Дети Арога - igor parhomyuk Страница 33

— Ну, ты объяснишь, наконец, что тебе «ясно»? — сорвался я.

— Я даже не знаю, с чего начать, — почесал он подбородок.

— Сначала! — отрезал я.

— Ладно. Слушай... История такая. Мой отец — он был вторым сыном немецкого герцога Якова. Корона ему по закону не светила, да он и не стремился особо. Когда пришло время, женился на Марте...

— Сестре Алекса? — перебил я.

— Смотрю, ты кое-что всё же знаешь, — хмыкнул Серж. — Да, Марта была сестрой Алекса. После её гибели у него остался сын. Звали его Горн.

— Слушай, прости, но какое всё это имеет отношение к... моим отношениям с Элькой? — я стоял и не понимал

— Терпение. Хочешь понять — терпи. Спустя несколько лет отец женился второй раз. На моей матери — дочери польского герцога. Сейчас мы называем их славянским кланом. Клан был малочисленным, пожалуй, самым слабым из всех. Ты ж сам понимаешь: советская зона, запреты на перемещения, исчезновения, контроль, полное отсутствие торговли. Всё сложно.

Он сделал паузу и продолжил чуть тише:

— Понятно, любви там не было — один сплошной расчёт. Горн поначалу не понял отца, остался в немецком клане. Но потом, когда повзрослел... успокоился.

Он замолчал, глядя в темноту. А я с трудом сдерживал раздражение, чувствуя, что за этим затянутым вступлением кроется что-то куда более важное.

Ну и? — попросил я.

— А вот и «ну», — Серж выпрямился и начал загибать пальцы: — Загибай вместе со мной. Первое — в немецком клане герцогом является мой дядя. Второе — отцовский клан. Сам по себе он был не слишком влиятелен, но после падения Железного занавеса стал крупнейшим. Третье — Горн, мой брат, женился на дочери австрийского герцога и теперь считается кандидатом на престол. Четвёртое — я сам обручен со старшей дочерью скандинавского герцога. К тому же он старинный друг отца.

— Пять — это Террик, — добавил он после паузы. — Единственный сын итальянского герцога.

— Понятно, — усмехнулся я, — папашки решили их поженить.

— Умён не по годам, — поморщился Серж. — Только не папашки, а мамаша. Она всю эту кухню заварила.

— Никогда бы не подумал. Такая тихая, спокойная женщина, — сказал я, вспоминая лицо его матери.

— Эта «тихая» женщина — самая опасная интриганка во всех кланах. Без неё отец бы никогда не поднял славянский клан. И хотя она моя мать — я бы сам не рискнул с ней пересекаться. Даже сейчас.

— Да уж… Медичи, тайны французского двора, — пробормотал я. — Ну и к чему весь этот семейный сериал?

— Родственные связи, — спокойно ответил Серж. — Союзы. Власть. Всё крутится вокруг одной цели.

— И это… — я прищурился, — власть над Арогом?

— Именно, — кивнул он. — Кто правит Арогом, тот управляет не только континентом, но и всей системой. Эрот, Земля, все торговые и военные узлы — всё связано.

— Остров, окружённый радиоактивным морем… кому он вообще сдался? — пожал я плечами.

— Это не просто остров, — усмехнулся Серж. — Это трон. Арог — это ключ. Кто сидит там — правит вассалами, землями, армиями. И никто не спорит.

— Голубая мечта на серебряной тарелке, — догадался я. — И вся стратегия, тактика, союзники, даже этот поход — всё ради одной фигуры на шахматной доске?

— Именно — это тот, у кого в руках рычаги всей этой машины, — серьёзно сказал Серж.

— Ладно, что дальше? — перебил я, начиная терять нить.— А дальше… — Серж вздохнул. — Прожив два года с нами, Террикпопросил её руки. Она согласилась. Отец, конечно, всё взвесил — родство, союз, политические плюсы — и тут же назначил свадьбу через год.Пара была идеальной. Всё шло как по маслу. Пока мы не зашли снова в Арог.— И? — я нахмурился.— Нашли Террека в ущелье. Упал. Со скалы. Горы для итальянцев — это их стихия, они в горах что козлы горные, — Серж криво ухмыльнулся.И опять перешёл на рубленные фразы.Казалось, ему было очень больно говорить.— Элька сгорела. Смотреть было больно. Она почти не говорила. Мы ходили за ней по пятам. А она умудрилась сбежать… на Арог. Перешла как смертница. По закону мы не могли помешать. Мы чуть не сошли с ума.— А потом? — спросил я, сжимая кулаки.— Вернулась. Замкнутая. Сидела у себя, не разговаривала. Только Рону разрешала быть рядом. Сидел с ней молча, часами. Единственный, кто не лез с утешениями. Он ей помогал просто молчанием. Парень он неплохой, хоть и с закидонами. Любит кружева, ну ты понимаешь — интриги и всё такое. Родственник итальянского герцога, между прочим. Теоретически, может претендовать на корону герцога.— Конечно, — усмехнулся я. — Без шанса на власть у вас даже чай пить не начинают.— Не в этом дело. Мы хотели, чтобы Элька жила. Хоть как-то. А она умирала. И тут Рон начал закидывать удочку: дескать, женюсь, спасу. И вроде она не возражала. До… тебя.

Я замер.

— После нападения мутов, когда ты поймал ту стрелу… Она кричала, что ты вернулся. Что ты снова спас её. Была как в бреду. Ты был при смерти. А потом… Сирена портала. Он открылся.

Серж сидел скукоженный на скамейке, засунув руки в карманы, уткнув взгляд в пол.

— После тебя — Эльку как подменили, — голос Сержа стал глухим. — Снова смеялась. Снова дерзила. Снова сияла, как раньше. Как будто вернулась к жизни. Мы смотрели на неё — и не узнавали. А она в это время… будто воскресла.

Он замолчал. Я слышал, как стучат зубы от холода, но он не замечал.

— Когда мы ушли в поход, мы надеялись — нет, мы молились, чтобы она не сорвалась снова на Эрот. Чтобы не сунулась в смертницы. Но... она осталась. Казалось, что твоя тень держала её здесь. Мы даже начали верить, что всё как-то устаканится. Что ты останешься в городе, а она — снова станет собой. Но всё пошло не так. Она ушла в поход. Сказала, что хочет доказать. Вернулась с пробитым боком. Рана, несовместимая с жизнью. Мы думали — всё. Конец.

Он перевёл дыхание. Взгляд