Литературка Литературная Газета - Литературная Газета, 6538 (№ 01-02/2016) Страница 18

Кира ТВЕРДЕЕВА

Трёхкнижие-2

Трёхкнижие-2

Книжный ряд / Библиосфера

ПУБЛИЦИСТИКА

Арслан Хасавов. Отвоёвывать пространство: Сборник эссе. – М.: Литературная Россия, 2015. – 304 с. – 1000 экз.

Арслан Хасавов молод, но уже многое успел. Кажется, ему интересно всё, он с завидной энергией пробует себя в разных жанрах. Дебютировав в прозе, взялся за эссеистику, публицистику, литературную критику. «Отвоёвывать пространство» – сборник ретроспективный; читая его, мы наблюдаем за профессиональным ростом автора: Хасавов включил в книгу свои тексты, публиковавшиеся на страницах популярной столичной периодики и на интернет-порталах, в период с 2010 по 2015 г.

Сборник состоит из пяти частей. Первая посвящена Чечне, малой родине автора, который с болью, скептицизмом и любовью следит за политическими и культурными процессами в кавказской республике. Во второй части представлены зарисовки из жизни студента-журналиста в Москве: тут и визит президента Медведева в МГУ, и статья о Pussy Riot, и размышления о погроме на Манежной площади. Третья часть сборника – это материалы об охваченной пламенем гражданской войны Сирии, где Хасавов побывал в феврале 2012 г., но и по возвращении в Россию он продолжил следить за ближневосточной страной. В четвертой части собраны размышления автора о России, во многом идеалистические, полные юношеского максимализма, веры в счастливое будущее – своё и своей страны. Пятая часть объединила тексты о художественной литературе: Арсланов не только анализирует произведения известных зарубежных и отечественных писателей, но и говорит о современной литературе Северного Кавказа, которую пытается ввести в общероссийский контекст.

ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ

Горький, Шмелёв, Тэффи и другие. К 80-летию Лидии Спиридоновой. – М.: ИМЛИ РАН, 2015. – 272 с.

Сборник, выпущенный Институтом мировой литературы им. А.М. Горького, при­урочен сразу к двум юбилеям: 80-летию Лидии Алексеевны Спиридоновой и 50-летию её работы в ИМЛИ. Л.А. Спиридонова – выдающийся учёный-горьковед, доктор филологических наук, профессор, член редколлегии «Литературного наследства», автор ряда интереснейших монографий о Горьком и поэтах-сатириках и множества научных работ и публикаций о Чехове, Маяковском, Волошине и других классиках нашей литературы. Долгие годы Лидия Спиридонова изучает жизнь Горького, его творчество, влияние на развитие общественных процессов в дореволюционной и советской России. За самоотверженный, подвижнический труд коллеги с любовью и восхищением называют её Берегиней Горьковского Огня. В годы, когда в результате массированной пропагандистской компании началось бездумное отторжение Горького, когда пытались вытравить его имя из русской литературы, предать забвению творчество, обвинить во всех грехах, Лидия Алексеевна сохранила убеждённость в том, что этот писатель и общественный деятель – во всём его многообразии и противоречивости – будет востребован и займёт то место, которое отведено ему историей.

В сборник вошли статьи известных отечественных и зарубежных славистов. Материалы, посвящённые творчеству Горького, его общественной деятельности, взаимодействию с другими видными писателями, соседствуют с материалами о таких непохожих авторах, как Тэффи, Шмелёв, Лесков, Чехов, Ремизов и Шолохов.

БИОГРАФИЯ

Тома Фрэсс. 9 жизней Антуана де Сент-Экзюпери. – М.: Издательство «Э», 2016. – 240 с. – 3000 экз.

Для великого множества читателей по всему миру Антуан де Сент-Экзюпери представляет собой законченный образ: автор ставшей международным бестселлером философской сказки «Маленький принц», где заглавный персонаж ненавязчиво учит вечным истинам, бесстрашный герой в пилотке, кумир романтиков, который беззаветно любил небо и однажды улетел на своём самолёте в Историю.

В книге Тома Фрэсса 10 глав, каждую из которых предваряет эпиграф, взятый из произведений Сент-Экзюпери, – «Южный почтовый» или, например, «Планета людей». Концепция книги любопытна: Тома Фрэсс предлагает следовать в мир писателя двумя параллельными путями – «внешним» и «внутренним».

