Ну ты, Маша, и коза! - Лина Филимонова Страница 21

Мой батя, в целом, нормальный. Но, когда дело касается меня и моих вероятных кавалеров, он становится неадекватным. Вообще безумным! Это все знают.

Поэтому мы с Богдашей скрывались…

Он же сейчас убьет Романа! Разорвет на тысячу маленьких Ромчиков и закатает в асфальт.

Я не могу этого допустить!

Поэтому врываюсь в кабинет и ору:

– Мы там ждали Богдана!

– Чего?

Оба удивленно оборачиваются на меня.

– Не чего, а где! В кладовке. Мы ждали Богдана. Я ждала. Я с ним… у нас отношения. Мы поссорились. Я хотела его напугать.

– Ты и этот кошачий пес? – отец меняется в лице.

– Да, – киваю я. – Я и Богдан… Да.

Глава 27

Роман

Какого хера?

Зачем она лезет? Я бы и сам справился. Не надо меня выгораживать! Я взрослый, ты взрослая… во всяком случае, совершеннолетняя.

Сами разберемся! И между собой, и с батей.

И похрен, что он здоровый грозный Пашка Кабан. Я тоже не дрищ. И не пиздюк какой-нибудь.

Та-ак… подождите… Богдан? Это она серьезно или…

– Этот кошачий пес? – орет Паша Кабан.

– Да! – так же громко и агрессивно орет на него Маша.

– Где он?

Пашка срывается с места.

Похоже, одному из моих сотрудников сейчас наступит кобзда. И ладно бы, если за дело… Или за дело?

По-любому, я должен его спасти. Ну, или поучаствовать в расправе. Там уж как пойдет.

Поэтому я срываюсь следом за Кабаном. И за Машенькой.

– Вашу душу мать! – внезапно орет Кабан.

Резко остановившись в дверях. Так, что Маша налетела на него. А я на Машу. Самортизировал об ее упругую попку.

– Простите… – испуганно лепечет Виктория.

Капец.

Она облила его кофе. С корицей, судя по разлившемуся в воздухе аромату. Горячо, наверное… И по белоснежной рубашке растеклось коричневое пятно.

– Пойдем в мой кабинет. Я приведу тебя в порядок.

Маша произносит это таким решительным тоном, что он идет за ней. Ну а что ему остается? Надо привести себя в порядок перед убийством Богдана. Он же солидный человек, не шпана какая-нибудь подзаборная.

– Простите… – снова повторяет Виктория.

Но на нее никто не обращает внимания.

Маша заводит батю к себе. Я пытаюсь войти за ними следом. Но она… просто захлопывает дверь перед моим носом!

Вот коза!

– Значит, ты и Богдан… – раздается рев из-за двери.

– Да! Я и Богдан! Мы вместе!

– Давно?

– Давно! Недавно. Неважно! Я всегда его любила. С детского сада.

Серьезно? А я почему не знал?

– А я думал, эта дурь у тебя прошла… Кошачий пёс! Что ты в нем нашла вообще? Он щенок! Пиздюк!

– Он хороший! Я его люблю!

– Да в нем кобелиная кровь Кота!

Что? Какого кота? И почему кобелиная? Это что, метафоры какие-то?

– Ну и что! – вопит Машенька.

– Он пока всех кошек в округе не перетрахает, не успокоится. А это еще лет десять. Как минимум!

Вроде, Павел успокаивается. Уже не орет. Просто у него очень громкий бас.

– Что, нормальных мужиков вокруг нет?

Вот!

У меня тот же вопрос! Маша, ты же звезда и секс-бомба. Можешь заполучить любого. Меня, например. Почему этот тощий наглый пиздюк?

А еще целовалась со мной… Коза! Богдана она любит…

Или врет? Меня отмазывает?

Так… а что это за звуки? Они там мебель двигают, или…

Я не совсем понимаю, насколько неадекватен Машин батя и чего от него ожидать.

Поэтому врываюсь.

– Чего тебе?

Ух ты блин. Пашка Кабан снял пиджак и рубашку. И немного подвинул стол, чтобы протиснуться и повесить пиджак на кресло. С голым торсом он выглядит еще более угрожающе, чем в одежде. Весь в татухах… Да на нем свободного места нет! Кругом разинутые зубастые пасти и драконьи бошки.

А он в отличной форме, кстати. Тем более, для своих пятидесяти. Походу, в зал ходит регулярно. Бицуха раскачанная, трицепс зачетный, широчайшие достойны уважения… Правда, брюхо все же выпирает. Видно, как и Маша, любит пельмешки с хинкалями.

– Я тут побуду, – говорю спокойно.

– Это еще зачем?

– На всякий случай.

– Выйди вон! – рычит он.

– Это моя компания. И мой кабинет. И моя сотрудница. Мне не нравится, как вы с ней обращаетесь.

– Ты что, Рома, бессмертный?

Кабан надвигается на меня. Я и не думаю отступать. У меня тоже трицепсы и широчайшие.

– Типа того, – отвечаю спокойно.

– Я сам разберусь, как мне общаться со своей дочерью!

– И я сама разберусь! – влезает Маша. – Мне ваша помощь не нужна.

– Слышал?

– Выйди! – орут они на меня.

Оба. Хором.

Капец…

Я выхожу. Но все равно стою у двери. Для подстраховки.

– Я взрослая! – вопит за дверью Машенька.

– Ты моя дочь!

– Вот именно! Я твоя дочь. Ты меня вырастил и всему научил. И я сама разберусь со своей личной жизнью. Не смей вмешиваться!

– Пока ты живешь под моей крышей…

– Могу съехать прямо сегодня, – произносит Маша.

Сильный ход! Прямо в сердечко папе ножичек воткнула.

– Что, мля?

– Я работаю. У меня неплохая зарплата. Съеду от вас и сниму жилье. Вместе с Богданом снимем…

– Маша! – рычит ее отец.

И столько в этом рыке боли… Кабан явно не готов отпустить свою кровиночку. Отдать ее какому-то там кошачьему псу Богдану.

– Я самостоятельная взрослая женщина! Разберусь, сказала. И к Богдану не лезь!

– Да я этого щенка…

– Тронешь его – сегодня же сниму квартиру.

Дверь распахивается. Из нее вылетает Пашка Кабан. В пиджаке на голое тело. Смотрится это жутковато-то. Потому что у него на груди страшная драконья морда.

Подозреваю, все мои сотрудники, которых он сейчас встретит по пути, обделаются.

А мы с Машей просто смотрим ему вслед…

– Богдану писец, – говорю я.

– Да ничего он не сделает, – спокойно произносит Машенька. – Я его запугала.

Глава 28

Богдан

Как-то на душе не спокойно. С того момента, как Маша убежала. К отцу? Или куда? Ничего не сказала. И на сообщения теперь не отвечает. Коза!

Я доел обед и пошел работать. Через полчасика решил сходить к кулеру попить водички.

Беру стакан, наклоняюсь, чтобы набрать в него воды… И вдруг вижу боковым зрением – Машин батя. Дядя Паша. Или Пашка Кабан, как его зовут в байкерской тусовке.

И сейчас он максимально похож на грозного дикого кабаняру…

Я бросаю стакан, поворачиваюсь к нему спиной и резко стартую с места. Сам не знаю, почему. Видимо, просто сработал инстинкт самосохранения.

Когда на тебя несётся злой голодный кабан, надо валить. Даже если ты не сделал ничего плохого.

А