Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 1991 год Страница 4

Конечно, строгий историк обнаружит в ней некоторые анахронизмы (например, храмы и храмовой обиход, как они описаны — достояние более позднего времени; слишком близки оказываются северный Хастинапур и далекая южноиндийская деревня; культ тамильского Муругана, бога горных охотничьих племен, вряд ли в то время распространился по земледельческим регионам), но в целом атмосфера действия и само действие воссозданы автором очень точно. Культурологические и даже этнографические основы его сочинения вполне надежны. И потом, будем помнить, что в одном из прошлых рождений автор сам все видел своими глазами и теперь рассказывает нам об увиденном.

Но об этом читателю поведает сам автор.

А. Дубянский, кандидат филологических наук

На «Серебряном папоротнике»

Уходит в прошлое романтика железнодорожных путешествий. Поездка на современном поезде сегодня мало чем отличается — даже по скорости — от полета на самолете. Да и поездами во многих странах мира пользуются все реже и реже — рельсовый транспорт не выдерживает конкуренции со стороны автомобилей и авиалайнеров. Но и сегодня, в конце XX века, путешествие по рельсам нередко оказывается гораздо более увлекательным и познавательным, чем на ином любом, самом современном и скоростном виде транспорта: некоторые железные дороги мира до сих пор сулят массу приключений и открытий, какие вряд ли выпадут на долю тех, кто прильнул к иллюминатору авиалайнера или даже окну машины. «Вокруг света» начинает публикацию серии репортажей о путешествиях по наиболее интересным и экзотическим железным дорогам мира, которые, как мы надеемся, возвратят читателей в удивительный и, увы, ностальгический мир поездов тех времен, когда они были в большем почете, чем сегодня. Открываем мы серию письмом, которое редакция получила из Новой Зеландии и которое натолкнуло нас на идею вспомнить о старом, добром поезде...

Поезда в Новой Зеландии ходят относительно медленно. Отчасти виной тому узкая колея — всего-навсего 1070 миллиметров. Впрочем, невысокие скорости имеют и свои преимущества — пассажиры получают возможность оценить красоту проплывающих за окнами пейзажей. Давайте и мы совершим путешествие на «Серебряном папоротнике» — комфортабельном поезде, курсирующем между крупнейшим не только в Новой Зеландии, но и во всей Полинезии городом Окленд (население 900 тысяч человек) и столицей страны Веллингтоном.

Два города разделяют 670 километров, которые «Серебряный папоротник» преодолевает за 10 часов. Несмотря на долгий, по местным меркам, путь, пассажиры вряд ли почувствуют неудобство—внутри " вагоны роскошно оформлены: стены и пол обиты шерстью. Подобное расточительство не удивительно, ведь шерсть — главная статья новозеландского экспорта.

Ровно в 8.30 утра «Серебряный папоротник» отходит от вокзала в Окленде. Поезд еще только набирает скорость, а в дверях уже появляется проводник со свежими газетами. Но вряд ли кто-то из пассажиров променяет чтение на пейзаж за окнами. С одной стороны открывается панорама бухты Вайтемата, с другой — самого фешенебельного района города — Ремуера. Акватория бухты усеяна покачивающимися на волнах катерами и яхтами. Весь этот флот — собственность горожан. Наблюдая за морским муравейником, лишний раз убеждаешься, что Окленд по праву носит титул Города моряков.

Большинство новозеландцев предпочитают жить в собственных домах. Полноценный отдых на лоне природы, культ семьи и... приличные газонокосилки — их главные жизненные ценности. Поэтому неудивительно, что здешние города имеют совершенно непропорциональные численности населения размеры. Например, Окленд занимает ту же территорию, что и многомиллионный Лондон. Статус города в Новой Зеландии может приобрести любой населенный пункт, где проживает не меньше 20 тысяч человек, как, например, спутник Окленда — Папакура. Особенно быстро небольшой поселок стал развиваться во время второй мировой войны: здесь разместился армейский лагерь и несколько американских военных баз. И хотя после окончания войны базы ликвидировали, лагерь остался, превратившись со временем в крупную армейскую штаб-квартиру.

Но вот Окленд позади, и городские пейзажи сменил веселый сельский ландшафт. Экзотические здесь деревья — каштан, верба, тополь и эвкалипт — контрастируют с местной вечнозеленой растительностью. На зеленых лугах, широко известных своим плодородием, пасутся коровы. Встречаются и первые крупные отары овец — подлинной гордости страны: если самих новозеландцев всего 3,5 миллиона, то овец 61 миллион. Порой из-за нескончаемых овечьих отар пейзаж за окном напоминает неспокойное море в белых барашках волн.

