Уравнение времени - Евгения Владимировна Юркина Страница 6

Поэтому она с легким сердцем сказала:

— Понятия не имею! Но ведь раны залечились? Залечились. Кстати, гипс можно будет снять уже через сутки. А не через три недели, как положено.

Обычно положено…

— Через сутки? — Савелий и Виктор Сергеевич неуверенно переглянулись. — Ладно, как скажешь, внучка. Уж кому-кому, а тебе я верю. Да и плечо… — Старый сторож неуверенно подвигал рукой. — О! Плечо тоже в норме. Может, можно снять гипс прямо сейчас?

— Нет, лучше обождать. — Саша уверенно мотнула головой. А потом спохватилась: — Но… как же это все-таки странно!.. Еще с утра я была обычной девчонкой, а сейчас, кажется, владею традиционными и нетрадиционными методами лечения…

— Это разве плохо, внучка? — невинно осведомился Савелий. — По-моему, так наоборот!

Однако старый пограничник видел, что девушка чем-то очень сильно смущена. Причем, смущена не только и столько обретенной способностью лечить раны.

Савелий оказался прав: сейчас, когда горячка боя отступила, когда помощь была оказана, Саша и испытывала нарастающее желание посмотреть на себя в зеркало, и одновременно боялась этого. Девушка помнила свои ощущения во время схватки, эту немыслимую силу и даже мощь в теле, эти знания, как надо держать захват, куда бить… Вдруг она, и правда, стала походить на этакого мальчиша-крепыша?

— Пойдемте-ка в мой кабинет. — Директор Школы обладал достаточным опытом общения с воспитанницами, чтобы понять, что может тревожить девушку. — По пути пройдем мимо зеркала, полюбуемся на себя… — покосился на Сашу он. И поспешно добавил: — На себя, порванных Федькой. А уже в кабинете обсудим, что делать дальше.

***

— Это… я? — Саша стояла перед зеркалом и с удивлением рассматривала свое отражение.

Овал лица остался прежним, но волосы были не рыжевато-русыми, как прежде, а медно-рыжими. Глаза не поменяли своего выражения, но из серых превратились в зеленые. Стали цветом почти как у того странного рыся, что вчера почтил ее своим присутствием. А вот веснушки не исчезли: на переносице красовалась золотистая россыпь.

— Эх! — кисло улыбнулась девушка… и потихоньку посмотрела на Звенового.

Тот на нее не смотрел. Вроде бы не смотрел.

Саша, вздохнув не то облегченно, не то разочарованно, продолжила осматривать изменения. Рост остался прежним, как был метр шестьдесят с хвостиком, так и остался. А вот только пропорции тела, кажется, изменились. То ли руки стали длиннее, то ли ноги… Форма вот сидела как-то куце, в общем. Вот бы Колька этого не заметил!

— Прежде тоже было хорошо, — словно в ответ на Сашину мысль вдруг заговорил Звеновой, — но и сейчас неплохо. По крайней мере, я с тобой дружить не перестану.

— Вот ты, Колька, вечно! — немедленно заалела Саша. — А я, между тем… Я между тем думаю…

— … кем ты теперь станешь? — сжалился над обоими директор. Он видел, что парень искренне хотел помочь. Заметил и то, что девушка болезненно восприняла его слова.

— Вы правы, Виктор Сергеевич! — Саша ухватилась за идею, так вовремя подкинутую директором. — Вот какая у меня будет специализация?

А только потом вдумалась в свои же слова: и правда, какая? Все эти наговоры, залечивающие раны-вывихи-переломы, как-то не укладывались в рамки любой специальности, к которым так или иначе готовили их, воспитанников Школы. В ученые с такими задатками не пойдешь, в больницу врачом — тоже. В отряде космонавтов, куда, поговаривали, частенько попадали выходцы из Пограничья, с наговорами да нашептываниями тоже не место.

— Ну, судя по некоторым признакам… — Николай опередил уже открывшего рот директора, но, смутившись, замолчал.

— Говори, — Виктор Сергеевич почему-то не спешил высказывать мнение.

— Похоже на навыки какой-нибудь бабы-яги. — Щеки парня залило краской. На Сашу он старался не смотреть. — Но это… Но это же абсолютно антинаучно!

— Это хорошо, что антинаучно, — с облегчением вздохнула Саша.

В этом вопросе она Звеновому доверяла на все сто. Парень обладал совершенно уникальными способностями и знаниями в области практически всех естественных наук. Наверняка станет великим ученым!

— Да ну?! — У Савелия было иное мнение.

Но он его лишь обозначил и, несмотря на вопросительные взгляды, ничего пояснять не стал. Повисла неловкая пауза: Звеновой жаждал пояснений, старый пограничник замкнулся. Саша не знала, что и думать.

И только директор знал, что делать.

— Пойдемте в мой кабинет, — напомнил он. — Выпьем чаю и побеседуем. В том числе и о будущих специализациях.

***

В качестве гостей директорского кабинета Саша и Коля оказались впервые. Даром что посещали его раньше, и не раз — в качестве учеников. Но сейчас им, вчерашним школьникам, а сегодня уже выпускникам, все, буквально все было в диковинку. Награды и кубки вдруг показали себя с неожиданного ракурса: за участие в каких конкурсах или соревнованиях, кем они были получены? Или вот чайные сервизы, занимающие верхнюю полку шкафа — из дуба, кстати! Не в Пограничье же все эти чашки-чайники-блюдца делали, в самом-то деле.

А уж на фотографии выпускников прошлых лет ребята теперь смотрели совершенно другими глазами.

«Интересно, — рассматривала Саша лица, — эти парни и девушки именно такими и были до инициации? Или изменились, как и я?»

Звеновой, вон, каким был, таким и остался. Правда, в нем, кажется, усилилась любознательность: парень то и дело бросал на нее короткие взгляды. Или это была вовсе не любознательность? Вдруг Колька разглядывал эти ненавистные конопушки?..

Глубоко вздохнув, Саша перевела взгляд на директора. Чайник успел вскипеть, и Виктор Сергеевич разливал чай по маленьким чашечкам тончайшего фарфора.

— Коллега подарил, — заметив взгляд девушки, скупо улыбнулся директор. — Вместе работали одно время. Кстати, о работе… Сейчас, когда вы прошли первый этап инициации, пришла пора кое о чем узнать.

Оказалось, что ни Саше, ни Коле не надо было никуда переезжать: они заснут у себя в комнате, а наутро проснутся уже на Земле.

— А вещи? — вырвалось у Саши помимо воли.

— Я думал, ты спросишь, останется ли за тобой твоя мансарда, — улыбнулся Виктор Сергеевич. — Кстати, мансарда какое-то время действительно будет твоей. Но по мере того, как ты будешь обживаться в мире людей, твоя связь с прежним домом ослабнет, и в нем сможет поселиться кто-то другой.

— А?.. — Саша так и не смогла сформулировать вопрос.

Разве ее мансарда — не просто квартира? Если это так, то как же она смогла в ней поселиться сразу после Савелия? У него с его жилищем