Грани лучшего мира - Антон Юрьевич Ханыгин Страница 50

— И чего ты хочешь? — спросил сектант со старческим голосом.

— Желаю пожать обильный урожай для владыки, приобщиться к нашему общему делу во славу Нгахнаре.

Люди в мантиях одобрительно закивали и направились в один из четырех коридоров, образующих зал, предварительно жестом пригласив молодого человека следовать за ними. Неизвестно как долго они шли, однообразие мрачных сводов сводило на нет чувство времени. Внезапно сектанты остановились перед очередным темным проходом, который был завешан длинными свитками с написанными кровью символами.

— Ты готов пройти путем Умирающего, неофит?

— Мы родились, чтобы умереть. Нельзя быть неготовым принять смерть, это оскорбление владыке.

Смертепоклонник, задавший вопрос, склонился к своему невысокому товарищу и прошептал: "Он слишком точно отвечает на наши вопросы, это подозрительно!", — но тот лишь отмахнулся и достал из-под мантии широкий церемониальный нож длиной в палец и с небольшими зазубринами по бокам. Подойдя вплотную, он коротким движением вонзил его в грудь юноши, стараясь попасть как можно ближе к сердцу, но не убить.

Он упал на землю и издал протяжный стон. Его руки потянулись к ножу, который из-за специфической формы лезвия плотно засел в теле, но затем неофит замер и, валяясь на полу, громко засмеялся. Сектанты переглянулись, и их капюшоны снова закачались в одобрительных кивках.

— Поднимись, Умирающий, и ступай на встречу с владыкой, — просипел старик.

Он с трудом встал на четвереньки, а затем медленно поднялся. Неизвестно почему, но в подземельях Донкара никогда не было абсолютной темноты, словно сами стены источали бледное зеленоватое свечение. Поэтому кровь, которая сочилась из раны в груди, казалась черной в мистическом полумраке катакомб. Неофит раздвинул свитки с письменами, заслоняющими проход, и сделал несколько неуверенных шагов.

— Глубоко пырнул… — услышал он за спиной голос одного из сектантов. — Не протянет.

— Значит, такова воля владыки, — ответили ему.

В сопровождении всех четырех смертепоклонников, парень шел по коридору, скользя блуждающим взглядом по каменной кладке подземелья. Рана болела сильнее с каждым новым движением, становилось тяжело дышать. Липкая кровь текла по его телу, создавая неприятный контраст между теплом жизни и влажным холодом смерти, витающим в катакомбах.

Наконец они дошли до кучи полуразложившихся останков, в которых с трудом угадывался живой алтарь. Местами он был заботливо обновлен свежеотрубленными конечностями, но запах вокруг этой конструкции мог вывернуть неподготовленного человека наизнанку. Впрочем, даже сектанты держались рядом с ним не очень уверенно, поддерживаемые лишь близостью багрово-черного владыки, которую они ощущали в этом смраде.

— Как Нгахнаре дарует нам силу, дабы мы могли служить ему? — торжественно спросил неофита один из людей в капюшоне.

Раньше юноша еще мог их как-то различать, но слабость размывала чувства, а боль разъедала разум. Он знал, что нужно сделать в ответ на этот вопрос. Неофит подошел к живому алтарю и стал копаться в трупах и отсеченных конечностях. Найдя подходящий кусок человеческой плоти, он начал вгрызаться в нее. С короткой судорогой его рот наполнился желчью из желудка, но он сразу проглотил ее обратно, дабы не показывать слабость перед смертепоклонниками и багрово-черным владыкой. Начинающая разлагаться рука легко поддавалась молодым крепким зубам, поэтому оторвав кусок плоти, неофит попробовал жевать, но понял, что таким образом он только спровоцирует новый приступ рвоты, и просто проглотил его. Сначала он застрял где-то в горле, а потом медленно пополз по пищеводу. Во рту остался сладковатый привкус.

Ему помогли подняться на ноги, но дальше по коридору неофит должен был идти самостоятельно. Таков путь Умирающего. Несправедливая природа человеческого тела — он не чувствовал ничего, кроме куска мертвой плоти в желудке, боли и отвратительно влажного тепла липкой крови на своем теле.

"Кажется, ты все-таки задел ему сердце или еще что-нибудь важное. Еле идет, кровью весь истек, — шептались за спиной неофита сектанты. — У церемониального ножа же специальная форма, чтобы Умирающий не истек кровью, а из этого почти все соки уже вышли". Низкорослый смертепоклонник только отмахивался и твердил: "Значит, такова воля Нгахнаре. И вообще этот парень слишком подозрительный, откинется здесь — меньше риска. Давно бы уже лично преподнес его владыке, но отказывать в посвящении запрещено".

Подобные разговоры не очень сильно подбадривали едва переставляющего ноги неофита, который, однако, смог добраться до второго живого алтаря на своем пути.

— Как Нгахнаре дарует нам мудрость, дабы мы могли понять величие смерти?

Здесь было больше свежих трупов, это хорошо. Насколько вообще может быть хороша груда мертвецов… Истекающий кровью парень рухнул на колени перед живым алтарем и почти сразу откопал в нем отрубленную голову какой-то женщины. Ее длинные волосы могли помешать сделать необходимое, поэтому он стал вырывать их клочьями вместе с кусками кожи. Оголив достаточный участок черепа, он принялся разбивать его о каменистый пол, пока кость не треснула и из нее не потекла густая жижа. Неофит прислонился губами к трещине в отсеченной голове. Глоток, еще один. Уже не так омерзительно. Этого должно хватить. Он перевел мутный взор на расплывчатые силуэты сектантов.

— Достаточно, — сказал ему один из них и помог встать на ноги.

Дальше все было как в тумане. Человек, шедший путем Умирающего, с трудом различал дорогу, не чувствовал собственных ног. Кажется, он упал несколько раз, теряя сознание, но поднимался и продолжал идти, потому что так надо. Сколько еще живых алтарей он прошел, какие вопросы были ему заданы? Глаза, лоскуты кожи, сердце, вены, корка из засохшей крови… В голове все смешалось, он даже начал забывать, зачем все это делает, хотелось быстрее дойти до конца или умереть. А может быть, это одно и то же?..

Как Умирающий оказался посреди зала, где все начиналось, он не помнил. Неофит лежал на полу, замотанный в инициационные одеяния. Ему были видны его руки, сплошь покрытые кровью, слизью, рвотой, желчью и непонятно чем еще. Он не мог пошевелиться, слабое дыхание с хрипом вырывалось из его груди, а голова словно погрузилась под воду, на поверхности которой были слышны голоса смертепоклонников. Слов не разобрать, но этого и не требовалось, все было понятно и так. Он умирает, и его оставят здесь. Посвящение должно закончиться либо успехом, либо смертью Умирающего.

Низкорослый сектант подошел и приподнял неофита. Он что-то говорил, но парень не слышал его слов и лишь смотрел стеклянными глазами на шевелящиеся губы под капюшоном. Смертепоклонник покачал головой и выдернул церемониальной нож из груди умирающего.

Свет вокруг начал стремительно меркнуть.

"Кажется, я подвел вас, мастер