Три Царя - Игорь Маревский Страница 15

системе, я и не такое видел. У меня на глазах стая диких псов пыталась до смерти загрызть дерево, а на меня никакого внимания не обращали. Вспомни, как мёртвые в карты рубились, а бескровники цветы собирали и песни напевали словно блаженные. Кучка одичалых и неопытных разбойников на большаке — это еще не причина, чтобы трубить тревогу, Мира.

Женщина посмотрела на Балдура, однако в её взгляде всё еще остались нотки сомнения. Правда, за годы походов в отряде, им пришлось насмотреться на такое, во что другие бы и не поверили. С другой стороны, никому еще не удавалось описать или составить портрет характеров Лик.

— Быть может Балдур прав, — внезапно для человека, произнесла Дэйна. — Но я доложу, о случившемся. Здравствуйте, мужики.

Их разговор подходил к концу, так как навстречу им ощетинились и выставили пики перед собой два стражника. Поверх желтых от пота рубах, на них были надеты поношенные кольчуги, а головы украшали шарообразные шлемы.

— Здоровее видали, кто такие? Звать как? И чевойта вам тут надо? — закартавил первый охранник.

Дэйна вышла вперед и оба задрав головы с опаской смотрели на полувеликаншу. Она щелкнула костяшкой указательного пальца по изображению символа коллегии на своей броне и ответила.

— Мы отряд сопровождения Балдура Красного Стервятника, сборщика. Наш путь пролегает через ваше село.

— Отряд кого? Не знаем таких, и никаких сборщиков здесь не водится! Приказано пускать через мост тех, у кого грамота имеется. Ежели нет грамоты, катитесь вы в пасть змеи, пока пиками не закололи!

Дэйне была готова к такому ответу, однако её внимание привлек тот факт, что мост ведущий через реку, охраняется ратниками.

— Скажи мне, солдат, с каких это пор, ваше село так встречает путников?

— Не неси чепухи, бабье, мост всегда стерегли и будем стеречь, потому что велено так, есть грамота али нет? Пиками заколем ведь!

— Не стоит, — мягко заговорила Мира, подходя поближе.

— Стоять на месте! Пиками…

— Заколите, — ответила с улыбкой та. — Я помню.

Она открыла небольшую походную сумку, а облизнув палец, достала свёрнутый в четверо пергамент.

Откуда грамота взялась у женщины, стало еще одним вопросом, который Балдур отложил до того момента, когда они встретятся с последним членом группы. В то время как полисы несколько веков назад перешли на более технические способы передачи информации, внешний мир всё еще пользовался твердой бумагой, маслеными чернилами и грязевыми печатями.

— Вот ваша грамота, с печатью коллегии и подтверждением прохода.

Двое, не опуская пик прищурились и вытянули шеи вперед. При этом их небритые, обильно покрытые прыщами и угрями лица искривились в довольно забавной гримасе.

— Ну, вроде, всё верно. Написано писарем, как пить дать. Печать имеется, можете проходить.

— Погоди, — зашептал второй, толкаю в плечо своего товарища по дозору. — Больно он уж похож на того самого.

— Каво? — недоумевающе буркнул ратник.

— Ну тот, что с плакатов, разыскивают которого. Как там его звали? Эй ты, кличут тебя как?

— Балдур, — спокойно ответил человек.

— От же жоподум, по фамилии кличут как? Вроде полисовский, а мозгов как у пьяницы деревенской. Безотцовщина аль подкидыш что ли?

Очередная ремарка о его происхождении.

— Я прокаженный, — спокойным голосом произнес человек.

— Прока-кто? Не знаю таких.

— Ха-ха! — звонко рассмеялся соратник стража. — Сам ты жоподум. Прокаженный он, то бишь дух не только не может использовать, да и чары накладывать не могущий. Им по законам полисовским не дано фамилий носить, вот и берут себе прозвища всякаи, чтоб не выглядеть ущербными.

Мужчина задумчиво почесал затылок, слегка сдвигая котелок на брови, а затем ответил:

— Коли меня в подмышку, великая мать земли, жестокая жизнь у вас в полисах. Мы здесь таких не лишаем фамилии, коли если мать не выжила при родах, а так таких называем выб…

— Хватит! — резко повысила голос Дэйна, сделав шаг вперед. — Мы на важном задании, и времени вести беседы у нас нет. Так пропустите через мост или еще какие грамоты попросите?

— Да проходите, ради богов, — отошел в сторону картавый, а затем фыркнув добавил. — Ишь нервная какая баба. Раз полисовские, думают себе значится, получше наших будут, ну-ну…

Остальные слова утонули в его одиноком бурчании, да и Дейна не слишком вслушивалась, что плел себе под нос стражник.

Через мост, что навис над приятно журчащей и кристально чистой речкой, они проскочили практически незаметно. Сырник, держась хвостом за шею Балдура отклонился в сторону и терпеливо выглядывал обитающих в речке рыб.

Деревня была практически сразу за мостом, и, пока они переходили, уже отчетливо были слышны голоса и местные запахи, которые на удивление в тот день обладали особым колоритом. Пара дюжин сбитых из деревянных балок изб, а также несколько каменных строений, что служили амбарами и загонами для скота. Молитвенный алтарь Матери Земле, в виде огромного дуба в центре, собирал практически всех жителей каждый вечер.

Балдур любил проводить время вне полиса, особенно в таких маленьких деревушках, что могли предоставить ни с чем не сравнимое удовольствие отчуждения, да приятное тепло крепкой и тесной общины. Он проходил через это село множество раз, однако задержаться ему приходилось всего несколько из них.

Как только они миновали первый дом, Дейна позволила себе чуть расслабиться, а Мира взглядом выискивала местные купальни. Обе прекрасно знали, что шанс опасности для них самих и для их сборщика возможен только со стороны местных пьянчуг. Кто-то склонялся в фальшиво исполненных поклонов, другие же плевали себе под ноги, но тут же отправлялись прочь. Однако даже если местные обитатели решатся взяться за оружие, то против тупых мечей, охотничьих луков и копий с кривым древком и обломанным наконечником, Дейна с Мирой справятся, даже будучи абсолютно голыми и без всякого снаряжения.

— Сейчас бы в баньку, а то липкая вся, и в волосы листья набились, — пробормотала Мира. — Предлагаю первым делом решить вопрос гигиены и ночлега.

— Согласен, — улыбнулся Балдур.

— У нас встреча по расписанию, нужно последнего члена отряда забрать, затем по местным обычаям отдать дань Матери, чтобы она благословила наш постой на чужих землях, и уж потом можно думать о гигиене и ночлеге.

— Я до сих пор не понимаю, Дэйна, как ты в полной броне и при такой погоде умудряешься не думать о бадье розовой воды и расслабляющих