Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1978 год Страница 3

— Ну вот, — весело сказал Суровцев, выставив ладонь козырьком, — первый экзамен на монтажника вы вроде выдержали. А со вторым, — он глянул наверх, туда, где высилась громадина башенного крана с трепещущим красным флажкам, — придется пока повременить. Дело нешуточное!..

Я смотрел на Виктора, словно видел его впервые. Собственно говоря, так оно и было: там, в сумеречной глубине колодца, нам некогда было приглядываться друг к другу. Был он среднего роста, поджарый и подвижный, смуглый, со слегка размытыми чертами лица — во внешности ничего примечательного. Разве только глаза, излучавшие уверенность и спокойствие. Жизнь в этих краях сделала его чем-то похожим на местных жителей, потомков дехкан и чабанов, но не настолько, чтобы по характерной округлости речи в нем нельзя было узнать уроженца средней России.

Родился Виктор в Пензенской области, а объездить пришлось почти весь Союз. Жизнь не давала ему засиживаться на одном месте. Сначала была Куйбышевская высотная плотина, потом Волгоградская, Братская, Красноярская, Чирвакская. Он был простым бетонщиком, потом сварщиком, слесарем-наладчиком, крановщиком и, наконец, бригадиром монтажников. На Андижангидрострое Суровцев с 1974 года; вначале приехал полюбопытствовать, что за стройка такая и нужен ли ей опыт бывалого «короля воздуха», но незаметно втянулся в работу, обвыкся и теперь, наверное, останется здесь навсегда — так они решили с женой. Во-первых, полюбились здешние края, люди, да и диплом выпускника Ташкентского гидротехнического техникума тоже кое-что значит: работы хватит на долгие роды...

По узкой бетонной кромке к нам шли двое парней из его молодежной бригады — слесари-ремонтники Равиль Миндубаев и Алексей Юлдашев. Оба высокие, ладные, загорелые, как бы бравирующие своей нерастраченной силой и здоровьем.

— Как с краном, Виктор Иванович? — крикнул один из них, постарше. — Полезем?

— Обязательно полезем, — улыбнулся Суровцев, откровенно любуясь их молодецкой выправкой. — Кабели отключили? Домкраты на балку установили? Крановщицу предупредили?.. Ну, тогда по коням!

Парни, словно играючи, перебирали руками железные перекладины, напоминая матросов с парусных судов. Ветер раздувал их штормовки, силясь свалить на гребень плотины, солнце пятнало их лица багровыми отсветами. Монтажники поднимались все выше и выше, беспечно переговариваясь на ходу. И Суровцев, который лез последним, чуть приотстав, иногда осаживал их за наигранную резвость: «Не так быстро, мужички! Пупки надорвете!»

Кран слегка раскачивался, назойливо, с натугой скрипел, словно жаловался на свою участь: там, под опорной крышкой, износились и перетерлись радиальные подшипники. Их нужно было вскрыть, чтобы заменить новыми, — работа, считающаяся одной из самых тонких и ответственных в практике монтажников.

Два стотонных домкрата уже стояли на металлической балке, поблескивая свежей краской. Один из монтажников остался у механизмов, а двое других, привязав себя ремнями, медленно полезли на самую верхнюю площадку, проверяя поворотную часть крана. Суровцев дал команду, заработали домкраты с маслонасосной установкой. Огромный металлический блок чуть сдвинулся с места, приподнялся в воздухе — 150 тонн на высоте 115 метров! И крошечные фигурки — это были Виктор с Равняем — склонились у опорной крышки, вынимая старые и запрессовывая на их место новые подшипники... Присутствие человека — вот что делало высоту Высотой!

Ветер разогнал последние остатки облачности, солнце вышло на закатный рубеж, и Кампырраватская теснина высветилась до мельчайших деталей. Отсюда было видно далеко-далеко. Кара-дарья текла сонно и неторопливо, послушно копируя извивы долины. Иногда на воду падали зыбкие отражения ажурных стрел, самосвалов, мгновенные высверки электросварки. Литые скулы отрогов расходились в стороны, как бы освобождая место для будущего моря. Отроги были бронзовые, желтые, коричневые — в узорной геометрии лишайников, с темными росчерками селевых потоков. Можно сказать, «бывшие» отроги, потому что скоро они станут берегами.

