Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1993 год Страница 4

Следующие два дня сильно штормило; казалось, этому не будет конца. Атмосферное давление заметно упало и достигло самой низкой отметки с начала нашей экпедиции. Невозможно словами передать глубину тех чувств, которые возникают при виде бушующей стихии на краю света. Тому, кто не пережил этого, трудно представить себе волну величиной с пятиэтажный дом, которая накатывается на скалы, грозя погрести под собой все живое...

Шторм продолжал бушевать. В то время пока я занимался починкой своей байдарки, Райнер рассматривал лежащую на его коленях книгу в кожаной обложке. Он перелистывал ее, качал головой, вчитываясь в страницы. Эту книгу мы получили на военно-морской базе сразу, как только прибыли на остров. Книга отзывов на острове Горн — это было самое удивительное и неожиданное, такого мы не могли даже предположить. Страницы заполнены комментариями американских, японских и, конечно, немецких туристов. Мы читали записи яхтсменов, построивших неподалеку станцию, прежде чем продолжить путь. Краткие фразы: время, дата прибытия, название корабля, порт отплытия и цель экспедиции; иногда — наблюдения за погодой. Восторженные и самодовольные впечатления американцев, доставленных сюда на двух туристических кораблях «Уорлд дискаверер» и «Линдблад эксплорер»...

Чтобы избежать скуки, Райнер и я снова отправляемся на прогулку по острову. Местность скалистая, поросшая тростниковой травой высотой в человеческий рост. Деревьев нет, только непроходимый кустарник, мешающий каждому шагу. Подолгу сидим на восточном мысе и, очарованные, наблюдаем за тем, как волны одна за одной накатываются на утесы...

Мы долго раздумывали над тем, в каком направлении лучше обогнуть остров: с востока на запад или с запада на восток. И решили в конце концов двигаться с востока на запад. Единственное, что нас при этом беспокоило,— тогда ветер и волны будут встречными. Теперь оставалось только ждать подходящей погоды.

На военно-морской базе острова Горн царили беспокойство и суета. По рации сообщили, что судно, на борту которого находилась смена, уже вышло из Пуэрто-Уильямс и скоро прибудет. Собственно, его ждали еще вчера, но из-за затянувшегося шторма судно было вынуждено стоять на якоре в укромной бухте острова Хершел. Надежда на улучшение погоды заставила нас приободриться; мы легли спать с уверенностью, что завтра сможем прогуляться вокруг острова Горн.

Утром нас разбудил топот солдатских сапог за окном. Значит, причалил грузовой корабль. Ветер немного утих, море казалось спокойным. На берег с надувных лодок высадился экипаж судна, который переправил привезенное продовольствие. К нашему удивлению, на борту корабля оказался сам комендант Пуэрто-Уильямс, а также судовой пастор.

Вскоре мы собрались на базе и с напряжением слушали прогноз погоды на ближайшие дни, который привез нам комендант. По его словам, мы можем отправиться в путь сегодня после обеда, если не хотим ждать еще неделю. Сейчас еще штормило, но часам к трем-четырем море успокоится настолько, что у нас появится шанс — но больше его не будет.

Хотя ни я, ни Райнер не были глубоко верующими людьми, мы не могли отказаться от приглашения пастора присутствовать на мессе в маленькой деревянной часовне на острове Горн. Пастор соорудил временный алтарь, кроме нас, присутствовал только комендант Пуэрто-Уильямс. Пастор благословил нас. Церемония в этой часовне на юге Нового Света длилась едва более получаса, но никогда мне не забыть этих торжественных минут... Видимость по-прежнему была плохой, но море заметно успокоилось, так что мы окончательно решили сегодня рискнуть. Быстро нагрузили лодки, надели водонепроницаемые костюмы, и наконец в 13.30 несколько солдат с военно-морской базы помогли нашим фальтботам справиться с прибоем. Это было 7 мая 1984 года.

На пределе возможностей

Мы сидели в лодках, выжидая подходящую волну, и солдатам удалось подтолкнуть нас еще до того, как следующая волна захлестнула бы нас.

Выйдя за пределы бухты, мы стали грести к восточному мысу, скалы которого подступали к самой воде. Справа от нас тянулась гряда подводных утесов. Мы прошли еще немного вперед, чтобы быть подальше от берега, и оглянулись.

