Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1974 год Страница 23

Едва тяжелая дверь захлопнулась за Чарлимерсом, на столе вспыхнул экран кофейного цвета, и Вильнертон в душе чертыхнулся.

— Тебе вредно нервничать, — пропела супруга, улыбнувшись. — За что ты так распекал бедного Чарлимерса? Я так и не поняла толком...

— Распекал? Да его спечь мало.

— А что он натворил? Ты же знаешь, я совсем не разбираюсь в этих ужасных роботах, с которыми вы возитесь...

— А, тебе неинтересно, — махнул рукой Вильнертон.

Он оберегал молодую жену от всяческих треволнений, связанных с деятельностью компании, а заодно и от тайн, которые могла выболтать легкомысленная женщина.

Два года тому назад профессор Джон Чарлимерс предложил шефу Уэстерн-компани любопытную идею. Лауреат Нобелевской премии был принят благосклонно. Вильнертон не без приятного волнения .выслушал заманчивое предложение авторитетного ученого: в течение полутора-двух лет создать робота, способного воспринимать и проявлять эмоции.

Речь шла отнюдь не о том, чтобы механически воспроизводить улыбки, смех, слезы — подобные имитации представляли собой давно пройденный этап.

— Я хочу, — сказал Джон Чарлимерс, — создать робота, способного по-настоящему, как человек, страдать и восхищаться, тосковать и радоваться.

— Как же вы мыслите достичь этого? — спросил шеф, с интересом вглядываясь в энергичное лицо профессора.

— О, моя идея чрезвычайно проста, — ответил Чарлимерс. — По моим расчетам, — он похлопал по толстой виниловое папке, — начиная с некоторого порога, самоорганизующаяся система становится способной к эмоциям. Вся суть, собственно говоря, заключается в этом критическом пороге.

— Чем же он определяется, этот порог?

— В основном количеством накопленной информации. Ну а кроме того... — Чарлимерс замялся.

— Понимаю, понимаю, — улыбнулся шеф, — секрет изобретателя!.. Наведайтесь денька через два. Надеюсь, мне удастся заинтересовать вашим предложением акционеров.

Нечего и говорить, какие большие выгоды сулил компании робот, проект которого был предложен профессором Джоном Чарлимерсом.

Контракт был подписан, и машина завертелась...

Сотни тысяч были брошены на рекламу. «Новый взлет технической мысли! — захлебывались газеты. — Уэстерн-компани предлагает вам друга. Мыслями и чувствами он будет всегда с вами и никогда не изменит в отличие от человека...» «Ваш муж, сын или брат слишком долго не возвращается из космоса? Нет, он возвратился. Вот он стоит перед вами, скромный и элегантный, в лучшем в мире костюме фирмы «Ливинг и братья». Он разделит вашу печаль, и ваши слезы, и ваши радости» А одна газетка поместила на первой полосе фото очаровательной кинодивы с конвертом в руке, сопроводив его выразительной подписью: «Своими секретами я делюсь только со своим самым близким другом производства фирмы «Уэстерн», и далее следовал адрес компании, куда следовало обращаться читателю, возжелавшему приобрести позитронного друга.

В результате акции Уэстерн-компани резко подскочили. В течение нескольких месяцев на бирже царил ажиотаж. От цифр, обозначавших прибыли членов акционерного совета, рябило бы в глазах, если б эти цифры публиковались. Поток заявок на роботы Чарлимерса рос изо дня в день...

И вдруг, когда положенный срок был на исходе, последовало заявление профессора Чарлимерса. Оно прозвучало как гром среди ясного неба.

— Вероятно, в чем-то допущена ошибка, — сказал шефу Джон Чарлимерс. — Количество информации, накопленной роботом, давно превысило теоретический порог, а никакого проявления чувств не наблюдается...

Не мудрено, что эти слова вызвали у шефа столь бурную реакцию. Назревал грандиозный конфуз...

Джон Чарлимерс неподвижно сидел за лабораторным столом, спрятав лицо в ладони.

Итак, дело его жизни рушилось. Честолюбивые мечты и надежды — все летело в тартарары! Перед мысленным взором Чарлимерса проносились картины одна печальнее другой. Коттедж описывают за долги... Гараж и «безан» идут туда же... Его кидают, чего доброго, за решетку... А жена с сынишкой... Что будет с ними?..

В коридоре послышались уверенные шаги, и в лабораторию вошел Чарли. Лучи закатного солнца, бившие в круглое окно, ярко освещали его плечистую фигуру.

«А все из-за него, — с внезапной злобой подумал Чарлимерс, глядя на свое детище. — Впрочем, смешно спрашивать с робота. Спрос — не с машины, а с конструктора».

