Рэй - Сергей Викторович Вишневский Страница 3

— Понимаю, — кивнул рыжебородый мужчина, поднялся и поклонился. — Спасибо за слово твоё. К утру ответ дам.

— Ступай, — кивнул ему староста.

***

На небе плыли тяжелые тёмно-серые тучи. Ветер ещё не давил так, чтобы гнулись кромки деревьев, но уже и не шептал в кустах. Погода стремительно портилась.

Лука с хмурым видом сидел на пороге. В его руках был небольшой старый нож, доставшийся ещё от отца, и небольшая деревяшка, из которой он неторопливо и задумчиво вырезал заготовку для ложки.

Из трубы дома, в котором он сидел, шёл сизый дым, намекая на скорый обед, над которым колдовала его супруга. Небольшой приземистый бревенчатый дом, в котором жила вся семья, выглядел ухоженным. Резные ставни, ровные фронтоны и аккуратная резьба по дереву на перилах крыльца.

Нож скользил по дереву, выбирая ровные и аккуратные стружки, что летели под ноги хозяину дома. Одна за одной, медленно, неторопливо. Любой, взглянув на него, сразу бы понял, что он погружен в свои тяжелые мысли.

— Бать! — раздался голос от калитки.

Лука поднял взгляд на трёх сыновей, что стояли у калитки с полными лукошками малины. У старшего и младшего брата было по синяку под глазом. Не свежие, уже начавшие «цвести», но украшение мужского лица от этого ещё больше приковывало взгляд.

— Сюда идите, — кивнул он им на крыльцо.

Три брата переглянулись и, явно ощущая неприятности, подошли к отцу. Старший, стараясь прикрыть братьев, поставил лукошко и сел рядом с отцом, отделяя младших.

— Карт, малину в дом занеси. Пусть мать приберёт, — произнёс отец, снова начав медленно снимать стружку за стружкой.

Как только младший брат скрылся в доме, отец прекратил своё занятие и взглянул на детей.

— Наделали дел вы...

Братья переглянулись.

— Не врал я, отец, — подал голос Рэй. — Не было у меня умысла Германа покалечить. Да и не знал я, что за мной сила. Оно само как-то...

— Слышал уже, — сморщился отец, придирчиво осматривая заготовку. — И с Тоботом вчера за то говорили.

— И чего решили? — с опаской поинтересовался Рэй.

— Герман, тот белобрысый. Он сын кузнеца заозерского. Ссоры с ним никто не хочет. Да и крови между нами быть не должно. Заозерские с городищем торг ведут, через них всё идет.

— То не кровь, — буркнул Рэй. — Он лежачего бить начал.

— А это уже значения не имеет, — произнёс отец и отложил заготовку. — Он сейчас лежкой лежит и непонятно: встанет ли когда. А если представится... кровь выходит.

Рэй опустил голову, а слово взял старший брат.

— И что теперь будет? Мы кровь свою им на растерзание отдадим?

Лука хмуро взглянул на сына и произнёс:

— Уходить Рэйю надо. За то Тобат и староста заозерских сговорились. Если он уйдёт, то спроса ни с кого не будет. Кузнец, конечно, обиду затаит, но против старосты не пойдёт.

— А... А куда я пойду? — растерянно спросил Рэй.

— В городище пойдешь. На следующей седмице там торжище начнётся. Там тебя пристроим. Пока там будешь жить обживаться, а как время пройдёт, может, и уляжется всё.

Рэй сглотнул.

— Может... может сделать чего? Может лекаря с городища позвать? — начал на ходу выдавать Рэй, испугавшись одной мысли об изгнании.

— Не пойдёт к нам лекарь, а если и пойдёт, то таких денег заломит, что мы за всю жизнь не видывали, — ответил отец и с грустью посмотрел на сына. — Не трусь. Голым не отпустим. Соберём, что сможем. Заречный староста бумагу обещал. С нашим старостой перед городничим просить будут. Без куска хлеба и крыши над головой не останешься, а там... там как сложится.

Отец поднялся и с мрачным лицом от тяжелого разговора направился в дом.

Гога сидел рядом с таким же потерянным лицом, как и сам Рэй.

— Я же... я же по правде все сделал, — пробормотал Рэй. — Я же ни в чём не виноват...

Повисла пауза на несколько секунд. Рэй пытался собраться с мыслями, но сам факт того, что его изгоняют из дома за правое дело, ввёл его в ступор.

— Рэй, — подал голос старший брат. — Ты за ведьму горную слышал?

— А? — вскинулся Рэй.

— О ведьме, что в горах живёт, слышал? — переспросил брат. — Говорят, врачевать она умеет, да и силой не обделена.

— Так она же ведьма! За услугу спросит так, что мало не покажется! Она же кровью за кровь берёт!

Гога хмуро кивнул, но затем добавил:

— Может и так, но всяко лучше, чем...

Средний брат оглянулся на дом и произнёс:

— Батя не пустит, — буркнул он. — С ведьмами якшаться — беду в дом принести.

Старший нахмурился и кивнул, после чего поднялся на ноги.

— Хоть так крути, хоть эдак... Все равно худо выходит.

В этот момент с неба начали падать первые капли. Дождь был не сильным, но по отсутствию просветов на небе можно было понять сразу: зарядил он надолго.

В начавшемся дожде со стороны полей появилась фигура. Гога, заметив её, нахмурился. Домов там не было. С той стороны была только дорога к Заозерскому селу.

— Кто в такую погоду шастает? — спросил он, хмурясь.

Рэй поднялся на ноги рядом с ним и хмуро уставился в на фигуру. Он ещё не разглядел незнакомца, но в груди уже почему-то защемило в предчувствии беды. И чем ближе к их дому на отшибе подходил незнакомец, тем сильнее наседало чувство тревоги.

Двое ребят, стоявших на крыльце, даже не услышали, как скрипнула дверь за спинами, и на порог вышел отец. Он тоже заметил фигуру.

— Слушай сюда, — схватил он сына за загривок. — Беги к Тоботу, скажи, я согласен. Кузнец в селе, пусть сюда идёт. Понял?

— Папка, так я же...

— Рот закрой и делай, что велено, — затолкнул он мальчишку себе за спину и рыкнул: — Лесом уходи! Бегом!

Перепуганный рванул за дом, а затем припустил по подлеску в сторону дома старосты, а отец остался встречать гостя. Когда тот подошёл метров на двадцать, то молча вытянул из-за пояса топор.

Не простой топор, коим орудовали плотники и простые мужики. Лезвие широкое, рукоятка длинная. Лука видел такие у наёмников и охранников караванов,