Привыкай, я так решил - Лана Пиратова Страница 4

Помогите.

Оглядываюсь и выбираю направление, откуда льется больше всего света. Значит, там выход. Раздвигая кусты, иду, прихрамывая.

Вдруг слышу откуда-то справа хруст. Замираю. И опять хруст.

Там точно кто-то есть!

Но секунды радости почти сразу же сменяются страхом. А что если это зверь? Медведь, например? Мамочки. Ой.

Решаю пока затаиться. Я сейчас одно сплошное ухо. А хруст становится громче. А потом. О чудо! Я слышу, как кто-то напевает что-то. Чуть слышно. Ну, это точно человек.

Спасение!

— Помогите! — кричу на радостях и бегу в сторону хруста.

Кто бы там ни был, я ему безумно рада.

Не успеваю додумать эту мысль, как понимаю, что поторопилась.

Из кустов появляется… ну нет… так не бывает же! Я даже отступаю на шаг назад, спотыкаюсь и падаю на мокрую траву.

— Ну, нихера себе! — человек из кустов явно рад нашей встрече. Лыбится, вон, во все лицо. И брови приподнял от удивления. — Невоспитанная, — усмехается он, подавая мне руку.

Не сразу, но даю ладонь. Он резко тянет меня вверх. Так, что я врезаюсь в его тело.

— А я уже решил искать тебя с понедельника, — дергает бровью и лапищу свою кладет мне на мокрые шорты.

— Зачем это? — я немного прихожу в себя. Отталкиваю его и поправляю одежду.

— Должок получить. Вижу, ты тоже помнишь. Решила меня здесь найти? Что ж, похвально. Я, пожалуй, немного пожалею тебя. Часть наказаний уберу из списка.

— Какого еще списка? — я злюсь, но потом понимаю, что мне же надо выбраться отсюда. и сейчас этот нахал — моя единственная возможность. Поэтому решаю схитрить. — Понимаете, — говорю уже мягко и мило улыбаюсь. Чтобы не устоял! — Я грибы пошла собирать и вот. Заблудилась. Вы знаете, как к людям выйти?

— Зачем? — усмехается.

— Как «зачем»? Я… я домой хочу. Меня там ждут! Искать будут! Знаете, что? вы мне можете просто рукой показать. Я сама дойду. Пожалуй. Или вы тоже заблудились и не знаете?

— Почему же не знаю, — пожимает плечами. — Я живу тут.

— Где? — опять меня пугает его серьезный тон и то, как он смотрит на меня. сглатываю, но стараюсь не показать своего страха.

— Вон там, — машет в сторону, — под сосной. У меня там берлога.

Я стою и моргаю. Просто молчу и моргаю.

— Давно уже с людьми перестал общаться. А вот после вчерашнего, — пристально смотрит на меня, — убедился, что правильно сделал. Обманула ты меня, Анжела. Обманула. Нехорошо это.

Цокает языком, качая головой. И каждый его цок вгоняет меня еще в больший страх. Я пячусь назад.

7. Анжела

— Куда? — он вдруг резко хватает меня и дергает к себе.

— Отпусти…те… пожалуйста… — шепчу, не сводя с него взгляда.

— Будешь жить со мной. под сосной. С тебя, кстати, минет, — улыбается.

— Ну, не здесь же, — опять решаю схитрить. — Поедем ко мне, — кладу ему на грудь ладонь и провожу ей. Он опускает взгляд и следит за моими движениями. — Ты же на машине? Где она? Поехали ко мне.

— Здесь, Анжела, — берет меня за запястье и чуть сдавливает его. — Минет на природе. Что может быть лучше?

Наклоняется ко мне и впивается взглядом. Мы долго смотрим друг другу в глаза. я не выдерживаю первой.

— Вставай на колени, — вдруг хрипит он и тянет мою руку вниз.

— Не могу!

— Почему?

— Вот! — поднимаю коленку и тычу ему.

Он сначала смотрит на рану и кровь, сочащуюся из нее. потом вдруг сам садится на корточки и начинает ощупывать колено.

— Ай! — вскрикиваю я. — Больно же!

— Хм. А идти-то сможешь?

— Ну, хромаю, но иду.

— Ладно, — говорит он. Встает и подхватывает меня на руки.

— Что вы делаете? Пустите меня! я не буду делать вам минет в норе! Я буду кричать! Аааа…

— Тихо! — шикает он. — Медведя разбудишь!

Смотрю на него ошарашено.

— Какого медведя?

— Бурого.

— А они разве спят сейчас? Лето же…

— У него обеденный сон сейчас.

— Что за бред? Откуда вы знаете?

— Потому что живу по соседству с ним, — усмехается он и несет меня. — Что-то ты тяжелая, Анжела. Тут минетом не обойдешься.

— Слушайте, — не выдерживаю я. — А вы может о другом думать?

— Не могу. Ты у меня теперь четко ассоциируешься с минетом. Я ведь так и не получил его.

И ен получишь.

Мне хочется выплюнуть это ему в лицо, но я у него на руках. А вдург еще уронит от злости? Ладно, промолчу. Фиг с ним!

— О, смотри-ка! Что это? — поворачиваюсь туда, куда смотрит Артур.

— Не вижу. Что там?

— Погоди, — он аккуратно сажает меня на пенек, еще раз смотрит на рану, а потом уходит куда-то в кусты.

О! бежать!

Но только встаю, как Артур появлется с… хм… велосипедом? Только без сиденья и вообще видно, что давно лежащим тут. Велосипед весь в ржавчине.

— Мы металлолом мобираем? — интересуеюсь с усмешкой.

— Садись, — он ставит велосипед передо мной.

— Куда?

— На велосипед. Садись, я повезу тебя. Так быстрее будет. Рану еще надо обработать.

— А, может, вы сами на нем за аптечкой съездите. А я вас тут подожду, — стараюсь выглядеть искренней. Мне просто надо от него избавиться. Дальше я сама.

— Понимаешь ли, в чем дело, — он тоже мило улыбается. — Во-первых, тут нет сиденья, а на этом, — и он показывает на торчащий без сиденья штырь, — тебе привычнее ездить. Ты, все-таки, женщина и не целка. Если слегка войдет в тебя, даже не заметишь.

Ну и гондон! Внутри меня все горит. Так и хочется влепить ему по роже. Но нет, Анжела. Надо перетерпеть. Надо выбраться отсюда.

— А, во-вторых, — продолжает этот козел, — ну, не верю я тебе почему-то. Опять ведь сбежишь? Поэтому садись! — берет меня за предплечье и силой заставляет перекинуть ногу через раму.

— Сидеть-то не на чем! — возмущаюсь я, ногами упираясь в землю, чтобы не сесть на штырь.

— Вот так. Садись, — надавливает мне на плечо и моя попа оказывается на руке этого придурка. — Смотри-ка, идеально подошла, — чувствую, как он сжимает пальцы. Мне кажется, мы идеально подходим друг другу. Надо бы проверить остальные части.

Господи.

Я быстрее ставлю ноги на педали и начинаю крутить.

— Молодец, — ухмыляется Артур. — Вот видишь? Сейчас мы быстро доедем.

8. Анжела

Велосипед сломан. Педали еле крутятся. Через раз. то есть я даже не могу от него далеко уехать. А его рука то и дело сжимает мою попу ипальцы куда-то не туда пытаются пролезть. Я то и дело меняю локацию седалища. Лучше бы штырь, честное слово!

Но