Невероятные приключения циников в Скайриме - Юлия Пасынкова Страница 82

Возница подъехал к таверне, проклиная холод и ветер. Быстро выкинув наши вещи из телеги, он завел лошадь в единственный на все поселение хлев и ломанулся в таверну. Мы подобрали мешки, и Бишоп собрался было уже последовать примеру возницы и отправиться к теплому очагу, но я отрицательно покачала головой. Мы и так потеряли много времени из-за погоды, лучше сразу двинуться в коллегию. Тем более, что добираться туда еще ой-ей сколько. Гигантская башня утопала шпилем в низких облаках, а основанием в темных водах моря; мост до коллегии был частично разрушен, и стало понятно, что простым «тук-тук, можно к вам?» не обойтись.

Бишоп ворчал о том, что его не пускают в таверну, что ему досталась в спутники самая вредная баба из нынеживущих, что даже Карнвир рвется в тепло, а у него шерсть. На что я заявила, что у Бишопа самого есть шерсть, включая грудь (кроме плеши от странного ожога), на руках, ногах и, возможно, заднице, так что пусть не ноет. За перепалкой мы подошли к началу моста.

Я с сомнением осмотрела плиты, по которым следовало идти — серый камень переливался синим неестественным светом. Было похоже на лед, но что-то мне подсказывало, что у коллегии магов даже лед может быть опасным. Подобрав камешек, я кинула его на зачарованную поверхность моста, и тот тут же скатился с нее к моим ногам. Вторая попытка тоже ничего не дала. Я принялась швырять разные предметы на плиты, собираясь выяснить на что реагирует магический лед, а на что нет, и когда очнулась, Бишопа с Карнвиром рядом не было. Наверное все-таки ушли в таверну, ну да и пес с ними, меня тут другое волнует. На неодушевленные предметы магия зачарованных плит не действовала, посмотрим, как она будет действовать на одушевленные. Я потуже затянула лямки рюкзака, крепко уцепившись за каменные перила моста, сделала первый шаг. Как и ожидалось подошва, как по маслу, проскользила вперед, и я невольно наступила второй ногой на плиты, пытаясь удержать равновесие. Ой зря…

Я никогда не любила бегать. Да и брейкдансом по понятным причинам не увлекалось, но оказывается у меня был к нему талант. И чего только не откроешь в себе, когда под ногами зачарованный, мать его, лед! Подошвы сапог потеряли всякое сцепление с дорогой. Я ухватилась за перила и пыталась хоть как-то зафиксироваться, но ноги разъезжались сами по себе, выкидывая дикие фортели! Отличная охранная система! Ох, святые нейроны! Еще чуть-чуть, и я сдохну… Легкие горят огнем, пульс стучит в голове…

— Тебе заняться нечем? — Бишоп стоял у начала моста и жевал исходящий паром кусок пирога.

— По… мо-ги…

— Отпусти борта, бестолочь.

— Я… тогда… упаду… — руки не выдержали напряжения и разжались сами собой. Я грохнулась плашмя и со скоростью болида съехала прямо под ноги рейнджера. Тот только отошел в сторону и, усмехнувшись, прислонился плечом к каменному столбу, продолжая жевать треклятый пирог.

— Ай… Мне больно… — простонала я.

— Сама виновата.

— Не поможешь встать?

— С чего бы? Здесь магия уже не действует.

— Спасибо за «помощь»…

Бишоп демонстративно засунул остатки пирога в рот и отряхнул руки от крошек. Я перевернулась на спину и, кряхтя, поднялась. Ничего-ничего, я теперь из принципа перейду по этому мосту.

— Если интересует, то могу поделиться полезными сведениями, — Бишоп невозмутимо поковырялся в зубах.

— Ты вдруг стал магом? Какие могут быть сведения у дремучего рейнджера, считающего магию — дуростью, а магов — кастратами?! В конце концов в нашей команде я — мозг, и сама с этим справлюсь… — потирая ушибленную задницу, я уставилась на волшебный лед, прикидывая, где бы достать шипы. Хм… Может попросить в таверне тёрки для овощей? Привязать к подошвам, а там…

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты невыносима?

— Регулярно.

— А я когда-нибудь тебе говорил, что ты меня раздражаешь?

— Нет, но из контекста могу догадаться…

Бишоп закатил глаза. Что-то прошептал себе под нос и устало вздохнул:

— Ладно, «мозг нашей команды»… У нас нет времени ждать, пока ты придумаешь новый способ, как убиться на зачарованном мосту. Ребята в таверне поговаривают, что маги каждый день меняют охранные заклинания, чтобы не пускать в башню бестолочей вроде тебя. А еще они сказали, что другие маги, которые приходят в коллегию, просто выжигают одно заклинание другим.

Кхм… Мда. Нельзя недооценивать слухи в таверне. И Бишопа, раз уж на то пошло… Я нервно кашлянула, стараясь не смотреть на рейнджера, чтобы не видеть его самодовольной физиономии. Одно заклинание другим, значит… Но колдовать-то из нас никто не умеет. Я закусила губу, прикидывая, где бы достать мага, или на худой конец свиток.

— Святые сиськи Кин, да плюнь ты огнем на эту дрянь и пойдем уже в коллегию. Я готов продать тебя в рабство за теплый очаг, бутылку вина и сговорчивую бабу. И чтоб задница побольше…

— Я сейчас на тебя плюну.

— Если при этом я согреюсь, то валяй. У меня уже яйца звенят от холода…

— Бишоп, ты… Ты… — я пыталась подобрать слова для его примитивности, но нет. Слов не было. Выругавшись, я встала в боевую стойку, набрала воздуха в грудь и позволила злости найти выход.

— Йоль!

Горло привычно опалило огнем, меня дернуло назад, но я все уверенней держалась на ногах. Огненный шар пронесся над поверхностью моста. Лед, встретившись с пламенем из драконьей души, вспыхнул ослепительным голубым светом и взорвался. Куски волшебной ледяной корки взлетели в воздух и начали кружить, как перья, медленно тая и оставляя после себя лишь тонкие магические нити. Через мгновение и их не стало. Плиты моста сияли первозданной чистотой: никакой магии, льда или снега.

— Ох… — я прокашлялась, выплевывая сажу, — это было мощно. Кто молодец?

— Я молодец, — перебил рейнджер и подтолкнул меня в спину, — вперед, в коллегию! В тепло, к оголодавшим по настоящему мужику магичкам.

— «Настоящему мужику»? Встретишь такого, дай мне знать.

— Иди уже…