Автор нового жизнеописания Сент-Экзюпери насчитал 9 этапов духовного перерождения французского классика – «от осознания самого себя до двери в вечность». Это и есть путь «внутренний», следуя по которому, читатель узнаёт о духовном развитии величайшего гуманиста XX века. Фрэсс обстоятельно даёт нам внешнюю кайму жизни писателя, раскрывает его вселенную, где есть место всему человеческому. Порой кажется, что, будучи слишком молодым (Фрэссу всего 25), автор предпочитает следовать «внешнему» маршруту, который знает лучше. Поэтому из книги мы больше узнаем об Экзюпери-человеке, сложном, талантливом, жадном до жизни. Читателю представят друзей героя и его «муз», расскажут о любимых вещах и гастрономических пристрастиях, проведут по дорогим сердцу уголкам Парижа или Нью-Йорка, и, конечно же, не обойдётся без самолётов.

От «Дебюта» до «Букера» рукой подать

От «Дебюта» до «Букера» рукой подать

Книжный ряд / Библиосфера / Субъектив

Теги: Александр Снегирёв , Вера

Александр Снегирёв. Вера. – М.: Издательство «Э», 2016. – 288 с. – (Александр Снегирёв: Проза о любви и боли). – 6000 экз.

«Д раматичная, честная, чувственная», – уговаривает с книжного оборота неловкий копирайтер. «Типичная для большинства российских женщин», – уже утверждает он парой предложений ниже. Вне контекста не так просто разобрать, где тут о прозе Александра Снегирёва, а где – о судьбе снегирёвской героини. Впрочем, несмотря на спорность уговора и утверждения, сам роман не так беспомощно угловат, как притороченная к нему аннотация.

Судьба Веры, имя которой лакированными потёками расползлось по обложке небольшой совсем книжицы, вряд ли сойдёт за типичную: если дед-коллаборационист, жестокосердная мать и обаятельный, но полномасштабно непутё­вый отец вполне обыденны, то грузные от рефлексии метания Веры от одного самца к другому – уже не совсем. Похождения отца, ко всему прочему, вышли не в пример живее – от припрятанного в молодости золотого немецкого зуба до околосмертной интрижки с продавщицей фруктов, от воцерковления с последующим жертвованием упомянутого зуба на церковные нужды до воинствующего антиклерикализма – здесь у Снегирёва все пугающе споро прилажено. Но когда пращуры скрываются за кулисами и начинаются полные социальных и метафорических подвывертов Верины мытарства, умозрительной воды заметно прибывает. Тут же оплывает жирком и бойкая авторская интонация: рубашка, которая ироничному сказу о делах давно минувших была в самый раз, на матримониальных похождениях Веры начинает неумолимо расползаться. Поэтому когда с шутками-прибаутками подбираешься к сцене анемичного соития героини с оравой среднеазиатских дворников, порядочно устаёшь и от «типичности», и от хохмочек.

При этом сам по себе текст в усталости не виноват. «От камушка вельможной шутки по лицам пошли круги», «он сообщил, что говорил о Вере с мамой, что мама против, а когда мама против, у него стояк», «нельзя быть репродуктивной эгоисткой» и другие языковые сладости разной степени точности и пошлости наличествуют. Композиционно выверенный, технически мастеровитый, статный даже текст – только вот дело все в том, что стать эта какая-то мелкопоместная.

Отсюда и усталость – оттого, что за душой у истории о нелёгкой женской судьбе нет как будто бы ничего. Оттого, что выверен и мастеровит именно текст, но не роман. Оттого, что ирония лишь маскирует событийный формализм, в котором проглядывает что-то вечное о судьбах Родины, да только поминутно ловишь себя на мысли, что сам ты это придумал, лучше бы не проглядывало, и соитие с оравой дворников сохраняло бы свои сугубо физиологические очертания. Оттого, наконец, что по-житейски немудрёная история, памятуя о своей эпопейной подкладке, рядится в одежды «романа-метафоры», «который ставит перед нами актуальные вопросы». И ведь на самом деле ставит, но не столько своим содержанием, сколько плашечкой «Лауреат премии «Русский Букер» 2015», что ютится рядом с заманчивым предостережением «18+» на обложке.

Понятно, что сам Снегирёв груздем не назывался и в известный кузов его запихнули почитай что насильно. Это, впрочем, согласно другой расхожей присказке, от ответственности не освобождает. Со времён «Дебюта» прошло уже десять лет, в профессиональном плане Снегирёв заматерел, руку набил, вхож в редакции «толстяков» и «глянца», книги выходили регулярно, но снискать широкую читательскую любовь почему-то не получалось. Вроде покупали, но уж слишком скромные тиражи: и писатель с них не проживёт, да и издательству выгоды мало. Спасти патовую ситуацию могло лишь чудо, оно и произошло: подоспела престижная премия. Печально, хотя и предсказуемо, что лучшей книгой года выбирается роман не то чтобы плохой, нет, напротив, ладно скроенный, но именно этой мастеровитостью, заточенностью под «экспертов» из премиальных комитетов его достоинства в общем-то и ограничиваются.