Песнь далёких земель - Вадим Кушнир Страница 63

Чародей осветил всё снова, а затем создал золотистые нити, которые пронзили его тело, проходя сквозь кости. И, двигая ими, парень заставил шевелиться собственное тело, но при этом ощущая ещё более глубокую боль, нежели прежде. Он должен был бы потерять сознание от шока, но этого не происходит.

Азек попытался встать, но его движения рваные, словно он кукла, которую дёргают за ниточки. Хотя сейчас это так и есть. Только вот встать не получилось. Человек упал, не сумев правильно скоординировать свои движения. Это сложнее, чем кажется. Управлять нитями сложно, а когда они внутри тебя и ты ощущаешь невероятную боль, что мешает концентрироваться на магии, так вообще в сотни раз хуже.

Нужно хоть как-то уменьшить боль. Человек приложил ладони к груди и начал исцелять себя, валяясь на полу. Сначала думал это по пути сделать, но боль слишком сильно мешает концентрироваться на нитях внутри себя. Нужно делать всё так, чтобы они были более гибкими, чтобы в случае падения случайно не разрезать своё тело.

Провалялся парень так около десяти секунд, и за это время все его раны исцелились, и тело уже не так болит. Хотя само наличие нитей внутри костей вызывает большую боль. Ещё сложно с позвоночником, ведь нужно так, чтобы нити прошли по отросткам, а не внутри канала, что чревато смертью.

Затем, для большей стабильности, чародей создал ещё больше золотистых черт внутри своих костей и начал невероятно медленно подниматься. Это заняло несколько минут, но человек всё же встал. После же неспешно, едва передвигая конечностями, подошёл к двери и открыл её. На это ушло менее минуты.

В соседней комнате как раз должна быть Эмилия. Это нужно пройти ещё четыре метра, что сейчас кажется невероятно большим расстоянием. Нужно ещё проводницу спасти. Азек не простит себя, если уйдёт сам и бросит её. Поэтому сделав тяжёлый шаг, он направился к девушке, едва передвигая ногами. Но вот снова не совладал с равновесием и начал падать лицом вперёд.

Понимая, что если ещё раз упадёт, то такими темпами полукровка может истечь кровью, чародей создал ещё больше нитей, которые измеряются уже сотнями. Вся комната заполнилась золотом. Оно устремилось из тела и начало цепляться за всё вокруг. Стол съехал в сторону, стулья перевернулись, горшки разбились, всё, что могло, упало или было насажено на невероятно острые золотистые линии.

Человек замер, не успев прикоснуться к земле, но при этом зрачки сильно расширились. Он сейчас просто перегружен всей информацией, которую ему нужно контролировать. Осознавать каждый миллиметр нитей и контролировать его просто сводит с ума. Заклинатель едва сумел совладать с собой и убрал большинство золотистых линий, оставив около двадцати штук. И все они отходят от спины в районе поясницы.

И всё это время тело наследника престола ведёт себя совершенно спокойно. Дыхание размеренное, сердце бьётся в обычном ритме, а взгляд устало-безразличный. Затем, при помощи всё тех же нитей, Азек выровнял своё тело и даже поднял его над землёй, при этом убрав всё из своих костей в ногах и добавил ещё с десяток линий снаружи.

Чародей начал куда быстрее идти вперёд, передвигая и цепляясь нитями за всё, что можно: пол, потолок, стены, мебель. При этом из-за несовершенного контроля они двигаются ещё и внутри тела, разрезая плоть в небольшом диапазоне. Кровь снова начинает идти, но в небольших количествах, ведь раны совсем тонкие. Но при этом мышцы уже вряд ли смогут работать. Возможно, даже внутренние органы повреждены, но это всё поправимо. Главное, чтобы сил хватило исцелить себя.

Словно паук на золотистых и очень тонких лапах, человек подошёл к двери в комнату с Эмилией. Он не стал снова долго пытаться открыть дверь и оторвал несколько нитей от потолка, где-то за спиной, после чего начал наносить удар за ударом по петлям, что держат дверь. И спустя пару секунд, за которые было совершено около сотни ударов, деревянная дверь упала, а металлические крепления разрезаны.

Наследник престола увидел девушку, которая истекает кровью. Вся кровать красная и алая жидкость уже на полу. При этом в комнате было то самое чудовище из дыма и с человеческими глазами. Азек сразу же метнул весь огонь, который до этого освещал дом, в духа. Он ещё до этого начал убираться под пол сквозь щели, но, судя по визгу, полностью не успел.

Наёмница так же лежит и спокойно дышит, смотря в потолок. Всё ещё живая, хотя, наверное, ей осталось совсем немного. Чародей сразу подошёл к полукровке и начал медленно поднимать её собственными руками. Это нельзя делать нитями, ведь тогда, скорее всего, он просто порежет её на кусочки. А контролировать ещё больше линий, чтобы этого не случилось, не кажется чем-то возможным. Поэтому Азек потратил около минуты на то, чтобы обнять под руки Эмилию и поднять её. Сразу после этого парень начал исцелять спутницу, не двигаясь. Он не сможет совладать одновременно и с перемещением, и лечением. Слишком большая нагрузка на разум.

И когда всё, вроде, прошло успешно, человек, не отпуская полукровку, в быстром темпе вышел из комнаты и выбил дверь на улицу тем же образом, после чего вышел наружу и направился по прямой через дорогу и в лес. Но как только отдалился от дома на метров пятнадцать, тело снова начало слушаться. А затем все нити рассеялись и чародей упал на землю. Он просто потерял сознание от болевого шока, когда тело стало снова принадлежать ему.

Эмилия же тоже вновь может двигаться. Она, благодаря исцелению, уже не ощущает боль и встала на колени, переворачивая нанимателя на спину. Девушка в замешательстве и не знает, что делать.

— Эй, ты чего? — растерянно спросила, подбивая по щеке. — Дурак, сейчас не время умирать, — но реакции на всё это никакой. Поэтому наёмница начала раздевать своего нанимателя, ведь вся его одежда пропитана кровью, впрочем, как и у неё. — Не смей подыхать, слышишь? Только нашла нормального работодателя, — хоть слова лишь о собственной выгоде, но девушка не на шутку испугалась за человека. Но вот как только увидела его тело, то вздохнула с облегчением, увидев, что ран нет. Но только на первый взгляд. Полукровка перевернула чародея на бок и увидела, что у него на спине там, где были нити, множество ран.

— Твою ж… — лиса понимает,