Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1989 год Страница 15

Нам предстояло преодолеть свыше 2000 километров по ледяному куполу на высотах порядка 2—2,6 километра над уровнем моря. Мы рассчитывали пройти маршрут за 60 дней. По плану перехода первые две недели мы должны были двигаться на четырех упряжках по восемь собак в каждой и группой в составе девяти человек. Имелось в виду, что, помимо шести основных участников, с нами пойдут на первом этапе французские кинематографисты, снимающие фильм о всех этапах подготовки экспедиции «Трансантарктика», и штатный фотограф экспедиции.

Весь день 9 апреля и начало следующего дня прошли в подготовке снаряжения, получении продовольствия и корма для собак из рефрижераторов. Продовольствие было тщательно упаковано и расфасовано по большим плоским картонным ящикам в ширину нарт, на каждом ящике стояла маркировка, обозначающая, на сколько дней и на сколько человек рассчитано его содержимое. Были арендованы два грузовика: один для перевозки собак, другой для снаряжения, продовольствия и четырех нарт, двое из которых были по конструкции аналогичны нансеновской, а двое — конструкции Стигера; все нарты были изготовлены на ранчо Стигера. На полозьях нарт красовались надписи, отражавшие преемственность нашей гренландской экспедиции: «Гренландия, Нансен, Уэмура».

Вечером 10 апреля состоялись теплые проводы нашей экспедиции в одном из многочисленных парков Миннеаполиса. Было много народа, детей, корреспондентов ТВ и радио.

Нам предстояло пересечь на машинах три штата: Миннесоту, Висконсин и Мичиган, прежде чем добраться до столицы Канады Оттавы, откуда мы должны были лететь на север Канады и далее в Гренландию.

Вся поездка до Оттавы заняла 36 часов, ночевали в спальных мешках в кузове автомобиля. Вылетали из Оттавы 13 апреля утром на самолете канадской авиакомпании «Фёр-стайр» во Фробишер Бей — поселок на севере Канады, который возник на месте эскимосской деревни и имеет эскимосское название Икалют. Это местечко является отправной или промежуточной точкой многих полярных экспедиций в канадской Арктике. И Стигер и Этьенн останавливались во Фробишер Бее перед своими арктическими путешествиями, у них здесь много друзей и помощников, в том числе — частная авиакомпания «Брэдли», услугами которой они воспользовались и на этот раз. Зафрахтованный Стигером самолет этой компании уже ждал нас. Погода стояла великолепная — морозец под десять градусов, солнце, синее небо и ослепительно белый снег на окрестных сопках, сам воздух пах экспедицией, и первыми это почуяли собаки, которые с готовностью, но не без нашей помощи карабкались по крутому трапу в самолет, в отведенный для них носовой отсек. Мы разместились в хвостовом, после чего вылетели в Гренландию, в поселок Нарсарсуак.

Подлет к Гренландии был исключительно красив: розовые в свете заходящего солнца ледники, покрытые снегом, хорошо различимые сверху трещины, темно-коричневые горы и темно-синее, сливающееся с океаном небо. Нарсарсуак открылся неожиданно: бетонная полоса, ангары и поселок в окружении покрытых снегом гор. Наш самолет выполнил вираж, перебросив солнечные блики с одной плоскости на другую, и, идя впритирку к вершине одной из сопок, зашел на посадку. Смеркалось, самолету надо было до полной темноты вернуться во Фробишер Бей, поэтому разгрузку проводили в высоком темпе, собак выгружали на руках и привязывали к проволочному забору, ограждавшему летное поле.

Самолет улетел, а мы занялись устройством ночлега для собак и себя. Надо сказать, что особых проблем в связи с этим занятием у нас не возникло -— об этой экспедиции знали, нас встретил представитель местных властей, он выделил в распоряжение экспедиции небольшую машину БМВ с кузовом, в котором мы и отвезли собак на отведенное для них место, километрах в двух от взлетной полосы. На этом месте привязывал своих собак и Уэмура, когда именно в этом поселке завершил свой трансгренландский переход, о чем свидетельствовала мемориальная доска, укрепленная у подножия одной из сопок, названной его именем.

В моей памяти еще свежи впечатления от этих ночных поездок с собаками: открытый кузов машины, мы сидим со Стигером на корточках в подпрыгивающем на ухабах кузове лицом к лицу, точнее, к мордам очередной партии из восьми собак (больше не влезало в кузов), греем озябшие на ветру руки в их густой шерсти, а над головой огромные звезды и мерцающая зеленым цветом лента полярного сияния.