Совсем немного осталось до того дня, когда опустятся тяжелые затворы водовода, преградив реке путь, и в узкой Кампырраватской впадине начнет скапливаться вода. Сначала мутная, цвета кофе-эрзаца, а затем прозрачная, ярко-бирюзовая. Со временем здесь заплещется водохранилище емкостью около четырех миллиардов кубометров и площадью по поверхности — по зеркалу, как говорят гидротехники, — около 60 квадратных километров, водохранилище с поистине морскими глубинами. К 1981 году, когда полностью завершится строительство, море поднимется у плотины на целых 100 метров. На берегах этого моря возникнут санатории, пионерские лагеря, туристские базы. В глубинах заведутся новые породы рыб — об этом уже думают ихтиологи... Но, главное, водохранилище обводнит тысячи гектаров бросовых адырных земель. Живительные косы каналов, саев и арыков приведут воду в десятки хлопковых, зерновых и садовых хозяйств Андижанской, Ферганской, Ошской областей. 400 тысяч тонн хлопка дополнительно — вот эффект водохранилища!..

Подошел Суровцев с ребятами; они закончили ремонт крана и теперь, задрав головы, оценивали свою работу с гребня, напрягали слух: нет ли в узле подозрительных скрипов? Бригадир, довольный, улыбался, но по его лицу я видел, с каким трудом дается ему эта улыбка.

Расстегивая ворот телогрейки, Суровцев оказал благодушно:

— Приезжайте через два года! — С его лба катились градинки пота, и он слизывал их языком. — Приедете — не поверите. Скажете: давайте, товарищ Суровцев, на лодочке покатаемся... Вы рыбачить-то любите? Вот и хорошо! Отдохнем капитально! — Он оглянулся на своих ребят, по-доброму прикрикнул: — Нечего рассиживаться. По коням!..

И мы стали спускаться вниз.

Последняя новость, которую принесли газеты, — в Кампырраватской долине началось заполнение водохранилища.

Олег Ларин, фото А. Маслова, наши специальные корреспонденты

Красная земля Анголы

Яркое солнце, палящее с утра до вечера с пепельно-голубого неба, сочная зелень стройных пальм и ветвистых мулемб, теплое дыхание океана. Баобабы неплотно растут по обе стороны шоссе. На обочине манговое дерево с упругими плодами, и сразу за ним — кофейная плантация. На хрупких зеленых веточках россыпь красных ягод. Красная земля...

И очень мало людей вокруг. Человеку, привыкшему к многолюдью африканских дорог, это кажется странным...

Копья и мушкеты

Ангола — страна огромная, в два с лишним раза больше Франции. Живет же здесь всего около шести миллионов человек. А когда-то страна была густо населена...

«Музей рабства» оборудован совсем недавно, уже при народной власти, в приземистом каменном доме километрах в двадцати от Луанды. Дом этот стоит на том самом месте, на берегу океана, где в прежние времена бойко шла торговля рабами. В комнатах музея — копья и стрелы — оружие ангольцев, с которым они выступали против колонизаторов, а также весь арсенал колониальной цивилизации: ружья, пушки, громадные деревянные колодки, шикоте — бичи из твердой толстой кожи носорога. Тут же — макеты невольничьих судов, в трюмах которых везли рабов через океан в Бразилию. Работорговля стала основным занятием белых пришельцев, появившихся здесь в 1482 году. На стенах старинные гравюры: отряд португальцев угоняет из горящей деревни нагих чернокожих людей, шеи которых схвачены колодками; рядом — покупатели осматривают товар, лезут в рот, ощупывают мускулы. Два здоровенных надсмотрщика избивают бичами скованного по рукам и ногам африканца. Переводишь глаза на лежащий в витрине бич и вдруг осознаешь, что его толщина в два пальца...

Спасаясь от рабства, коренное население 400 лет назад ушло с побережья в глубь материка. И до последнего времени океан, по которому приплывали в Анголу колонизаторы, вызывал у коренного ангольца смутное чувство тревоги, подсознательный страх.

Охотники за «живым товаром» не оставили в покое ангольцев и в глубине страны. Они посылали свои военные отряды в рейды на санзалы — африканские лесные поселения. В конце XVI века население страны восстало. Восстание возглавила королева Нгола, от имени которой, как считают, и произошло нынешнее название страны. Почти сто лет шла борьба не на жизнь, а на смерть. В конце концов португальцам, вооруженным огнестрельным оружием, удалось сломить отчаянное сопротивление восставших. Так Ангола стала колонией. На несколько веков...

Столетия безудержной охоты на рабов опустошили страну. Сколько было вывезено из Анголы рабов? По данным португальского исследователя Эдмунда Коррейя Лопеша, которые я почерпнул в музее, за четыреста лет из страны, включая и контрабанду, было вывезено почти девять миллионов рабов. В других источниках мне встречалась цифра 11 миллионов.