Шаманская Юлия - Лесной житель

Юлия Валерьевна Шаманская

ЛЕСНОЙ ЖИТЕЛЬ

повесть

Глава 1

Молодой мужчина с тонкими правильными чертами лица и  темной окладистой бородой, согнувшись под тяжестью туристского рюкзака, топал через бесснежное заброшенное колхозное поле. Его светлые глаза со слипшимися и покрытыми инеем ресницами вглядывались в темнеющую на горизонте полоску леса. Время от времени он останавливался и сверялся со спутниковым навигатором. «Да, все правильно, с пути не сбился, но почему вожделенный лес все не приближается, так, глядишь, и не  успею к темноте», - тревожился путешественник. И все больше  сжимая брови и краснея от натуги, возобновлял попытки прибавить ходу. Его целью был небольшой деревянный сруб, затерянный посреди белорусского леса, и принадлежавший Свято-Алексеевскому скиту, где он в данный момент числился послушником.

Отшельничать послушник Григорий не напрашивался, поэтому сейчас мог спокойно шагать по замершему полю к страшной неизбежности без «искушений». То есть, в отличие от других, желающих порвать с миром, он не рвался в подвижники, и обвинять себя было не за что. Спокойствие духу прибавляло то, что он отправился в опасный путь не по своей человеческой воле, а по благословению, а значит, если и помрет, то исключительно по воле Божьей.

Последний раз человеческое жилье Григорий видел 5 часов назад. Это была полуразрушенная деревушка, с покосившимися домишками, так что странным казалось, что в ней живут люди. Из сараев раздавалось мычание коров и квохтанье кур, но человека он не встретил на улице ни одного. Так и прошел в тишине. Вышел. Перекрестился. И направился через поля к лесу, который тогда казался гораздо ближе, чем сейчас.

В монастыре Святых Равноапостольных Константина и Елены, которому принадлежал Свято-Алексеевский скит, Григория приняли с радостью. Он молод, приятной наружности, еще и голос у него оказался приятный, как констатировал местный регент. А, кроме того, у молодого послушника было высшее образование, да и к тому же нужная городскому монастырю специальность. По профессии Григорий программист, а настоятель монастыря отец Тимофей задумал организовать при монастыре паломническую службу, и тут пришлась бы кстати Интернет-страничка. Конечно, для этой цели отец Тимофей приглашал мирского системщика, ну а свой - какая экономия! «Мне тебя сам Господь послал», - повторял настоятель, а Григорий смущался, ведь он совсем недавно сам боролся с компьютером и этим демоном современности «всемирной паутиной». Уволился с работы, вынес компьютер в гараж, не смотря на плачь сына, и причитания жены.

Жена. Ее карие глаза не покидали Григория не днем, не ночью. Ведь это из-за нее он по большому счету решил покинуть мир и уйти в монастырь.

Она была не готова, не поняла, не поддержала. А он был готов ждать ее «обращения» сколько угодно, но она сама бросила «ударившегося в религию» мужа, и сына забрала. Тогда Гриша стал перед выбором дальнейшего пути. Жениться на другой? Какой смысл, к тому же любит он только ее. Жить одному? Скучно и тоже бессмысленно. Лучше уж в монастыре с братией. Отдал тогда Гриша кота соседке, закрыл квартиру, забрал документы и пошел проситься в ближайшую обитель.

Вечерело. Холодное небо то здесь, то там покрылось яркими всполохами заката, встречный ветер усиливался,  под надежными армейскими ботинками похрустывали льдинки, в лицо задувало мелким снежком. Лямки рюкзака еще утром такие удобные, стали давить на плечи, как кандалы. «Вот теперь чувствую монашеское житье, как в книжках, а то пришел в монастырь, а там мне прямо санаторий!» - вспоминал Григорий, пытаясь разогнуть озябшие в теплых рукавицах пальцы.

В монастыре к молодому послушнику сразу проявили всяческое внимание и гостеприимство. Настоятель стал хлопотать об устройстве его в семинарию и пророчил скорый постриг и быструю карьеру: «Вот увидишь, к сорока годам архимандритом будешь! Нам талантливые насельники нужны!». Братья тоже отнеслись к новому послушнику ласково. Все они были с хорошим характером и, в общем, не плохие ребята. Стариков в монастыре почти не было, по достижении пенсионного возраста монахов отправляли «на покой» в скит. В том скиту жил местный «старец» Герасим. Был он духовником монастыря и в частности духовным отцом настоятеля. Приходил в монастырь старец по Великим праздникам всегда пешком за несколько километров.

