Ватник - Юрий Мори Страница 30

Но жив. Вроде бы здоров. Готов воевать дальше. А что Таранченко майора дали – это верно, это заслуженно.

– Первая и главная задача, – сказал по дороге комбат, хмурый, из кадровых военных базы, по фамилии Васин с позывным «Говорун», – сбор точной информации о противнике. Готовится, как они по телевизору вещают, последнее и решительное наступление. Окончательное решение кавинского вопроса. Точечная разведка беспилотниками производится с обеих сторон, что мы успеваем сбить – сбиваем, они аналогично. Но у нас пространство для манёвра войск невелико, юго-запад Республики мы уже потеряли, на западе… Вы же только что из Плясово-Коровье? Ну вот, сами всё видели. С той стороны постараемся не пустить, но и контратака маловероятна. Нет сил для этого. На севере Россия, на востоке – Зареченская республика. Наши братья по оружию, но… Есть определённые разногласия, до объединения дело так и не дошло.

– Так точно, товарищ майор! – решил немного сократить политинформацию Ватник. – Давайте к непосредственным задачам, если можно. Я очень хотел домой заехать, ненадолго. Надо отцу продукты завезти.

– Хромает у вас дисциплина, товарищ Разин, – пожевав губами, сказал Васин. – Перебиваете старшего по званию, непосредственного командира… Алексеев из-за этого от вас избавился?

– Виноват! Не могу знать, – совершенно по-уставному откликнулся Дмитрий. Он вёл машину, как ему и велел комбат, поэтому изобразить повышенное внимание к дороге было парой пустяков.

Помолчали, пока потёртый «уазик» свернул на Речной бульвар, пересёк мост – лакомый кусок для орудий нахлов, но от обстрелов пока пострадавший несильно. Выехали в Замостье, путь лежал в частный сектор, старую застройку Кавино: расположение разведбата было именно там, в стоявших рядом двух общежитиях патронного завода. Сам завод раздолбали от души, а вот здания уцелели.

Перебивает… Сам же разрешил мотнуться домой на пару часов после заселения, вещи взять. Но спорить Ватник не стал: рулил себе дальше.

– Ситуация такая ещё. Контрразведка, ну, служба безопасности Республики, конечно, вовсю работает с агентами нахлов. Но и нам приходится вмешиваться. К каждому новому командиру повышенное внимание, имейте в виду, у нас есть секретные сведения, за ними идёт охота. В случае появления малейшего интереса к вашей службе со стороны внезапно объявившихся довоенных друзей, радостных одноклассников и прочих давно забытых тётушек откуда-нибудь из Траная докладывать немедленно, лично мне.

Частный сектор проскочили быстро, второй «уаз», личка комбата, висел на хвосте как привязанный. Хороший там водитель, резкий.

– Так точно! – на мгновение оторвал взгляд от дороги Ватник. Здесь имитировать ничего и не надо было: и так четверть века не чиненный асфальт теперь был изрыт воронками попаданий нахлов. Когда садили по патронному, все окрестности перепахали. – Лично вам.

– Мить, – совершенно отечески сказал комбат, хотя разница между ними в возрасте была лет десять. – Кончай дуться, ко мне на «ты» можно, к тебе, надеюсь, тоже. Позывной у меня «Говорун».

– Так точно, я запомнил.

– Ну вот… Нам не выяснять, у кого яйца толще надо, а дело делать. Общественное дело. В курсе, откуда слово «республика» пошло?

Ватник кивнул. Как бы между двумя ямами проскочить и не перевернуться…

– В курсе, товарищ комбат. Из Древнего Рима. Служу Республике!

– Вот и молодец, что знаешь. Короче, служим, Ватник.

Вон и общаги патронного – две серые унылые пятиэтажки, без балконов, но длиннее стандартных «хрущёвок» раза в два – по десять подъездов, не иначе. В той, прошлой, жизни в этих краях Дмитрий бывал раза два-три, да и то по юности. То ли пили где-то здесь у случайных друзей, то ли девушку провожал – еще до армии. И не вспомнить.

Здесь близкая война чувствовалась куда лучше, чем в центре – сгоревшие дома, мимо которых две машины пронеслись, не сбавляя скорости, чёрные развалины патронного завод слева, обугленные корпуса, словно обломанные посередине спички труб. Да и в сами общаги попадало не раз: вон куски стены выбиты, окна кое-где просто плёнкой затянуты вместо стёкол. Сюда бы этих, с шампанским…

– Паркуйся вон там, не у подъезда, а под навесом, – скомандовал Свист. – Хорошо водишь, кстати, стаж приличный?

– Со срочной, тринадцать лет. Всё время за рулём, – откликнулся Ватник.

В свой взвод он забрал Дрона и прибившегося к ополчению за эти дни Шлёму. С остальными познакомился уже здесь. Крепкие ребята, деловые. Почему-то особенно приятно, что совсем пацанов не было – когда Дмитрий вспоминал Горло, смотревшего в небо остановившимися голубыми глазами, там, в «зелёнке» под Плясово, – дышать тяжело становилось. Алихан здесь только молодой, остальные старше.

– Задача у нас одна: максимум информации о противнике. Для этого, как и раньше, выезжаем точечно, на опорные пункты, на позиции. Где местных расспрашиваем, многие так и ходят туда-сюда, война войной, а торгуют, да и родня везде. Где пленных берём, но аккуратно, с умом. Прихватить бойца или кого из «вбивцев» несложно, но они и не знают ни хрена. Офицеры нужны. Плюс здесь по Кавино работаем, не наступая на ноги СБ, конечно.

– Не наше, вроде, дело – в городе-то… – протянул Ворон. Его Ватник отметил для себя особо: бывший задержанный за воровство, отпущенный по амнистии из городского СИЗО в начале событий, парень был смел, но… Вот эти его сомнения всю дорогу покоя не давали. Комбат тоже, знакомя со списком бойцов, советовал присматривать.

Это ко всем, имевшим в мирное время проблемы с законом, относилось. Не то, чтобы недоверие – люди воюют на нашей стороне, и воюют отлично, но на всякий случай.

– Знаешь, Ворон, – задушевно ответил Дмитрий. – У нас фронт везде сейчас. Иной раз посреди семьи проходит, куда ж деваться.

Отец так и не разговаривал с ним. В квартиру не пускал.

Совсем сдал Василий Иванович, неделю назад лекарства его сердечные кончились, так Маринка весь город обегала, всех знакомых подняла. Еле нашла, купила втридорога и с запасом – Бог знает, как дальше обернётся, а он даже спасибо не сказал. Забрал на пороге и дверь захлопнул. Нарочно громко, чтобы на весь подъезд грохнуло.

– Так точно, командир, – отозвались бойцы. У многих местных в глазах было понимание, не один он, Ватник, с такой роднёй. Да что тихие безобидные патриоты – у Селезенко брат на той стороне воюет, кадровый офицер. По душам граница прошла, так вот.

Кроме своих, кавинских, много людей было из области, из Зареченска. Приезжие