Привязав собак, отправились в отведенные нам апартаменты — длинное одноэтажное здание бывшей гостиницы, где каждый из нас мог занять любой понравившийся ему номер, благо матрацы и спальники были у каждого из нас. Мы с Этьенном разместились на полу огромного номера, без традиционных для отелей мебельных излишеств.

Утром 14 апреля из Копенгагена прилетали французские кинематографисты, одному из которых, звукооператору, известному французскому альпинисту Бернару Прюдому, предстояло разделить с нами все трудности предстоящего перехода: он вошел в состав экспедиции вместо канадца Вильямса. Вылет на ледник к месту старта был намечен на 16 апреля. 14 и 15-го мы продолжали готовить снаряжение, прошли под руководством Бернара и Джефа инструктаж по методам оказания помощи при падении в трещины ледника.

16 апреля утром я в последний раз насладился великим благом цивилизации — принял душ, а в 14 часов был заказан первый вертолет, на котором улетели Этьенн, Джеф, представители телевидения и прессы, а также часть собак, ну и конечно, Стигер. Он летал с каждым бортом и строго хронометрировал полет, ибо стоимость вертолета — один доллар в секунду, а расплачивался Стигер с пилотом наличными, и сразу же. Я полетел в последнем вертолете вместе с оставшимися собаками.

Место, которое было выбрано в качестве стартовой площадки экспедиции, выглядело очень живописно, оно располагалось у подножия гигантского снежного шлейфа, подпиравшего скалу, обрывающуюся с противоположной стороны к ледниковому куполу пятисотметровым уступом. Собаки с радостью выпрыгивали из раскрытой двери вертолета в рыхлый снег, их тут же подхватывали уже освоившиеся на месте Джеф и Кеидзо и отводили к остальным, привязанным на длинных стальных тросах, растянутых между зарытыми в снег деревянными якорями.

Джеф уже поставил свою небольшую ярко-оранжевую палатку, в которой нам с ним предстояло прожить вместе первые две недели путешествия. Вертолет, забрав журналистов и покружив над нами, исчез за гребнями окружающих нас с трех сторон гор, и мы остались одни — 9 человек и 32 собаки.

Прямо перед нами уходил к горизонту застывшими белыми волнами гренландский ледник, которому готовила вызов наша небольшая экспедиция. Было 16 апреля, около 17 часов местного времени. Еще раз назову тех, кто остался этим морозным, ясным и тихим вечером один на один с ее высочеством Гренландией (под ее величеством мы все условились понимать Антарктиду). Кроме нас, основной группы, с нами — режиссер и оператор Лоран Шевалье, камер-мастер Дамиан (оба из Парижа) и фотограф Пер Брейхаген, молодой норвежец, обучающийся в Миннесотском университете. Ну и конечно же, наши верные спутники-собаки, и почти каждая — яркая собачья индивидуальность.

Таким расширенным составом мы предполагали двигаться две недели до точки с координатами 64 градуса северной широты и 45 градусов западной долготы. В этой точке, расположенной примерно на траверсе гренландской столицы — города Готхоба, мы должны были принять самолет с продовольствием и снаряжением, достаточным для прохождения оставшихся 1800 километров пути без всякой поддержки извне, и на этом же самолете должны были покинуть экспедицию Лоран, Дамиан и Пер с двумя собаками и одними нартами.

17 апреля, используя хорошую видимость, мы решили провести визуальную рекогносцировку начального участка нашего маршрута — подъема на ледниковый купол. Это было очень важно, поскольку именно на подъемах на ледник наибольшее количество трещин. Для этого мы решили взобраться на ближайшую вершину, под надежным прикрытием которой расположился наш первый лагерь.

Стартовали все участники эспедиции, но до вершины добрались только мы с Джефом. Подъем был достаточно крутым и скользким, однако открывшаяся сверху картина полностью оправдала все наши усилия. С 500-метровой высоты мы увидели прямо перед собой бескрайнюю волнистую белую равнину, слева и справа чернели величественными памятниками уходящие к горизонту горы, они как бы ограничивали пространство, занятое этой застывшей белой рекой. Мы наметили направление, по которому нам следует завтра идти, чтобы избежать неудобств, связанных с неожиданными встречами с трещинами. Спустившись в лагерь, рассказали всем участникам о виденном, о трещинах, договорились о том, что стартуем завтра, 18 апреля, в 10 часов утра. Впереди будет идти Этьенн, за ним упряжка Стигера, затем упряжка Джефа, Кеидзо и замыкающим — я. Французская киногруппа и фотограф выйдут раньше на лыжах и займут наблюдательный пост на вершине горы, у подножия которой будет проходить наш маршрут.