Сумасбродка и олигарх. Книга 2 - Татьяна Владимировна Павлова Страница 19

Выбрала дорогой ресторан в центре города. Прохлада изнутри приятной волной прокатилась по разгоряченной коже, мало народу и приятная, тихая музыка подтвердили правильность выбора. Но я поспешила радоваться, едва заняла дальний столик у окна, как увидела идущего, ловко лавируя между столиками, прямым курсом ко мне Альберта Тимофеевича.

— Вы что, следите за мной? — мои глаза недобро прищурились.

— Это мой ресторан, Дарья Сергеевна, так что уж скорее наоборот, — спокойный голос и легкая улыбка на губах.

Тьфу ты! Вот ведь зараза! Выбор все же оказался неудачным. И надо было из всех мест выбрать именно это. Но деваться некуда, раз уж пришла. Не можешь изменить ситуация, измени свое отношения к ней. Я просто спокойно поем. Хотя есть не так уж и хочется. Не дури, испортить аппетит из-за этого наглеца, еще чего не хватало. Откинулась на стуле, расслабилась, насколько это было возможно. Нога на ногу, легкие светлые брючки идеально обтягивали стройные ножки и бедра, скрестила руки на груди, от чего светлая блузка натянулась, открывая ключицу. Мужской взгляд чуть дольше приличного задержался на вырезе.

— Не против? — уже опускаясь на стул, мило осведомился мужчина.

— А если против? — посмотрела прямо в чужие глаза.

Кривая усмешка и только небрежное пожатие плечами, мол, все равно сяду, раз я так хочу. Скрипнула зубами, перебарывая желание подняться и уйти.

— По-моему я все сказала еще в прошлый раз, — холодности моего тона мог позавидовать айсберг.

— Женщины, они ведь так непостоянны, — протянул снисходительно голос, от которого у меня побежали мурашки. Нет, не от страха и не от более интимного чувства. Мурашки неприятия. А мужчина вальяжно развалился напротив. Немигающий взгляд буравил из-под нахмуренных бровей. Как с таким бороться? Слова «нет» он в принципе не понимает, тем более от женщины. Наверняка считает, что так мы только набиваем себе цену, дразним, увеличивая ставки в игре. Как ему доходчиво объяснить, что я не собираюсь играть ни в какие игры? Что меня не интересует внебрачные связи. «Да так, чтобы не задеть тонкие струны чувствительной мужской души», — подсказал игриво внутренний голос.

— Даша, я не сделаю тебе ничего плохого, не надо меня бояться, — неожиданно проникновенно, при этом касаясь моей ладони, произнес Альберт Тимофеевич.

Зло фыркнула. Бояться? Тоже мне пугальщик!

— Я и не боюсь, просто мне неприятна Ваша компания, — сказала честно, убирая руку — сам напросился — упрямо продолжая обращаться к мужчине на «Вы», специально. Переходить на более дружественное, близкое общение не собиралась. Грань, переходить через которую я опасалась, как нежели снежный ком, разрастаясь все больше и больше, превращаясь в снежную лавину, а ее остановить будет уже невозможно, мужской напор будет таким, что сметет все на своем пути.

Невозмутимость сидящего напротив мужчины на мгновение поколебалась, в глазах промелькнула злость, но он быстро справился с собой, и вновь на его лице застыла непроницаемая маска. Я выжидала. Он тоже. Играть в детские игры, кто кого переглядит, мы могли долго. Мне нелегко было выносить тяжелый взгляд напротив, но вполне выносимо, и сдаваться я не собиралась. Упрямство и чувство злой досады подстегивали сказать еще пару фраз неприглядного характера, съязвить, подначить, только я понимала, это приведет прямо к противоположному результату. Есть такой вид хищников — чем больше жертва сопротивляется, тем сильнее проявляются инстинкты, схватить и убить. Поэтому я предпочитала сохранять холодное безразличие, насколько это выдерживала моя нервная система. Дистанция и контроль.

Официант, молоденький парнишка. Сколько он простоял у нашего столика? Нерешительно кашлянул. Хищник, неохотно оторвав от меня гипнотизирующий взгляд, недовольно посмотрел в его сторону, тот невольно сжался. В след за ним я тоже подняла глаза на официанта.

— Принесите бокал вина, — приветливо улыбнулась я, забирая меню из протянутой руки.

Официант удалился. Молчание затягивалось. Напряжение витало в воздухе. И чего сидим, кого ждем? На меня испытывающе снова посмотрели. Я же уткнувшись в меню, делала вид, что усиленно выбираю блюда. Черт, опять умудрилась вляпаться, и чует моя зад… мое сердце на этот раз серьезно. Настроение и так не ахти какое упало до критической отметки. Когда заиграла мелодия сотового из моей сумочки мне не надо было даже смотреть на дисплей, чтобы догадаться — муж. Разговаривала с любимым недолго, скованно, на вопросы отвечала односложно. Под «чутким» взглядом холодных голубых глаз разговор не клеился. Вот ведь старый черт, смотрит в упор, даже не смущается. Никакого чувства такта. Сцепив руки перед собой в замок, положил на них подбородок. Следит за моими эмоциями, мимикой, вслушивается в слова, словно ища в них скрытый подтекст. И тут он хмыкнул, проявив так заинтересованность от моей последней фразы. Мы с Русланом попрощались и я с досадой захлопнула крышку телефона, зло глядя на мужчину напротив. Как будто он мог ответить на вопрос. Зачем я соврала мужу, что в офисе? Голубые глаза стали еще насмешливее. А я терялась. Почему не сказала правду, что сижу в ресторане, а напротив Альберт Тимофеевич? Может потому что не хотела заставлять мужа ревновать. А может, испугалась чего-то другого. Злость взяла вверх над растерянностью и досадой. Чертыхнувшись про себя, посмотрела прямо другим взглядом, холодным, твердым.

— В комплекс услуг ресторана входит обязательное общение с хозяином за обедом? — спросила неторопливо, растягивая гласные.

— Нет, — после непродолжительной паузы отозвался мужчина хмуро.

— Тогда попрошу избавить меня от ненужной компании, — сказала холодно и быстро.

Меряться снова взглядами, нет, я спокойно смотрела в окно, на открывшуюся панораму парка. Слыша как стул отодвигается, периферическим зрением улавливая поднимающуюся из-за столика фигуру. В нетерпении сжала руки под столом. Уходи, достал ей-богу.

— Наслаждайся прекрасной едой Даша, — пауза, во время которой почувствовала, как ко мне склонились и следующие слова прозвучали мне в ухо. — И спокойствием.

Несколько секунд. Я повернула голову, глядя в удаляющуюся мужскую спину. Гордая осанка, четкий шаг. Официант с подносом, спешащий за соседний столик, в последний момент испуганно успел отступить в сторону, уходя с пути следования, казалось не прогибаемой скалы. При выходе из зала мужчина обернулся. Сверкнул белозубой улыбкой и скрылся.

А у меня в голове зароились нехорошие мысли. Что он хотел этим сказать? Что в скором времени покой мне будет только сниться?

Ела без особого аппетита. Больше из чувства упрямства продолжая сидеть на месте, вяло ковыряя изысканное блюдо, невидимым