоит ночное дежурство у огня. Через час возле ночлега — гора напиленных двухметровых поленьев. Выкопали снег, настелили елового лапника. Сложили нодью. Установили против ветра тент-отражатель. И ветер не тревожит, и дым глаза не ест. Поужинали. Термометр показывает минус 41. Гена завернулся в овчинный тулуп и должен через каждые два часа подкладывать в нодью бревна. Саша и Алексей забрались в мешок из двух одеял и заснули. Луна осветила ельник, длинные тени от деревьев легли на синеватый снег. Звенящую тишину нарушают выстрелы лопающихся от мороза деревьев...
В коридоре снова раздались шаги, приблизились, и в комнату вошел человек. В руках он держал трехлитровую банку виноградного сока. Саша, не скрывая довольной улыбки, смотрел на парня, как на чудо света. Потом взглядом как бы спросил меня: «Ну как, оценили?» Это, вероятно, и был тот сюрприз, который он так долго готовил. Парень широко и смущенно улыбнулся и начал открывать окна.
— Накурили-то как, — просто сказал он, поставил на подоконник банку, стакан и, распахнув окно и дверь, снова обнял банку, налил стакан соку и выпил.
Саша познакомился с ним уже в Охотничьем, в конце пути. Юра Макаров охотник, ему двадцать один год, работает в промхозе. Крепкий, с длинными гладкими русыми волосами. На загорелом лице широкие скулы, улыбка обнажает два ряда белых крепких зубов. Мощный торс, крепкие мышцы ног, проступающие сквозь тонкую ткань брюк.
— Как приезжаю в город, первые дни не могу дышать, а тут еще табаком начадили...
— А что, если отварить картошки?! — неожиданно предлагает Саша, и я понимаю, что делает он это не ради самой еды, а чтобы показать «своего» охотника в полном блеске. И тут же добавляет: — Знаете, как охотники хранят картофель? Нет? Высыпают картошку в бочку с водой и замораживают. Когда нужно готовить, откалывают картошку вместе со льдом, чуть-чуть оттаивают, сразу очищают и в кипяток. Во льду, говорят, она сохраняет все свои качества.
Юра не выдерживает:
— Это не самый лучший способ. Надо очистить, нарезать, засыпать в мешок — и на мороз. Так картошка может храниться очень долго... Как пельмени. Только с мороза надо сразу в кипяток. А еще можно так: если есть рядышком «талик» — незамерзающий родник, то прямо на его песчаное дно высыпают несколько мешков картошки и выбирают по мере надобности. Достанешь, а она совершенно свежая. — Юра вышел на кухню и оттуда уже крикнул: — Сейчас что-нибудь сварю.
— Он приехал во Владивосток за фотоаппаратом, — пояснил Саша. — И еще мечтает о хорошей лайке. Говорит, что готов поехать за ней хоть в Москву.
— Откуда он?
— Приехал в Приморье с геологами из Шушенского. Попал в Бикин и «вписался» в эти места. Он хороший охотник. Есть люди, которые в охоте видят только источник дохода. Чтобы добыть, например, тридцать соболей, убивают несколько изюбров. Для приманки тридцати соболей хватило бы мяса одного изюбра, но это мясо надо всюду таскать с собой. А участок большой, и эти так называемые «охотники» не упустят изюбра, если он рядом.
— Люди в тайгу приходят разные, часто случайные, — подтвердил Юра, заглянув в дверь.— Такие все хотят только брать от тайги, только брать.
Саша по-прежнему смотрит на Юру с особым уважением, хотя они почти одногодки.
— Скоро будет обед, — улыбнулся Юра, возвращаясь из кухни. Он подошел к подоконнику, вылил в стакан остаток сока из банки и вдруг виновато улыбнулся, быстро ушел в другую комнату и вернулся с новой, полной трехлитровой банкой:
— Извините, увлекся. Это вам, пейте.
Было такое впечатление, что он покупает соки целым фургоном, и под его банки Саша выделил отдельную комнату.
— Набираюсь витаминов. Пью соки и ем мороженое, — пояснил Юра. — Пока я еще не вошел в норму.
— Он даже в ресторане, — подтвердил Саша, — заказал себе много сока и мороженое.
— Одно плохо, — огорченно сказал Юра, — письма идут долго. У меня в Москве была девушка. Мы переписывались, но потом... Мне в прошлом году в июле послали две телеграммы, а получил их нынче весной. В Охотничьем двадцать пять человек взрослого населения, и почту привозят, когда наберется много писем... Доставай соль, картошка поспела.
...К перевалу подошли в три часа дня. Кричала желна. Солнца не было, ползли низкие облака. У ключа Ефимова Саша отправился вверх на разведку. Порошит мелкий снег. У костра ребята молча доедают картошку. Снега около двух метров. Возвращается Саша. Надо идти, пока снег прилипает к лыжам. Затвердеет — тогда будет трудно одолеть подъем в 45 градусов. Лыжи хоть и широкие, и называются охотничьими, но не гнутся, не пластичны. Носки лыж должны выходить на поверхность, чтобы подминать снег, а они как подводная лодка — зарываются, сковывают движение. Приготовления окончены, вещи собраны, начался штурм. Каждый, приминая глубокий снег, внимателен, смотрит под ноги. Ребята ступают по нескольку шагов, соскальзывают, часто падают. Не снег, а какая-то вязкая масса, от которой никак не отделаться. Ощущаешь ее тяжесть. По лицам побежали ручейки пота. Рюкзаки отяжелели, тянут назад. Первая остановка. Трое сходятся вместе, садятся на рюкзаки и молча достают сухое мясо. Гена дрожащей рукой раздает пайки. Слышно, как дышит каждый. Постепенно мурашки начинают пробегать по остывающим спинам. Вокруг белое безмолвие, и впереди перевал. Встали и снова вверх. Вязко, шаг за шагом отвоевывается у склона. Снова падение, остановка. Что может быть лучше, чем хруст сахара, когда нет сил идти? И опять вперед, стряхивая ручейки пота с лица. Кажется, если остановишься — замерзнешь. Одежда вымокла. Ноги налились свинцом. Стемнело. Упрямо опустив головы и почти автоматически работая руками и ногами, продолжают идти. Вдруг почувствовали, что уже не тянет вниз, не скользит. Огляделись: поляна, вокруг ельник, облепленный снегом. Это перевал. Насквозь мокрые, ребята быстро меняют на открытом воздухе нижнее белье. Пар бежит от разгоряченных, красных тел. Сухая одежда неожиданно разморила, почувствовали сильную усталость.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.