Имплозия, или История, рассказанная Вером - Анна Вик Страница 2

— Э-э, — неуверенно протянул я. — Даже не знаю.

Предложение остаться, конечно, выглядело довольно заманчивым. Но с каким чувством я теперь буду сидеть среди них, понимая, что эти девчонки знают про мои симпатии к Эл? Пока я, озадаченный, стоял у порога, Кэт все с той же полуусмешкой взяла в зубы самокрутку и, как кошка, грациозным движением вспрыгнула на подоконник, а затем приоткрыла окно.

Я хотел было предупредить, что от дыма наверняка сработает пожарная сигнализация, но, подняв голову, обнаружил ту заклеенной приличным слоем скотча. Хитро, ничего не скажешь. В комнате у них, однако, запаха дыма не было, так что курили они наверняка нечасто.

Наконец неуверенность мою развеяла Полли, которая, взяв меня за руку, потянула внутрь, закрыв дверь на засов. Она продолжала забавляться, глядя на меня, и, включив небольшой светильник на воображаемой кухне (назвать иначе отделенное перегородкой от остальной комнаты пространство с плитой и чайником у меня язык не поворачивался), стала что-то помешивать в кастрюле.

— Мы готовим глинтвейн, — пояснила Полли. — Безалкогольный, правда. Но если смотреть этот фильм еще под градусом, выйдет совсем тяжко.

— А что с ним не так? — непонимающе спросил я, глядя на Кэт, которая подожгла сигарету и устремила взор на улицу.

Волосы ее воланчиком вскружились, когда обернулась ко мне, нахмурившись:

— Ты не знаешь этого режиссера? Я думала, в нашем универе все смотрели «Восхождение Хоноса» вместо вступительного экзамена.

Я недоуменно пожал плечами, сделав пару шагов к бордовому креслу-подушке и указал на него:

— Упаду сюда?

Кэт зажмурилась на секунду, видимо, таким образом дав согласие.

— Очень странно, конечно, — девушка стряхнула пепел в окно тонким пальцем. — Что Рина тебе не показала его. Хотя, может, подумала, что такое вам не шибко понравится. А мы с ней его как-то даже обсуждали, помнится.

— Ну, теперь я себя чувствую совсем отсталым, — провозгласил я иронично. — И что же, он настолько хорош?

Полли, которая уже закончила с приготовлением напитка, разлила его по стеклянным кружкам. Какое-то время я любовался дымящимися чашками, совершенно очарованный ее движениями и атмосферой. Запахи корицы, каких-то других, незнакомых мне специй и пряностей пленяли, уносили меня в другую вселенную.

— Не просто хорош, — задумчиво ответила Полли, вырвав меня из волшебного мира. — Я бы сказала, это второй Тарковский. Самородок, и причем знаешь откуда? Из нашего же вуза, тоже пилотом был. Только с ним кое-что случилось, на летной практике… И, так скажем, психика его пошатнулась.

— Да ладно? — нахмурился я, перебирая в памяти самые разные местные легенды, но не понимая, о какой из них именно идет речь. — А что потом, списали?

— Конечно, — Кэт выдохнула дым и потушила сигарету в пепельнице, хитро запрятанной прямо возле окна. — Но не думаю, что он об этом жалеет. Вот только что странно — в те же дни еще с одним парнем беда приключилась, та самая, что заставила его стать охранником у нас. Такой молодой, видел его?

— Вы про Андроида, что ли? — брякнул я, не особенно раздумывая.

— Ты первый, кто угадал так с ходу! — воскликнула Полли, делая глоток из своей кружки.

Я последовал ее примеру и обжег язык.

— Очень вкусно, только горячо. Спасибо, — вымученно улыбнулся я девушкам.

Кэт хихикнула и слезла с подоконника. Мягко ступая по полу, она вернулась к нам и опустилась в лежак напротив экрана:

— Что же, тогда отмотаем к началу? — предложила Кэт, а затем потянулась к компьютеру, с которого проигрывался фильм. — Раз уж Вер добровольно согласился на пытку, то пусть вкусит ее с первой минуты.

Напиток в моей руке становился все менее обжигающим. Делая глоток за глотком гранатового глинтвейна, мы с Полли и Кэт погрузились в фильм…

***

Он рассказывал о судьбе девушки-писательницы, которая, по всей видимости, пребывала в творческом кризисе. Разумеется, действие происходило в Петербурге, а где же еще писателям страдается так сладко? Сидя в четырех стенах, она первые минуты фильма только и делала, что жалела себя, но выглядело это чертовски эстетично, надо признать. И актриса с огненно-рыжими, по-бунтарски торчащими кудрями, рассыпавшимися по узким девичьим плечам, довольно здорово вжилась в роль.

День рождения Леси, главной героини, омрачился тревожной новостью: на АЭС в закрытом городе, где жил ее отец, случился взрыв. Тот, будучи пожарным, уехал на вызов (о чем я догадался лишь по наводке Полли), оставив дочери записку с предложением найти подарок… А вот дальше начался «какой-то сюр», как бы прокомментировала Рина. Она была любительницей копировать устаревшую лексику, и мы часто шутили, что у нее даже словарь из секонд-хенда.

Собственно, дальше сюжет как будто разбился на множество осколков, которые чередовались меж собой в разной последовательности так стремительно, что я вконец запутался уже минут через десять. Приняв волевое решение более не думать, я стал внимать монологам и мелькавшим кадрам, не особенно сетуя на пробегавшие перед моими глазами упущения смысла.

Фильм, при всем декоративном аскетизме и практически полном отсутствии массовки, выглядел по-любительски просто, но достоверно. Я погружался в каждый кадр и высидел, почти не отвлекаясь, до последней минуты… И все же, когда он закончился, я вздохнул с облегчением.

— Как тебе, Вер? — ухмыльнувшись, пробормотала Кэт. Ее карие глаза блестели в теплом свете гирлянды. Девушка смотрела на меня, как на мышку, с которой забавлялась перед трапезой. К горлу подступил комок, и я секунд тридцать пытался безуспешно от него избавиться.

— Такого я еще не видел, конечно… — наконец, перестав бороться с комком, я почесал голову. — Даже не знаю, понравилось или нет.

— Как не знаешь! — воскликнула Полли, артистично недоумевая. — Не может быть такого. Фильм — как человек. Либо твой, либо нет. А отмазки вроде «на разок» равны «как-нибудь еще увидимся», когда уже решено, что ваша встреча была первой и, вероятнее всего, последней.

— Это вы так парней отшиваете? — нахмурился я, допивая остатки своего уже остывшего глинтвейна.

— Не только их, — усмехнулась Кэт.

Они заговорщицки подмигнули друг другу.

— Хм, ну тут, кстати, поспорю, — призадумавшись на счет слов Полли про фильм, выдал я. — Не всегда человек с первой встречи нравится. Кто-то же постепенно раскрывается.

— Постепенно раскрывается тот, кто изначально тебе интересен, даже если ты этого не признаешь, — парировала Полли. — А когда что-то внутреннее вопит: «Стоп! Стоп! Сто-оп!», никакие вторые