Сирруш - Павел Сергеевич Марков Страница 22

— Давно вы староста? — спросил Шанкар.

— Лет десять, — коротко буркнул тот.

— За эти годы когда-нибудь менялось место выпаса скота?

— Нет.

— Вы же знаете, что это неприемлемо.

Нараян не ответил, отвернувшись в сторону, наблюдая за тем, как несколько женщин копошится среди бобовых растений, а бородатый мужчина подносит им ведра для полива.

— Постоянный выпас животных на одной и той же территории ведет к истощению почвы и утрате ее плодородных ресурсов.

— Я знаю.

— Знаете, но упрямо продолжаете выгон на старых лугах.

— В этом году все иначе.

— Ложь! Я встретил по дороге пастуха, осуществлявшего выпас там, где земля давно превратилась в золу, а трава обмельчала и пожухла.

— Что вы хотите от меня услышать?! — грубо бросил Нараян. — Сожаления? Признания своих ошибок?

— Было бы неплохо.

— Разумеется! — ухмыльнулся глава деревни. Какое-то время он хранил молчание, нарушаемое лишь цокотом копыт по грунту, да приглушенными голосами сельчан. — Да, я надеялся на то, что запаса плодородия хватит на более долгий срок. Видимо, просчитался.

— И вы так спокойно об этом говорите?

Нараян пожал плечами:

— После драки кулаками не машут.

— Впервые за день вы сказали нечто разумное.

— Может, сменим тему? — огрызнулся глава деревни.

— Нет, не сменим. Ведь именно по этой причине я здесь.

— Вас прислали разбираться с проблемами реки, а не почвы.

— Боюсь, эти проблемы взаимосвязаны.

Нараян удивленно посмотрел на охотника:

— Каким образом?

— Иссушение, — мрачно ответил Шанкар, — наступление пустыни.

Услышав эти слова, Нараян побледнел. Остатки хмеля мгновенно улетучились из его головы.

— Нет, не может быть!

Шанкар пожал плечами:

— Скажу более точно, когда прибудем на берег и осмотрим реку, — он взглянул спутнику прямо в глаза, — и вырубка леса в верховьях Сарасвати также может сказаться на этом.

— Как?

— Изменение русла реки, — Шанкар махнул рукой на север, Нараян тупо проследил за его жестом, — пустыня здесь, болота там.

— И все из-за кучки срубленных деревьев? — фыркнул глава поселения.

Шанкар скосил на него взгляд:

— Уверен, вы лукавите, и речь идет далеко не о кучке.

Нараян промолчал. Больше они не проронили ни слова вплоть до конца поездки.

Солнце уже склонилось к горизонту, отражаясь от гладкой поверхности реки Сарасвати. Взбудораженный плохими предчувствиями мозг Шанкара рисовал ему ужасные картины полностью высохшего русла, превратившегося в липкое и смрадное болото с примесью грязи и песка. Однако реальная ситуация оказалась далеко не такой плачевной. Да, Сарасвати обмелела, отступив на добрых полсотни локтей, обнажая каменистое дно рядом с берегом. Местами виднелись полусгнившие коряги, почерневшие от длительного пребывания в воде. Несмотря на обмеление, река оставалась достаточно полноводной, чтобы питать долину, однако охотнику не понравился горячий ветер, доносящийся с восточного берега. Словно на той стороне находились не поля со злаками, а жгучая и безжизненная пустыня. Сощурив глаза, Шанкар вгляделся в противоположный берег. Тот выглядел пустым и безжизненным. Чувство надвигающейся угрозы зародилось где-то в глубине души.

— Вы знакомы с кем-нибудь из левобережных жителей? — спросил он у старосты.

— Нет, — сплюнул на прибрежный песок Нараян, — люди не часто знакомятся со мной.

Шанкар посмотрел на главу деревни:

— Прекрасно понимаю, почему. Я бы тоже сбежал от вас, не чуя ног.

— Оставьте меня в покое, — проворчал тот.