— Добрый вечер, Отец, — сказал Чарли, подойдя к Чарлимерсу.

— Здравствуй, Чарли.

— Сегодняшняя программа накопления информации перевыполнена, — рокотал уверенный бас. — Сверх заданной вами программы усвоен двадцать второй том Британской энциклопедии, а также монография об особенностях языка древних ацтеков.

— Это уже не имеет значения, — махнул рукой Чарлимерс.

— Не понял, прошу повторить, — быстро проговорил робот и мигнул.

«Надо взять себя в руки»,— сказал себе Чарлимерс.

— Ты молодец, Чарли, — ласково сказал профессор, глядя на робота.

— Жду задания.

— Ступай-ка и займись двадцать третьим томом.

«И что ему стоит, — подумал Чарлимерс, глядя в широкую спину удаляющегося белкового робота, — выразить, скажем, радость по поводу того, что я похвалил его! Но никакого подобия чувств нет и в помине».

Профессор тяжело поднялся и вышел из-за стола.

— Никакого подобия чувств... — вполголоса повторил он. — Гм, подобия...

«А может, и впрямь пойти по линии имитации? Кто там станет разбираться. А если кто-нибудь и обнаружит подделку, могущественная компания легко сумеет замять неприятность.

Тогда будет все: и слава и деньги».

Но Чарлимерс тут же отверг эту мысль: шарлатаном он не был и не будет никогда.

Профессор долго и бесцельно бродил по огромной лаборатории, привычно пустынной (Чарлимерс работал без помощников, предпочитая манипуляторы), останавливался то у стеллажей, на которых покоились бесчисленные блоки хранения информации, то у волноводов, образующих диковинный букет, то у термостата, где выращивались белковые клетки памяти.

«А ведь Чарли по-своему привязан ко мне, — размышлял Чарлимерс. — Он, например, охотнее подходит ко мне, чем к кому бы то ни было другому. Так почему же он ни разу не проявит свои чувства, хотя бы в самой примитивной форме? Ведь он больше чем достаточно читал об эмоциях, свойственных человеку, и видел специально подобранные фильмы, которым несть числа».

У Джона всплыла в памяти его вчерашняя беседа с Чарли, после которой, собственно, он и решился на окончательное объяснение с Вильнертоном.

— Почему ты ни разу не выразишь радости или огорчения, Чарли? — спросил профессор.

— А к чему? — безмятежно ответил робот, поблескивая фотоэлементами.

— То есть как — к чему? — растерялся Чарлимерс.

— Выражение чувств отнимает слишком много энергии,— пояснил Чарли, — и поэтому оно излишне. Необходимо выдерживать принцип наименьшего действия.

«А может, он прав по-своему?» — продолжал размышлять профессор.

— Нет! — сказал Чарлимерс громко. — Но как докажешь это Чарли?

Можно, конечно, приказать. Но тогда вся великолепная логическая система робота окажется безнадежно испорченной. Нет, грубая команда здесь решительно не годится. Робот должен прийти к собственным эмоциям без чьей-либо помощи, самостоятельно. Или...

Остановившись у окна, Чарлимерс рассеянно глядел, как по двору торопливо снуют люди, с такой высоты сильно смахивающие на муравьев.

И тут профессору пришла мысль, от которой похолодело в груди. Сначала мысль показалась страшной, но чем больше Чарлимерс думал, тем сильнее убеждался, что это, пожалуй, единственный выход из тупика, в котором он очутился.

«Компания не намерена терпеть убытки», — шеф без обиняков заявил это сегодня утром. Итак... Да, решено. Анна по крайней мере получит страховку», — усмехнулся Чарлимерс.

— Как в беспроигрышной лотерее, — невесело сказал он, отходя от окна.

— Застрелился? — переспросил шеф, дыша в трубку видеофона. — Улизнул-таки, прохвост! Не сообщайте пока никому об этом... Что, что? В медицинский центр? Вы с ума сошли! Никаких медцентров, говорю я. У компании есть все, и свои врачи в том числе. Исполняйте приказ. Зарубите на носу: произошел несчастный случай. Вам ясно? Вот так.

— Пожалуйста сюда, миссис Чарлимерс. Не надо волноваться! Самое страшное позади. Нет, здесь у нас не больница, а так... Нечто вроде лазарета. Знаете, ведь сотрудников у нас не одна тысяча. Вот и бывают иногда разные несчастные случаи вроде как с вашим мужем. Как произошло? Но вам уже объяснял наш врач... Небрежно чистил пистолет... Ну, откуда же мне знать, миссис!.. Ведь я только сестра... Значит, вы не забыли, что сказал врач? Полный покой. Вам дается пять минут. Какое счастье, что пуля не задела аорту! Извольте вот в эту дверь.