Рэй Блэйс - Подонок в моей постели

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Рэй Линн Блэйс

Подонок в моей постели

«Подонок в моей постели # 1»

Оригинальное название: Rae Lynn Blaise «Badass In My Bed» (Badass In My Bed #1), 2015

Рэй Линн Блэйс «Подонок в моей постели» (Подонок в моей постели #1), 2016

Переводчик: Іра Калитенко

Редактор: Мария Джейн

Вычитка: Лела Афтенко-Аллахвердиева

Оформление: Иванна Иванова

Обложка: Мария Суркаева

Перевод группы: http://vk.com/fashionable_library

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Оглавление

Рэй Линн Блэйс

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация.

Глава первая.

Глава вторая.

Глава третья.

Глава четвёртая.

Глава пятая.

Глава шестая.

Аннотация.

Моя жизнь — это музыка. Я живу и дышу ею. На следующей неделе меня ждёт работа моей мечты: игра на виолончели в Бостонском симфоническом оркестре. Наконец-то мой отец может гордиться мной, и я… Ну, у меня будет моя музыка. 

А потом я встретила Дилана — всегда грубого татуированного подонка. Он совершенно не похож на тех, с кем я была раньше. Едва ли одна ночь сможет причинить мне боль. 

Но иногда, играя с огнем, ты обжигаешься.

Глава первая.

Мне не нравится «All About That Bass», но эта песня очень приставучая.

Александра… Алекс поставила белый коктейль передо мной, прежде чем скользнуть на табурет и стукнуться нашими бокалами.

Я глотнула бодрящее прохладное вино.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Послушав припев звучащей композиции, я спросила:

— Что это за песня?

— О, Рейчел, — её светлые кудри подпрыгивали в такт с энергичным качанием головы. — Ты должна бросить Чайковского и взяться за Трейнор (прим.: Meghan Elizabeth Trainor — американская певица, автор-исполнитель и продюсер).

Я улыбнулась. Прошлый девичник был две недели назад, и подруга сказала мне: «Отложи Стравинского и подхвати Sia».

— Я не против музыки. Просто, когда не играю классику в школе, я практикую её дома.

Там нет комнаты для любого другого звука.

— Ты расслабляешься с тишиной — не с радио. Знаю.

Я ухмыльнулась.

— Я начинаю думать, что мы разговаривали об этом раньше.

Она морщит нос.

— Один или два раза; это обычно, когда я пытаюсь порекомендовать тебе группу.

Теперь я чувствую себя плохо из-за того, что отвергаю её рекомендации, потому что слишком занята или не заинтересована.

— Как насчёт того, чтобы ты сделала плейлист для меня? И я обещаю, что послушаю каждую песню по дороге по крайней мере один раз.

Вместо улыбки печаль затуманивает её дерзкие черты:

— Я буду скучать по твоему высокоинтеллектуальному музыкальному вкусу. Обещай звонить и говорить по-снобски со мной хотя бы раз в неделю. Или, ещё лучше, по скайпу.

— Обещаю, — я проталкиваю комок в горле глотком вина и осматриваюсь вокруг.

Алекс предложила бар: небольшое местечко с восторженными отзывами, но не слишком выставленное на показ. Кирпичи на стене были расписаны в белый цвет, декор изящный, в бежевых и чёрных тонах; и встроенное освещение обеспечивает обширную атмосферу, но, к счастью, большой толпы в четверг не наблюдалось. Сегодня наш последний день перед тем, как я прыгну в самолёт в понедельник утром, чтобы начать новую жизнь. Последний девичник с Алекс, и кто знает, как долго он будет последним, и я хочу его запомнить.

— Я не буду очень далеко, — напоминаю для нас обеих. — Это Массачусетс, а не Монголия.

— Это правда. По крайней мере, мне удалось выдернуть тот огромный прибор между твоих ног в прошлый раз.

— Алекс, — я зашипела, оглядываясь на ближайшие столики. К счастью, несколько соседей были больше сфокусированы на своём опьянении, чем на нашем разговоре.

Парень, сидящий один в кабинке далеко от нас, бросается в глаза. Его голова низко опущена, поэтому всё, что я вижу, — это лохматые чёрные волосы и плотно облегающая футболка, которая демонстрирует татуировки по всем его массивным бицепсам.