— Я вас и не трогал, — усмехнулся охотник, спешиваясь.

Нараян остался в седле, то и дело прикладывая руку ко лбу. Видимо, после выпитого вновь разболелась голова.

Аккуратно спускаясь по пологому склону, дабы не наступить на острые коряги, Шанкар подошел к самой кромке воды и внимательно осмотрел реку. Если три года назад Сарасвати запомнилась ему практически идеально чистой, то сейчас этого о ней говорить не приходилось. В течении то и дело мелькали частички мусора в виде полусгнивших кусков дерева. Песка намывало больше обычного. И водоросли. Очень много водорослей, словно где-то в истоках реки располагалось настоящее болото. Шанкар закусил нижнюю губу и задумался. Увиденное не внушало ему никаких надежд на светлое будущее. Оставалось отправиться на север и узнать, что натворили лесорубы. Быть может, притоки Сарасвати уже изменили течение? С крайне задумчивым видом, охотник вернулся к Нараяну, судя по виду которого, тому не терпелось поскорее закончить эту, невыносимо утомительную для него, конную прогулку.

— На рассвете отправляемся на север, к месту вырубки леса, — произнес Шанкар, стряхивая песок с сандалий.

— Без меня, — сказал, как отрезал, Нараян.

— Вот как? — охотник вскочил в седло. — Чем обусловлен ваш отказ?

— У меня много забот.

— Придется отложить попойку на другой день, а больше вы, судя по всему, ничем в последние дни не занимаетесь.

Нараян покраснел:

— Во имя Богини-матери, для чего мне отправляться на север?!

Шанкар вскинул левую бровь:

— Вас настолько не заботит судьба пропавших лесорубов и гонцов?

Глава деревни пожал плечами:

— Наверняка, ничего серьезного. Налопались дешевого пива и валяются где-нибудь в кустах, а работа стоит.

В этот момент Шанкар ощутил дикое желание крепким ударом в висок выбить Нараяна из седла и хорошенько намять тому бока.

Но сдержался и лишь холодно произнес:

— По себе других не судят, господин староста.

В предзакатных сумерках глаза главы деревни недобро блеснули, и Шанкар решил, что на этот раз оставит кинжал при себе. Так, на всякий случай.

— Вы поедете со мной, или я потащу вас силком, привязав к крупу собственной лошади на потеху сельчан. Выбор за вами, — не дожидаясь ответа, охотник развернул кобылу и поскакал в сторону деревни. Не произнося ни слова, Нараян последовал за ним.

Огромный оранжевый диск солнца наполовину скрылся за горизонтом, придавая мрачный вид немногочисленным облакам, вяло плывущим по небу. Тени, отбрасываемые всадниками, теперь казались настолько огромными, будто принадлежали большим медведям, вставшим на задние лапы. Поля полностью опустели. Жители вернулись в свои дома, дабы предаться отдыху после тяжелого трудового дня и набраться сил перед днем грядущим. Их место на полях заняли насекомые. Стрекотание мириадов кузнечиков заполняло закатную тишину, которую нарушал лишь цокот копыт по грунтовой дороге. Даже ветер, дувший жарким дыханием в лицо Шанкару на берегу Сарасвати, здесь терял свою силу, переходя в легчайшие дуновения, едва заставлявшие незаметно колыхаться пшеницу на полях.

Вспомнив о неприятных ощущениях и серьезном беспокойстве, что охотник ощутил, почувствовав на своем лице жгучее дыхание восточных порывов, он произнес:

— Перед отъездом направьте гонцов на ту сторону реки. Мне нужно знать, как обстоят дела на левобережье Сарасвати. Пусть разузнают как можно больше во время нашего отсутствия.

— Как будто они станут их слушать, — пробурчал Нараян.

— Станут. Я дам им жреческую печать.

Солнце стремительно скрывалось за горизонтом, и всадники подъехали к дому главы деревни, окутанные густым сумраком. На пороге