Папенькина дочка - Петр Сосновский Страница 15

послушал. Для своего оправдания, произошедшее событие, я списал на недостаток времени. Его у меня порой не хватало даже для своей подруги. Я за счастье почитал, когда вдруг, благодаря расписанию или же болезни преподавателя лекции для наших групп совмещались, и мы имели возможность сидеть вместе. На практических занятиях мы совсем не встречались. Больше было возможности попасться друг дружке на глаза в коридоре, в перерыве.

Олег Анатольевич Физурнов меня доставал — гонял как «сидорову козу» не только на занятиях физкультуры, но и внеурочное время. Моя девушка понимала меня. Она как ребенок радовалась любым нашим встречам, не обижаясь на то, что они часто были мимолетны и коротки. Я мог, например, во время массовых забегов указать Светлане время и место, где проходила трасса и, пробегая по ней, лишь только помахать девушке рукой и поймать ее улыбку. Мне порой этого было достаточно — тело наливалось силою, и я побеждал.

На индивидуальные тренировки физорг посторонних никого не пускал. Он не терпел сентиментальностей. Его строгость меня порой поражала. Я ни разу не видел возле Олега Анатольевича ни его жену, ни детей.

Светлана могла приходить на соревнования. Там она была не одна вместе со всеми — места, где крутились спортсмены для нее, как и для других зрителей были закрыты. Вместе со Светланой я брал на соревнования Виктора Преснова со своей девушкой и, конечно же, Валентину. Михаил Крутов бывал редко. Мои друзья, устроившись в зале на первых местах, болели за меня. Их близость придавала мне уверенность. Я часто побеждал.

Спорт — в то время в стране был на одном из первых мест, ему уделялось особое внимание. Не было ни одного учебного заведения, предприятия, общественной организации, где бы не устраивались всевозможные спортивные праздники. Они проходили торжественно, под оркестр выстраивалась линейка, вверх поднимался флаг. После соревнований снова звучал оркестр, лучшие из лучших спортсменов награждались. Им вручали кубки, медали, вымпелы, грамоты.

Я помню, большинство моих сверстников жили небогато. У многих ребят не было коньков, лыж, настоящих футбольных мячей, специальной одежды и обуви. Однако мы не унывали, спортивный инвентарь брали бесплатно, для этого стоило лишь только записаться в клуб, кружок или какую-нибудь спортивную секцию. Тренеры и не только они, но и администраторы от спорта входили в штат завода и получали деньги — зарплату. Было, кому с нами работать.

Нас почти в принудительном порядке заставляли бегать, прыгать, подтягиваться на перекладине. Мы круглый год играли в футбол, зимой — не расставались с лыжами. Лыжи были везде. Их нам выдавали на спортивной базе машзавода. В выходные дни мы часто отправлялись за город на прогулки.

Правда, за город я часто отправлялся один, без Светланы. На выходные дни она, и не только она, но и Татьяна, порой даже Валентина уезжали к себе, домой.

Не только я один страдал, но и Виктор Преснов. Не знаю, чтобы я делал, если бы не Олег Анатольевич. Он ни раз выгонял меня на трассу.

Зима была прекрасна: мороз, снег, солнце — упускать такое время Физурнов не желал.

— Андрей, спортзал нам сейчас не нужен. Давай на лыжи. Они — лыжи тренируют «дыхалку», укрепляют ноги. То, что надо.

Я брал с собой Виктора, а порой и Михаила. У нас тогда была чисто мужская компания. Олег Анатольевич хотя и доверял мне, но нет-нет и устраивал проверки. Я не раз встречал его где-нибудь на лыжне. Он приветствовал меня и спешил скрыться. Для него это не представляло труда. Бег на лыжах у него был, что у иноходца. Смотреть, как он шел, просто загляденье.

Дома, Светлану ждал отец — одно слово — папенькина дочка. Мне трудно было уговорить девушку остаться в общежитии. Мой друг был более счастливым. Зазноба Виктора, Татьяна Полнушка, хотя и дружила с моей девушкой, к тому же была ее соседкой — жила на соседней улице, однако часто ему потакала, и выходные дни порой проводила в городке. Правда, на лыжи становиться отказывалась: «Лыж мне и на физкультуре, вот так хватает», — говорила она, проводя рукой по шее, и отправляла парня за город одного. Он для меня был «тормозом», уже минут через тридцать начинал маяться и поглядывал в сторону дома.

— Да не переживай ты так! — подбадривал я парня. — Все будет нормально. Татьяна к тебе еще только приглядывается. Жди, наступить время, и она будет рядом. Я думаю, у нее хватит смелости, даже на лыжи станет. Ты ведь непостоянный. Сколько девушек сменил. У тебя были…, — и я принимался перечислять имена, увидев злой взгляд друга, запинался, но тут же продолжал снова: — От тебя многого можно ожидать. Что не так?

— Да, так, так, — отмахивался от меня Виктор и, перебирая лыжами, шел искать сочувствия у Михаила Крутова. Он тоже ему помочь не мог. Девушка — «своя», за которой Крутов бегал — знала парня как «облупленного», знала его семью. Ей не нравилось то обстоятельство, что парень из рабочей семьи и учится не в институте, а лишь только в техникуме. Выходить замуж за него она не торопилась.

— Да, мой папаня не подарок, — жаловался нам Михаил, — он мне репутацию изрядно подпортил. Нет бы пил дома, а то надерется в сквере у завода, с такими же оболтусами, как сам и лазает в самых людных местах, ко всем пристает и говорит о том, как тяжело работать в горячем цеху. А мне из-за него после страдай!

— А ты не страдай! — говорил в ответ Виктор Преснов. — Дались тебе эти, свои. Они все воображалы. Открой глаза — Валентина — красавица и одна мается, возьми и подкати к ней. Я тебе с Андреем помогу! — Я тут же соглашался, кивал головой. Мне было жалко Крутова, да и девушку не терпелось пристроить, уж очень она по-особому смотрела на меня.

Михаил хотя и сторонился девушки, но нет-нет и оказывался в нашей компании. Я, глядя на парня, ни раз ловил себя на мысли, что ему не нужна Валентина. Ему бы больше подошла Татьяна. Но, она была что надо и для другого моего товарища — Виктора. Не мое дело пусть сами разбираются, делал я заключение и успокаивался.

У меня не было свободного времени задумываться. Мне даже со Светланой находиться рядом не всегда удавалось. Не зря я все делал, возможное и не возможное, чтобы она не могла без меня прожить и дня. Мне было ясно — наше счастье не за горами. Светлана, как ни кто другой, если не считать