Кроме овец, здесь можно встретить и прекрасных лошадей. Новозеландские рысаки пользуются высокой репутацией, и ежегодно на конные аукционы съезжаются покупатели со всего света.

В Мерсере железная дорога выходит к Уаикато, крупнейшей в Новой Зеландии реке — девять расположенных на ней ГЭС не только вырабатывают электричество, но и сдерживают возможные наводнения.

В районе Те-Кайхата поезд едет мимо виноградников — родины прекрасных новозеландских вин. Расположенная поблизости от плантаций гора Таупири — священное место для маори. Ее склоны испещрены могилами. На этом необычном кладбище своя строгая иерархия: чем выше находится могила, тем более важная персона захоронена в ней.

Когда поезд с грохотом проносится по мосту, у вас есть возможность хотя бы краем глаза увидеть Турангаваевае — официальную резиденцию королевы маори Те Атайрангикааху и дворец приемов, украшенный замысловатой резьбой. Если повезет, вы заметите и скользящее по реке длинное изящное боевое каноэ, используемое для торжественных церемоний...

Мы въезжаем в Гамильтон, центр плодородного района Вайкато. Некогда поезда здесь делали остановку для того, чтобы пассажиры могли выпить чашку чая в станционном буфете. Про эту станцию и низкие скорости паровозной эры до сих пор существует множество анекдотов. В наши дни стоянка длится всего пять минут, и «Серебряный папоротник» следует дальше мимо живой изгороди из постриженных барбарисов.

Потухший вулкан Какапука, по форме напоминающий камень в японском саду, встречает поезд на подходе к Те-Авамуту. Здесь во всем царят аккуратность и спокойствие, которые надежно скрывают от постороннего взгляда бурное прошлое этих мест. Во время войн между маори и пакеха (европейцами) в 1860-е годы именно с Те-Авамуту начиналась местность, получившая впоследствии название Королевской страны. Тут свободолюбивые маори положили начало «королевскому движению» с целью установить независимую монархию. Любой европеец, осмеливавшийся заглянуть южнее Те-Авамуту, подвергал свою жизнь опасности. В нескольких жестоких сражениях маори проявили исключительное мужество, чем снискали уважение своих противников. Здесь и сегодня живет много маори.

Местные города выросли из небольших поселений, в которых жили строители железной дороги: в Те-Куити, например, главной улицей по-прежнему считается та, что идет вдоль полотна. Все эти городки похожи друг на друга как близнецы. Непременные их атрибуты: военный мемориал, где на граните высечены имена погибших европейцев и маори, и... государственный тотализатор.

Еще одна достопримечательность Королевской страны — ухоженные фермы. Некоторые из них по своим размерам не уступают европейским поместьям. Пейзаж здесь постоянно меняется: равнины чередуются с холмами, покрытыми густой растительностью.

Время обедать. Появляется проводник, толкая перед собой тележку с закусками. В поезде нет вагона-ресторана, но при покупке железнодорожного билета можно заказать что-нибудь более существенное, чем разложенные на тележке круассоны, булочки, сандвичи и фрукты.

Постепенно дорога начинает взбираться в горы. «Серебряный папоротник» то и дело ныряет в тоннели. Самый длинный из них — Поро-а-Тарао — протянулся на 1,3 километра. Кругом ни души, если не считать нескольких пастухов, перегоняющих овец с помощью своих понятливых собак, которым подают команды целым набором свистов. Оставляя в воздухе след разбрасываемых удобрений, над хребтом, похожим на спину кита, резко взмывает вверх самолет. Взлетная полоса скрыта за хребтом. Над землей парят ястребы, а пукеко с темно-синим оперением, красными клювами и лапами высматривают добычу у ручьев.

Центру этого района — Таумарунуй, как и Гамильтону, отведено особое место в железнодорожном фольклоре: есть даже такая песенка «Таумарунуй на железной дороге»...

Мы проезжаем мимо маленьких городков Мингинуй, Оханго, которые в свое время процветали благодаря торговле лесом. Сейчас эта отрасль экономики в упадке, и города постепенно умирают. Там, где раньше слышался звон мощных пил, теперь стоят брошенные хозяевами дома, зарастающие кустарником. При этом вы чувствуете себя Иезекиилем в долине Смерти и задаетесь вопросом, что может вновь вдохнуть жизнь в эти места. Город Раурими сохранился лучше других. Лесопилка тут была закрыта лишь в 1965 году, почта и школа в 1974-м, большинство из его жителей уехали. Тем не менее город, похоже, не хочет уходить в небытие. Местный участок дороги — чудо инженерной мысли — привлекает сюда любителей из разных стран. Чтобы пересечь хребет, поезд вынужден подниматься по спирали, делая две петли и ныряя в тоннель. Пробегая по рельсам пять километров, он продвигается вперед только на один.