Докричаться до небес - Лана Муар Страница 4

— Мне вас учить, как нужно обслуживать клиентов?

— А ты уверена, что меня стоит учить? Пока никто не жаловался, — я расплываюсь в двусмысленной улыбке, — Но, мне кажется, что сегодня появится первая жалоба. Да?

— Обязательно.

— Окей. Давай попробуем, — я вытягиваюсь по стойке смирно и заношу маркер над второй салфеткой. — Добрый вечер, что будете заказывать?

— Два виски с колой, бутылку красного вина и четыре бокала, — диктует она медленно, словно я имбецил. — И не забудьте про жалобную книгу.

— Заказ принят, — а теперь поговорим по-моему. — Паспорт.

— Что?

— Согласно правилам заведения, я должен убедиться, что вам есть восемнадцать лет. Не хочу потерять работу из-за того, что принес алкоголь несовершеннолетним.

"Да-да-да, сейчас увидим, что нам едва ли не завтра стукнет восемнадцать, и отправимся домой баиньки."

Искаева Маргарита Владимировна. Двадцать один год стукнуло. Норм. Возвращаю паспорт и ради прикола забираю бумажную розочку. Пусть побесится. А “фанатки” подождут. Щелчком пальцев подзываю бармена:

— Дэн, два вискаря с колой, четыре бокала и вино получше, — я оборачиваюсь и, покрутив розочку, решаю не глумиться. Хрен с ней. У девочки день рождения вроде как, а тут такое хамло. — И розу с жалобной книгой.

— А книгу зачем? — искренне удивляется Дэн.

— За тем, что я тебе так сказал.

— Как скажешь.

Фанатки ржут, когда я возвращаюсь с подносом в руках к столику с именинницей.

— Приношу вам свои глубочайшие извинения. Ваш столик сегодня обслуживается за счет заведения, — я прямо сама любезность. — С днем рождения, Маргарита.

Положив перед девушкой жалобную книгу с розой, едва сдерживаюсь, чтобы не заржать в голос. Она всерьез собирается писать жалобу. Вытащила из сумочки ручку и перелистывает страницы.

— Не договоримся?

— Не со мной!

“Ух-ух-ух, какой грозный взгляд! Все-все-все.”

— Тогда я отчаливаю.

Подошел к своему столику и спросил:

— Ну что, девочки, как на счет небольшого прикола? Я ж типа звезда, да?

Они глупо ржут, а я смотрю на Маргариту Искаеву и решительно поднимаюсь на сцену.

— Мистик, хочешь поугарать?

— Ну да, наверное, — неуверенно отвечает он.

— Короче, гугли какой-нибудь медляк, наложишь на него что-нибудь из своего, а я тут кое-кому привет передам.

— Окей.

Со стойкой микрофона подхожу к краю сцены и проверяю включен ли он. Фанатки ржут. Ржите, лошади. Посмотрим, как вы запоете ночью.

— Раз, два, проверка связи… Всем добрый вечер.

— Фил, жги!

— Заткнись, Макс! — киваю Мистику, и он уводит музыку в ноль, а за место нее включает “Don't speak”.

Крутяк, я ее знаю чуть-ли не наизусть. Показываю Мистику кусочек, который мне больше всего нравится и он начинает звучать на репите, ускоряясь и переплетаясь с битом. По наитию закрываю глаза, повторяя все действия ровно так же, как в студии. Заодно проверю, так ли оно работает.

Если сегодня я выйду на сцену,

С легкостью склею Катю, Олю и Лену.

Но мое сердце в осколки разбито

Ангелом нежным по имени Рита.

Слов не найти, я читаю душою,

Что же ты делаешь, детка, со мною?

Гвен подскажи, я прошу, дай совета,

Что мне сказать в рэпе ангелу света?

Я замолкаю, и Мистик вставляет припев:

Don't speak, I know just what you're sayin'

So please stop explainin'

Don't tell me 'cause it hurts

Don't speak, I know what you're thinkin'

I don't need your reasons

Don't tell me 'cause it hurts

Фанатки за столиком завизжали, требуя продолжения, но я хочу, чтобы сейчас она посмотрела на сцену. Да! Повернулась!

Этот фристайл — от души извинения.

Я не хотел портить твой день рождения.

Может начнем мы с тобою с начала?

Без обвинений, что ты написала.

Да, я не ангел, кажусь туповатым,

Много курю и не брезгую матом.

Гвен мне сказала, я мальчик-плохиш,

Но в день рождения может простишь?

Don't speak, don't speak

Don't speak, no

I know what you're thinkin'

And I don't need your reasons

I know you're good, I know you're good

I know you're real good, oh

Она улыбается, а у меня внутри от этой улыбки что-то щелкнуло. Мне зачем-то была нужна именно такая реакция. Искренняя и чистая, как снег, а не фальшивые визги со стороны моего столика. Зачем? Я даже не успел прочувствовать этот момент до конца, чтобы сделать хоть какую-то зарубку разобраться в такой зудящей необходимости добиться улыбки именно этой девушки, как одна из ее подруг вскочила со своего места и куда-то побежала с курткой. Мгновение оборвалось. Все сидящие за столиком рванули следом за убежавшей, а я стоял на сцене, застыв истуканом. Бросил микрофон под ноги и из колонок раздался резанувший по ушам противный звук. Мне нужно было идти. Зачем? Почему? Не знаю. И выйдя на крыльцо клуба, внутри пробежал морозный холодок. Из припаркованного внедорожника рванул какой-то мужик, на бегу бросил мне ключи и заорал:

— Отвези ее в больницу! Срочно!

Связка попала мне прямо в ладонь, и вместе с ней накатил ступор. Перед глазами замелькали картинки, которые каждый день приходили в кошмарах, заставляющих просыпаться в холодном поту с криком отчаяния. Я смотрел на эти ключи и столбенел все сильнее и сильнее, не в силах пошевелиться. Кто-то рванул меня за плечо, отталкивая в сторону. Нога инстинктивно сделала шаг. Второй. Третий. Словно плохо запрограммированный робот, я на негнущихся ногах медленно пошел к автомобилю, сел за руль и с десятой попытки попал ключом в замок зажигания. Двигатель завелся с первой. Вспыхнули фары, освещая ярким светом нескольких людей, орущих около угла клуба, и меня затрясло. Там, в пучке света, я увидел призрачный силуэт мамы, а в голове прозвучал ее голос:

— Сыночек, помоги.

— Мама!

Я вдавил педаль в пол, подгоняя машину, и закрутил головой, высматривая куда исчезло видение. Слезящимися глазами искал повсюду, и оно вновь засветилось в свете фонаря. Громко хлопнули двери, по ушам резанул ор, словно удар тока, пробивающий перегоревшие микросхемы в голове. Мама сделала шаг назад:

— Сыночек…

— Мама!

Я гнал, не разбирая дороги, метался из полосы в полосу, стараясь догнать, не потерять, вспыхивающий в свете фар встречных машин, силуэт, а за спиной орали, кто-то громко плакал и тихонько выл от боли.

"Мама, я успею. Мама я