Невероятные приключения циников в Скайриме - Юлия Пасынкова Страница 34

И мне ничего не оставалось, как броситься следом.

Такую гонку я не забуду никогда. Я быстро бегала от Алдуина в Хелгене, но там не было чертового Бишопа, орущего на меня прямо в ухо. Когда мы проскочили мимо стражников, охраняющих городские ворота, вдалеке на западе уже виделся огонь, а языки пламени лизали разрушенную башню. Над всем огненным адом летал дракон. Мой дракон! Стой, сволочь, мне надо тебя убить! Я припустила сильнее, но не рассчитала: корпус убежал вперед, ноги за ним не успели, и я больно и весьма обидно пропахала грунтовку собственным лбом.

— Даэдра тебя забери, не могла найти другое время спать?! — руки Бишопа вздернули меня, а мощный пинок придал такого ускорения, что я едва касалась ногами земли.

Сам рейнджер догнал меня через секунду. Мы неслись навстречу схватке: дракон уже опустился на землю и хватал зубами все, что двигалось. А двигалось там много всего: стражники Вайтрана, мелькнула синяя кожа данмерки, и, словно мечта прыщавого подростка, махала мечом белобрысая воительница с большими противоударными буферами. Дракон клацнул зубами, а валькирия, увернувшись, ударила по его морде — лезвие задрожало, и руку девы отбросило в сторону.

— Тормози, если не хочешь стать закуской! — громыхнуло над ухом.

Я сбавила скорость, и едва заметила, что мимо меня пронеслась стрела с красным оперением. Затем еще одна. Первая воткнулась в глаз дракона, вторая ударилась и переломилась о его броню. Блондинка, заметив чужие стрелы, подняла руку с мечом в воздух и, издав победный клич, умудрилась запрыгнуть на голову умирающего дракона. Какой героизм, елки… А пафоса-то сколько, тьфу. Я шмыгнула за камень и, чтобы не упустить момент со смертью летающей ящерицы, высунулась из-за камня. Дева и стражники, как муравьи окружили издыхающего дракона, как вдруг тот тряхнул рогатой и закричал голосом полным агонии:

— До-ва-ки-и-и-ин! Не-е-ет!

— Да-а-а, — я радостно потерла ручки и вылезла из укрытия.

В последний миг дракон поднялся на задних лапах, и тут его кожа и плоть начали тлеть, словно сгорающая бумага. По некогда твердой чешуе побежали искры. Дракон рычал от боли: его тело медленно превращалось в скелет, кости охватило радужное пламя. Оно переливалось всеми оттенками и вырвалось наружу, сметая все на своем пути. Я ослепла на миг, когда перед глазами встала золотая стена, а силы дракона — его душа, его суть — вливались в меня, наполняя доселе неведомой силой. Мне казалось, что я могу все! Взлететь, кричать огнем, исторгать молнии и холод, я словно видела прошлое и будущее, я знала древние языки и знания, которые недоступны людям. Я была драконом…

Свет постепенно спадал, когда начала приходить в себя. Повсюду слышались шепотки, но мне не было до них никакого дела. Все-таки я довакин… Человек с душой дракона. Единственная и неповторимая в своем роде. Я могу кричать…

Открыла глаза, и обнаружила себя под перекрестьем множества взглядов. Все верно, мужики! Кто довакин? Я довакин! Мне казалось, что я даже немного подросла, а уж чувствовала себя на миллион.

— Кхм… Питикака… — раздалось над ухом.

— Погоди, Бишоп, сейчас я покажу тебе силу Крика!

— У нас проблема.

— Ну что еще?! Ты отрываешь меня от инициации…

Рейнджер осторожно, словно боясь обжечься, тронул меня за плечо:

— Не хочу портить тебе праздник, но у нас тут, похоже, два довакина…

***

После битвы данмерка отправила солдата за подмогой, а остальные из ее отряда разожгли костер и устроили лагерь на остатках разрушенной драконом башни. Вечерело. Кто-то перевязывал раны, кто-то встал в караул, ну, а кто-то шептал молитвы Талосу за погибших соратников — запах крови и влажной земли стоял вокруг удушающей завесой. Хорошо, хоть дым от костра несколько разбавил вызывающие тошноту ароматы.

Мы сидели у огня и пялились друг на друга со всей подозрительностью. Я и бравая блондинка-нагибатор. Бишоп точил кинжал, сидя на камне в стороне, и делал вид, что ситуация его нисколько не волнует, но едва кто-то открывал рот, как рейнджерский оселок начинал скользить по лезвию как-будто тише.

— Итак… — я сложила пальцы домиком, не спуская глаз со второго (как выяснилось) довакина — той самой блондинки.

Ярлова данмерка закончив отдавать распоряжения, встала за спиной своей кандидатки и скрестила руки на груди:

— Кто вы такие? И как, во имя Азуры, вы оказались здесь?

— Мы пришли к ярлу Балгруфу с донесением из Ривервуда, но нас «любезно»… — я показала в воздухе кавычки, — …направили сюда. А вот кто ты такая?

Я уставилась на блондинку, и та, вскинув подбородок, выгнула грудь колесом:

— Мое имя Вигдис. Я нордка, и это я опередила вас с донесением, хотя шла из самого Хелгена, храни Талос погибших в нем, — мрачно закончила валькирия, — погоди! А ведь я тебя помню! Ты — та сумасшедшая, которой едва не срубили голову, когда прилетел черный дракон. Не думала, что ты тоже выберешься…

— Да я живучая, как таракан.

— Не похоже… — протянула валькирия. — Не про таракана — в это я как раз поверю, а в то, что ты выбралась сама… Кто тебе помог? Имперцы?

Она словно невзначай положила ладонь на рукоять меча, а за моей спиной стих шелест оселка. Знаю, как Бишоп метает кинжалы: одно резкое движение, и девица получит передоз железа в организме.

— Хотя не похоже, что вы с ними, — Валькирия смерила рейнджера оценивающим взглядом. — Но кто вы? И как тебе удалось забрать душу дракона?

— Так же как и тебе — просто всосала. Слушай… Ты права. Не знаю, какие у тебя проблемы с имперцами, но я не из их числа. Считай, что я из Хай-Рока. Бретонка, — в голове весьма кстати всплыло название еще одной расы людей. — А этот здоровяк — Биш…кек. Бишкек…

Святые нейроны, какую чушь приходится пороть.

— …он вообще не пойми откуда. Его мать путешествовала с таджикскими — тьфу ты! — каджитскими караванами, и где его родина, он и сам не знает. Верно я говорю? — я повернулась к Бишопу, и его взгляд красноречивей всех слов описал, в каком гробу рейнджер меня видал.

— Верно, — процедил он.