Четверо против зла - Андрей Сухоруков Страница 48

- Запомни две вещи, юный Циникус, - говорил он, - в мире может быть только один темный властелин, носящий титул Его Злодейшество.

- А какая вторая, учитель?

- Если к тебе придет светлый герой, чтобы окончить твое мирское существование, спроси его за кого он тебе мстит. Если он тебе мстит за отца, скажи ему: «Я твой отец», если за брата – «Я твой брат», ты понял?

- Да, учитель!

- И когда он замрет, опешив от такого известия, ты успеешь подать сигнал спрятанным в засаде воинам, или дернуть рычаг, отправляющий его в темницу, ну или чего-нибудь еще придумаешь, - закончил свое наставление главный злодей.

Внимательно слушал своего учителя юный Циникус и в свое время убил его, чтобы исполнить первую вещь и самому стать Его Злодейшеством. И понес он зло вокруг и стали приходить у нему светлые герои, пылающие жаждой мести и вводил он их в ступор второй вещью.

А вот сегодня этот отлаженный механизм дал сбой. В ступор впал сам Циникус. Точнее Дарт Циникус. Именно так он стал себя называть после занятия трона главного злодея. Ну не нравилось ему звание Его Злодейшество, какое-то оно было детское что ли.

- Так и будешь молчать чудовище? – устав ждать спросила Лиэль, - вам людям перед казнью обычно дают последнее слово. Есть что сказать?

- Секундочку, - подняв руку сказал Циникус, - не стреляй, мне надо свериться с пророчеством.

- Кстати сегодня какое число? – неожиданно спросил Его Злодейшество.

- Сорок пятый день весеннего цикла, - ответил мэтр Бальтасар.

- Точно, про это точно было в пророчестве! – сказал Циникус

- Что за пророчество? – переспросила эльфийка.

- Да, с каким еще пророчеством ему надо свериться! – влез в разговор гном, - не слушай его Лиэль, стреляй, там сокровищница плачет, что мы никак не придем и разграбим её.

Пока гном произносил свою проникновенно алчную речь главный злодей страны и всего мира рылся под троном. Львиными лапами это было делать не очень удобно, поэтому он внимательно посмотрел на героев и остановил свой взгляд на юноше.

- Подойди ближе мой мальчик, мне нужна твоя помощь, видишь – у меня лапки, а мне надо достать из-под трона один важный документ, - обратился злодей к молодому человеку.

Рей вопросительно посмотрел на мэтра Бальтасара. Тот утвердительно кивнул. Рей пошел к трону.

- Стой Рей, на темную сторону ведут разные пути и помощь врагу один из них, - прокричала ему вслед Лиэль.

- Посмотрите на них! – громко сказал Его Злодейшество, - и они еще называют себя светлыми героями, а сами не могут помочь старому человеку, тоже мне тимуровцы.

- Кто? – не поняла Лиэль.

- Неважно, - отмахнулся Циникус.

- Дерни деточка за веревочку, из коробки свитки и высыпятся, - сказал злодей подошедшему юноше.

- Я не деточка, - оскорбился молодой человек.

- Хорошо, дерни деть за веревку, - поправился Циникус, - так лучше?

- Не сильно, - ответил Рей, но за веревку, торчащую из-под трона дернул.

Под троном что-то заскрипело, заскрежетало и трон со злодеем взмыл под потолок пещеры.

- Ха-ха-ха, - раздалось сверху, - купились светлые простофили, сейчас вы познаете силу темной стороны.

Сверху в героев шарахнули две ветвистые фиолетовые молнии. Не попали. Трудно фокусировать электрический разряд, когда вместо чутких человеческих пальцев сильные, когтистые, но такие неповоротливые львиные лапы. Этот недостаток Его Злодейшество пытался компенсировать стрельбой по площадям. Герои рассредоточились по залу и судорожно думали, как повернуть так неважно начавшийся бой в свою сторону.

Эльфийка пыталась отвечать злодею Циникусу стрельбой из лука, но его окружало какое-то магическое поле и ее великолепные стрелы бессильно сгорали от соприкосновения с ним.

Мэтр Бальтасар лупил огненными шарами. Результат был примерно такой же как у Лиэль. Все шары попадали точно в цель, но соприкоснувшись с полем просто гасли. Маг лелеял призрачную надежду, что рано или поздно запас магических сил у Его Злодейшества иссякнет и бой перейдет в физическую плоскость, где у героев намечалось явное преимущество. Пока правда молнии летели с завидным постоянством.

Мэтр начал уставать. С запасом магических сил у него было все в порядке. Свой резерв он развил большой, да и запас маны в кристаллах имел многократно больший. А вот силы физические начали заканчиваться. Ему стало значительно труднее запихивать воздух в легкие в процесс очередной смены огневой позиции.

В отличие от эльфийки и мага у Рея не было никакой возможности нанести злодею дистанционный урон. Он старался по максимуму отвлечь внимание Его Злодейшества на себя. Бегал по тронному залу и обзывался на него, корчил рожи, показывал неприличные жесты. Судя по периодически прилетающим к нему молниям злодей его слышал и что самое главное понимал.

Пока остальные герои в меру сил и способностей воевали со злодеем гном тихонько спрятался в какую-то нишу. Нет он не испугался, он готовил оружие возмездия. Мастер Еремей доставал из сумки все новые детали и прилаживал их к диковинному механизму. Больше всего он напоминал трубу, на которых играют в оркестрах. Гном достал последнюю деталь и приладил ее на место. Придирчиво осмотрел получившуюся конструкцию. Что-то еще подкрутил, что-то подтянул, где-то подправил.

Удовлетворившись полученным результатом, он снова полез в сумку и достал из нее еще более диковинную штуку. По виду она напоминала одновременно сосульку и конфету в бумажной обертке. С одной стороны, острая, а с другой одетая в юбочку. Гном аккуратно поместил сосульку внутрь трубы. Потом вскинул трубу на плечо и вышел из ниши.

- Познакомься с «Гномуспатроном», урод, - прокричал он, и из трубы на неимоверной скорости вылетела эта сосулька.

Она врезалась в трон Его Злодейшества пробив его хваленую магическую защиту. Раздался громкий взрыв и трон спланировал обратно вниз.

Когда дым рассеялся герои увидели, что хоть злодей Циникус покрыт сажей и грязью, а перья на голове и крыльях значительно обгорели, но глаза его пылали яростным гневом.

- Битва должна продолжаться, - закричал он и вскочил с трона. Откуда-то сбоку от достал огромный шестопер и черный блестящий напоминающий ночную вазу шлем.

- Баста карапузики, кончилися танцы, - сказал он и натянул шлем на голову.

- Сейчас прольется чья-то кровь, сейчас, сейчас, - постукивая шестопером по лапе глухо сказал он из шлема. До героев донеслось его сиплое глухое дыхание.

- Не бывать