У меня перехватило дыхание: с юго-запада шла гигантская штормовая волна, чем ближе к скалам, тем она становилась все больше и вдруг опрокинулась на камни и рассыпалась каскадами. Как бы подталкиваемый какой-то внутренней силой, я продолжал двигаться дальше. Райнер, казалось, был полон решимости, ловко маневрируя между бушующими волнами. Его фальтбот подпрыгивал на воде, то скрываясь надолго в ложбине волн, то снова внезапно возникая где-нибудь впереди меня. Становилось все опаснее...

С трудом нам удавалось не перевернуться. Каждый из нас боролся в одиночку. Мы не могли больше переговариваться; не было времени, чтобы следить взглядом за Райнером. Я был занят только самим собой. Все внимание я сконцентрировал исключительно на движении своей лодки. Все, что угодно, только бы не перевернуться! Перевернуться в открытом море было бы не просто неприятностью — это был бы конец. Нельзя было и думать о том, чтобы помочь другому. Здесь каждый — борец-одиночка, каждый должен быть готовым стать им...

Я давно потерял чувство времени и удивился, когда наконец обогнул восточный мыс и он остался позади меня. Справа от меня была широкая бухта, которая находилась между восточным мысом и собственно мысом Горн. Мы немного перевели дух, подплыли настолько близко друг к другу, что смогли переговариваться. Вода казалась здесь гораздо спокойнее.

Внезапно стена облаков надвинулась и заслонила полностью от нас остров. Налетела густая вьюга, подул ветер, в одно мгновение началась борьба не на жизнь, а на смерть. Вблизи ничего нельзя было рассмотреть, так что мы должны были следить не только за волнением на море, но и за курсом, чтобы не наскочить на подводные камни. Мы гребли в сильном напряжении без остановки. Силы были на исходе. Мою правую ногу свело судорогой, и я пытался не обращать внимание на боль. Я не мог ни вытянуть ногу, ни изменить позу, так как управлял ногами. Суставы, мышцы, нога — все болело...

Наконец облачная завеса понемногу расступилась, и тяжеловесные утесы мыса Горн выступили перед нами.

Как долго я ждал этого момента! Я мог не только сфотографировать мыс, но и запечатлеть его в своей памяти на всю жизнь... Время от времени я ловил взгляд Райнера, который греб от меня на расстоянии около 400 метров. За мысом простиралась еще одна бухта. Там мы могли бы пристать к берегу: бороться со штормом уже не было сил. Но мы понимали, что если причалим, то у нас никогда больше не хватит мужества снова отправиться в путь по бушующим волнам. Я заметил, что стемнело, день клонится к закату. Перед нами очередной скалистый мыс. Я греб с таким отчаянием, но мне казалось, что стою на одном месте. Теперь мы плыли на северо-запад. Становилось все темнее. Перед собой я видел только пенистые гребни прибойной волны, которые разбивались как бы на ровном месте: это, должно быть, были впадины у западного мыса. Они пугают моряков своими подводными течениями.

В сумерках я греб к мысу, слыша только шум прибоя, замечая белые пенистые барашки волн, сверкающие как клыки хищного зверя в наступающей ночи. Я слишком устал, чтобы испугаться... Я греб вперед, словно автомат, не чувствуя больше ударов волн о лодку. Я летел по дикому, пенистому ландшафту и удивлялся, что все еще сижу в фальтботе.

Я обогнул мыс и оказался в бухте Сан-Франсиско. Райнер, который первым прошел мимо мыса, перестал грести и ждал меня. Много не говорили, очевидно, до нас еще не дошло, что мы снова в безопасности. Сейчас мы хотели только одного: добраться до первой попавшейся бухты, чтобы пристать к берегу...

Немного погодя мы стояли, промокшие насквозь, окоченевшие, с залитыми водой лодками, на скользком утесе острова Горн. Мы снова стояли на северной стороне, откуда стартовали четыре часа назад. Четыре часа — никогда прежде не знал, насколько относительно понятие времени. Эти четыре часа значили для нас гораздо больше, чем просто отрезок времени от 13.30 до 17.30. Это была часть нашей жизни.

Мы отыскали в темноте наши палатки и буквально упали на руки встречавших солдат, которые от души поздравили нас. Мы находились в состоянии эйфории. Это в меньшей степени была радость победы, скорее, счастье от ощущения, что мы живы.

Мы достигли своей цели: первыми обогнули зимой на фальтботах мыс Горн при самых неблагоприятных погодных условиях. Мы были согласны в том, что никогда больше нам не хватит нервов и сил повторить подобное. Мы достигли предела своих возможностей и не были способны на большее...

Арвед Фукс

Перевела с немецкого М. Тагер

Малиган и Кардила. Елена Чекулаева