Он не мой тип, но я всё ещё смотрю на него. Не могу перестать пялиться. Он намного сильней, чем мужчины, с которыми я проводила время прежде. Артисты с нежными ручками, которые не поднимали ничего тяжелее, чем их смычок. Этот парень мог бы легко поднять меня. Мог бы перекинуть через плечо, если бы захотел.

Я не совсем уверена, почему меня это так захватывает.

— Ты заслуживаешь немного смущения после своего отказа мне в «Bean Town».

Я заставляю свой взгляд вернуться обратно к Алекс и её вишнёво-красным губам.

Начав играть с ножкой своего бокала, я говорю:

— Это работа, не отпуск.

Я посмотрела назад на татуированного парня, надеясь увидеть его лицо, но официант принёс бокалы для напитков на соседние столики, заблокировав мой обзор.

Алекс вздыхает.

— Это ещё хуже, потому что ты не вернёшься через неделю. Ветреный город будет лопаться без тебя.

— Что-то подсказывает мне, что ты выживешь просто отлично, — я шучу, но слова имеют угрюмый подтекст. Большинство вещей, которые я делала за пределами кампуса и за пределами моей квартиры, были непосредственно из-за того, что она ныла, чтобы я больше выходила. Я думала, будет больше времени после выпуска, чтобы ощутить связь и исследовать город, но я здесь, готовая покинуть его. Я не жалею о своей преданности делу. Получить шанс играть в Бостонском симфоническом оркестре — это осуществлённая мечта, но я не могу избавиться от ощущения, что всё же чего-то не хватает в жизни. Чего-то, что я должна была сделать, но так и не сделала. Если бы было больше времени…

Официант закончил подавать на стол, и именно сейчас высокий парень в бейсболке, надетой задом наперёд, наклоняется в сторону татуированного парня, чтобы дать ему пять.

— Это всё вина твоего отца, — голос Алекс звучит резко.

— Хм? — я отвела взгляд от плохого парня и осушила половину бокала, когда Алекс повторила своё заявление. — Он просто хочет лучшего для меня.

Это правда, но это только половина истории. Вся история заключается в том, что он подавлен выбором моей профессии. Он так и останется подавленным, если только я не смогу доказать ему, что достаточно хорошая виолончелистка, которая может заработать себе достойное имя.

Я рисую завитки на испарине от моего пальца на бокале. В животе завязались узлы, когда вспомнилась постоянная критика отца.

— Я должна была взять один из студенческих кредитов, а не позволять ему платить за обучение. Может быть, так бы заработала его уважение.

— Вероятно, нет.

Я сделала один большой глоток напитка.

— Теперь ты видишь, почему это хорошая возможность для меня — получить работу в бостонском оркестре, — бьюсь об заклад, что татуированный парень не должен отвечать властному родителю. Бьюсь об заклад, что он никому не отвечает. Бьюсь об заклад, что он сам контролирует людей вокруг себя.

Если бы он командовал мною, я была бы не против. Каково будет той женщине, которая позволит ему это делать?

Я придерживаю голову кулаком и вздыхаю.

— Ты в порядке?

Мои щёки загорелись, будто она может читать мысли.

— Ага. Просто ты знаешь всё. Это большая перемена. Но я хотя бы буду играть.

Алекс выдавливает больше лайма в пиво.

— Да, но какой ценой?

Прямота её взгляда расстраивает меня.

— Я предпочитаю думать об этом как об отображении своего будущего. И не оставлю всё на растерзание судьбе.

Например, мою карьеру или любовь. Это лучше, чем, ну, скажем, переспать с незнакомцем в баре. Особенно с сильным, разрисованным и контролирующим свою жизнь красавцем, как этот в задней части бара.

Я украдкой бросила ещё один взгляд и… Бинго! Я наконец увидела его лицо.

Боже, его лицо…

Теперь, когда я вижу его, не уверена, что когда-нибудь смогу отвернуться. Оно поразительное. Оглушающее. Необыкновенно красивое.

Его глаза как на картинке, челюсть и нос выглядят сильными. И его рот совершенный, губы полные, но не по-девичьи. Они грех и секс, но то, как он ухмыляется из-за чего-то в своём телефоне, так по-мальчишески. Это тот вид рта, на который я могу пялиться часами, смотреть, как они формируют слова и скользят в улыбку. Вид уст, чувствующихся хорошо, когда целуешь, и ещё лучше, когда посасываешь их, и, Боже, ох, Боже, спорю, что он сосёт внизу так хорошо, что не нужно будет потом использовать вибратор.