Твоя на три года - Валентина Игоревна Колесникова Страница 5

— Ты за собой вообще следишь? Что с твоими волосами? А что с ногтями? Как ты можешь показаться перед нанимателем с такой кутикулой?

— Все хорошо с моими ногтями, — Боже, что за бред? — И волосы я несколько дней назад постригла. Что вам не нравится?

— Не обращай внимания, просто Алла хотела занять твое место, вот и злится, — тихо заметила Ирина, присаживаясь на стул.

— Как и я, — подтвердила брюнетка, — как и все остальные из агентства. Но тут уже как есть — такой шанс выпадает далеко не каждой девушке. Я надеюсь, что ты все же сможешь оценить тот подарок, который предоставила тебе наша Ира.

От взглядов девушек стало не по себе. Все это время Ира сидела и наблюдала за всем происходящим с гордо поднятой головой, она следила за каждым движением своих сотрудниц, за их манерами, за речью и в случае чего поправляла. При чем не словом, а жестом и взглядом — те считывали ее настроение даже не глядя. Невероятно.

— Подбородок чуть выше, — мягко заметила Светлана, та, что наносила макияж, — посмотри на мои пальцы… Постарайся не моргать… Отлично…

Я не могла осознать все то, что происходило в квартире. Мне стало страшно, я чувствовала себя не комфортно и уже было подумала, что не гожусь для этой работы, как…

— Знаешь, не нужно так на нас смотреть, — тихо заметила Светлана, когда Ира вышла из квартиры что бы ответить на телефонный звонок. Увидев мой недоуменный взгляд, девушка печально улыбнулась и пояснила, — ты смотришь свысока. С презрением. Я понимаю, почему, но не нужно этого.

— Вы не правы, я не испытываю этих эмоций уже хотя бы потому, что нахожусь в диком ужасе.

Светлана промолчала, но потом все же не выдержала:

— Знаешь, мне было четырнадцать лет. Мама тогда встретила своего нового мужа, но меня он не принял… Вначале все было хорошо, я была рада за маму и думала о том, что отношение отчима ко мне и не должно быть теплым и ласковым, все же мы не родные, да и я уже была не маленькая. Вот только потом он показал свое нутро. Мама его боялась, уйти не могла — он из органов власти, везде бы нашел. Просто она была слабой… В больнице, когда я очнулась, никого не было. Я лежала тогда в платной палате, смотрела в потолок и думала, что лучше сдохнуть. Я боялась его… даже дышать рядом с ним не могла… Плакала навзрыд… несколько раз мама навещала меня в больнице, но ей было настолько стыдно за то, что происходит, что она не могла находиться со мной рядом. Она не могла смотреть на меня и видеть, к чему приводит ее выбор и бездействие, — Светлана взяла очередную кисть и попросила слегка приоткрыть губы, — я поняла, что если не сбегу, то умру. Вычислив, когда дома никого не будет, я сбежала из больницы, быстро собрала свои вещи, документы, что были, и заначку, спрятанную этой мразью. Он думал, что я не видела, куда он складывает большую часть зарплаты…

— Как же ты… — прошептала я, когда девушка сделала небольшой перерыв, чтобы осмотреть свою работу, — как же ты сбежала? Ты не закончила школу, значит не могла найти работу… Так ты… так ты и попала к Ире?

— Нет, совсем не так, — хмыкнув, Светлана дала сигнал своей напарнице, что она свою работу закончила. Теперь осталось дождаться, когда Алла завершит укладывать мои волосы, — в Москве у меня жила подруга, ее мама приютила меня на время, но сама понимаешь — это незаконно. Они сняли мне комнату в общежитии, заплатив взятку из тех денег, что я украла. Место было отвратительное — много приезжих и много мужчин. Думаю, понятно, что я сбежала оттуда довольно быстро. Помню, как я ходила по городу и раздавала листовки, как мыла окна, как гуляла с чьими-то собаками. Понятное дело, что долго так продолжаться не могло и денег на жизнь мне не хватало. Я сильно… просто дико хотела есть… К Ире я пришла по объявлению. Им требовались расклейщики рекламы, когда она открывала свой офис в том городе. Так мы и познакомились. Она почти сразу предложила мне работу, а с учетом того, что жить мне уже было негде, я не долго думала с ответом. Просто не понимала, что делать, не видела будущего. Она оберегала меня, как и других девочек, кого-то протолкнула в модельный бизнес, кого-то использовала как эскорт, но никогда… никогда не заставляла нас делать то, что нам не нравилось. Запомни это. Благодаря ей у меня есть квартира в Питере, хороший муж, свой маленький бизнес — я недавно открыла маникюрный салон. Кстати об этом… Ногти надо подправить, Алла все правильно сказала. В мире, куда придется попасть, тебя будут оценивать с ног до головы. Обсудят каждый твой волосок и если найдут хоть одну мелочь, показывающую, что ты простушка, а для них ты именно такая, как и все мы, впрочем, то продолжать играть свою роль уже не будет смысла.

— Не все истории такие хорошие, как у Светланы, — судя по голосу, Алла немного успокоилась. Роковая блондинка с невероятно длинными светлыми волосами и потрясающим запахом смотрела на меня более снисходительно, — поверь, ее вариант жизни один из лучших, кто оказался с нами в одной лодке. Не все такие, как Ира. Далеко не все. Меня вот банально продали. За бутылку. Мама умерла, отец тут же спился. Денег не было, мы жили в деревне… дальше рассказывать не буду, эти воспоминания далеко не самые радужные. В нашем мире очень много покалеченных судеб, и поверь, каждая из нас мечтает о таком контракте, который был тебе предложен. За эти три года ты сможешь вернуть свой бизнес, поставить невестку на ноги, попытаться спасти брата. Да, мы знаем твою историю, потому что еще никогда в нашем агентстве не было столько споров с Ирой относительно ее выбора. Ей пришлось рассказать нам, почему именно ты стала той, кому выпал шанс. И, конечно же, ты очень похожа на Мадлен. Даже в дрожь берет. Кстати, ее настоящее имя тоже Елена… ну так, к слову.

— А еще она очень глупая, — хмыкнула Света, — подписала договор почти не глядя, ей вообще было плевать, кто и что будет с ней делать. Раз платят такие деньги, то можно и потерпеть.

— Ваш шанс еще не потерян, — тихо прошептала я, — договор с моими изменениями могут и не подписать.

— Мне кажется, что подпишут…