В один теплый осенний день, когда Григорий нес послушание на кухне, его срочно вызвали к настоятелю. Теряясь в догадках, послушник направился в «красную» келию, там он впервые и увидел отца Герасима. Внешность старца была очень необычна, один в один сказочный гном. Очень маленький, сбитый, с длинной коричнево-седой бородой, он серьезно буравил послушника взглядом. Сходство с гномом было настолько близким, что Григорий с порога,  подскочил и перекрестился, шепча слова молитвы. Подумал было, что нечистый над ним смеется, мерещится.

Рядом с «гномом» стоял настоятель, лицо у него было явно расстроенное.

- Подойди, Григорий, возьми благословение у отца Герасима,- сказал он сурово.

Григорий подошел к старцу, подставил под благословение скрещенные руки и голову, хотя наклониться до его уровня рослому парню стоило труда. Затем так же подошел к настоятелю.

Благословив, отец Тимофей со вздохом объявил:

- Григорий, ты пойдешь с отцом Герасимом в скит, и будешь там подвизаться.

- Но батюшка…

- Не перечь! Такова воля Божья.

Григорий взглянул на расстроенного отца Тимофея, и на грозного старца и понял, чья это воля. Да, но зачем он понадобился отцу Герасиму?

В скит «к пенсионерам» Григория отправляли  всем монастырем. Некоторые плакали. Говорили, зачем ты им там, что образованному парню там делать, коров доить? По очереди бегали к настоятелю монастыря просить за брата, но он всем отвечал неизменно:

«На то воля Божья!». В связи с последними обстоятельствами и учеба нового послушника откладывалась на неопределенное время. Все были смущены и расстроены, кроме самого Григория, который, кажется, о своем переезде скорбел меньше всех. Даже временами всплывала радость, предчувствие возможности избавится от чересчур душной любви и опеки, которую он ощущал, в оставляемом  месте.

Глава 2

В скиту было много работы, настолько много, что и размышлять было некогда. Но уютней. Никто его не превозносил, и не заставлял развивать свои «таланты», до которых послушнику по большому счету не было никакого дела. В скиту Григорий ощутил себя по-настоящему свободным. Он чувствовал безыскусность и настоящий смысл того, что он делает. Особенно нравилось ухаживать за старичками, которые уже не могли о себе позаботиться. Даже ворчуны не раздражали послушника, он чувствовал, что делает, действительно, Божье дело. Любил он, и поговорить со старыми людьми, поспрашивать о прошлом, о войне. Так, бывало, заслушается Григорий старичка, и забудет про следующее послушание. Братья даже жаловались на него старцу, но он ничего, не ругал.

Григорий скоро привык к экзотическому виду старца Герасима, и он начал казаться ему большим человеком. Витязем русским. Таким, какою была его душа. Необычным человеком оказался их старец, удивительно храбрым и твердым духом. Видя это, Григорий с каждым днем проникался все большим уважением и доверием к старцу.

Именно к нему и приходил Григорий плакать. Он каялся, что не может забыть свою жену, свою Анну. Эта неразумная женщина все стоит у него перед глазами и зовет за собой.

-Что делать, батюшка?- рыдал Григорий у старца в ногах,- как мне избавиться от этого греха.

Отец Герасим гладил его высохшей рукой по голове, и приговаривал:

- Ничего не делай, Гриша, не бери в голову, Бог управит!

Как-то брат Пантелеймон, с которым они пилили и складывали дрова, спросил:

-Гриша, а почему тебя до сих пор не постригли?

-Не знаю,- ответил он, отвлекшись от работы.

-Так чего же ты молчишь? Заслужил уже, заработал!

-А что мне говорить, разве мне это решать?

-Ну а кому ж? Что о тебе все помнить должны? Подай прошение в канцелярию монастыря.

Так он и сделал. Оформил прошение на адрес монастыря и отдал его старцу.

Отец Герасим посмотрел на поданную бумажку, и сказал:

-Ты считаешь, что готов стать монахом?

- Как вы скажете…

- Хорошо, я пошлю эту бумагу в монастырь, после того, как ты вернешься.

- Вернусь куда? Вы меня отправляете обратно в монастырь?

-Нет, ты пойдешь, обустроишь мою «дачку» в лесу. Переживешь там зиму, весну, лето,  а осенью вернешься и поговорим.

Про дачку эту Григорий был уже наслышан. Братья говорили, что так отец Герасим называет место в дремучем лесу, которое никто, кроме него не видел и не посещал. На этой «дачке», если верить монастырским преданиям, отец Герасим и просветлился Духом так, что теперь все знает, и насквозь всех видит. Как услышал Григорий, что он его на «дачку» посылает, так и усомнился в  прозорливости старца. Туда же только крепкого монаха можно посылать, почти святого, а от послушника Гриши еще «миром пахнет». Думает ли отец, что делает?