Неизвестный - i_76a36ded0444c10c Страница 10

Несчастья продлевают время, счастье же, напротив, сокращает его. Поэтому мы и утверждаем, что счастье нестойко и мимолетно. Счастье не обязательно длится мгновение, но в любом случае кажется быстротечным, ибо укорачивает время, сокращает его. Не то чтобы счастье всегда быстро проходило — оно может длиться долго, но оно всегда кажется мимолетным, ибо в счастье время сжимается. С каким бы нетерпением ни ожидали влюбленные встречи, наступает время расставания; и тогда кажется, что возлюбленный ушел через секунду после своего появления. В момент, когда цветок распускается, он уже увядает. Переживание счастья всегда быстротечно, поскольку такова природа времени в этом состоянии. Часы и календарь не подвержены вашему счастью; но для вас оно сокращается психологически.

В состоянии блаженства время исчезает полностью; оно не сокращается и не удлиняется — его просто не существует. Когда вы достигнете блаженства, время для вас исчезнет. На самом деле несчастье и время — синонимы одного и того же явления. Время — еще одно имя для страдания. Время и страдание — синонимы. Психологически время означает страдание; в этом кроется причина того, почему мы говорим, будто блаженство находится за пределами времени. То, что за пределами времени, не может быть найдено посредством времени.

Я пропутешествовал достаточно, как и любой из вас; но, что самое интересное, это путешествие настолько длинно, что невозможно сказать, кто прошел больше, а кто меньше. Махавира и Будда достигли просветления двадцать пять веков назад, Иисус—две тысячи лет, а Шанкара* — всего лишь десять веков назад. Но если кто-то скажет, что Шанкара пропутешествовал на десять веков меньше, то ошибется, потому что сей путь бесконечен.

Например, вы приехали сюда из Бомбея, покрыв расстояние в сто миль. Но с точки зрения звезды, расположенной от нас бесконечно далеко, вы не двигались вовсе. По отношению к этой звезде вы находитесь на том же самом месте. Для нее не существует разницы в сто миль. Если брать в расчет эту звезду, то вы вовсе не сдвинулись с места. Ваше расстояние до этой звезды здесь, в Нарголе, остается таким же, как и в Бомбее. Звезда так далеко, что столь небольшое расстояние не имеет никакого значения.

Путешествие наших жизней, наших рождений и смертей так бесконечно длинно, что нет различия, достиг ли кто-то просветления двадцать пять тысяч лет назад, другой — пятьсот, а некто год или только день назад. Достигнув центра, мы восклицаем: «Да! Будда только что прибыл, а Махавира лишь входит, как и Иисус, как и мы!»

Понять подобное достаточно трудно, ведь в мире, в котором мы живем, времени придается огромное значение. В нашем мире время имеет вес. Поэтому и возникает вопрос, сколько времени понадобилось кому-то для достижения медитации. Но не задавайте подобных вопросов, не осведомляйтесь о времени. И прекратите все блуждания, они лишь забирают время. Не ходите вокруг храма, войдите внутрь.

Однако же войти внутрь мы боимся; опасаемся того, что может там произойти. Снаружи все знакомо, известно. Наши друзья, родственники, жены, мужья и дети, наши дома и занятия — все здесь, снаружи храма. Что бы мы ни считали своим — все снаружи. Существует единственное условие в храм можно войти только в одиночку; два человека не могут пройти в двери храма одновременно. Поэтому вопрос о том, чтобы прихватить с собой дом, жену, детей, накопленное богатство, достигнутое положение в обществе и престиж, даже не возникает. Все должно быть оставлено позади.

Именно поэтому мы говорим, что лучше еще немного поблуждать вокруг да около. Так мы и поступаем. Мы ждем, когда дверь храма приоткроется пошире, чтобы можно было войти со всем своим имуществом. Но дверь храма никогда не откроется шире; она может пропустить только одного человека. Вы пройдете только один; не сможете захватить даже свой престиж или положение в обществе, поскольку тогда вас будет уже двое — вы и ваш престиж Невозможно взять с собой даже имя, ведь тогда вас окажется двое — вы и ваше имя. Не возьмете вы с собой и багаж; вы не пронесете абсолютно ничего. Вам придется идти нагим и в одиночку; только тогда вы сможете войти.

По этой причине мы прохаживаемся вокруг храма, разбиваем лагеря снаружи и утешаем себя мыслью о близости к Богу. Но не имеет значения, на каком расстоянии находитесь вы от храма. Если вы снаружи, то и останетесь там. Если же хотите войти, то это происходит в тысячную долю секунды. Нет, не так вам не понадобится даже такого промежутка времени.

?

Знание, или осознание, существует только в состоянии не-ума? Исчезает ли оно с появлением мыслей?

Знание, или осознание, приходит, когда нет мыслей. Но, познанное однажды, оно сохраняется при любом состоянии ума. Оно остается верным даже в состоянии мышления. Невозможно потерять приобретенное знание. Однако достичь его можно лишь в состоянии не-ума. Для получения истинного знания или осознания вы должны быть свободны от мыслей. Почему?

Причина кроется в том, что волны мыслей не позволяют уму превратиться в зеркало. Например, желая сделать фотоснимок, вы должны обратить внимание на то, чтобы фотоаппарат был неподвижен и свет не проникал внутрь. Но, как только фотография сделана, можно трясти камеру и открыть затвор. Тогда это уже не помешает. Если камера дрогнет в момент, когда вы что-то снимаете на пленку, вся картина получится смазанной. Но, как только снимок сделан, проблема исчезает. После этого вы можете делать что угодно: трясти аппарат, танцевать с ним, ибо на изображение это никоим образом не повлияет.

Достижение знания происходит в том состоянии ума, когда ничто не движется, когда все спокойно и недвижимо. Только тогда мы получаем истинное изображение знания. А вот после достижения вы можете делать что угодно — ничто не сможет помешать. Знание достигается только в состоянии не-ума; но после прихода осознания возникающие мысли уже ничем не смогут помешать, не создадут никаких трудностей. Если же вы считаете, что достижение знания возможно лишь посредством мышления, то никогда не достигнете истинного знания. Мысль воспрепятствует этому, она задержит реализацию. Однако после достижения знания мысль становится очень важной. Теперь уже не в ее власти причинить хоть малейший вред

Интересен тот факт, что спокойствие ума необходимо лишь для осознания истины. Как только знание достигнуто, больше ничего не требуется. Но это приходит не сразу. То, что приходит позже, не следует ставить на первое место, иначе оно причинит вред. Вы можете решить, что раз мысль не принесет проблем позже, то чем она может помешать прямо сейчас? Подобное решение действительно опасно. Это значит, что мы резко дернем камеру в самый ответственный момент, и фотография превратится в мешанину линий и красок. Даже дрожащей камерой можно сделать снимок, но полученная фотография не будет достоверной, истинной. Даже посредством мысли мы приходим к знанию, но оно никогда не является истинным, ибо ум остается нестабильным, неспокойным, он все время дрожит и движется. Поэтому все и рушится.

Возьмем для примера луну и бушующее море. Даже неспокойное море способно отразить луну, но она будет отражаться лишь фрагментами; вместо одной луны мы увидим тысячу и один блик на поверхности воды. Человек, никогда не видевший настоящей луны, не сможет получить правильного представления о ней, глядя на такое отражение. Он увидит тысячу и один фрагмент вместо целой луны, но настоящая луна так и останется недоступной его пониманию. Неспокойное, бушующее море не может правильно отразить луну. Но стоит хоть один раз увидеть настоящую луну, и мы узнаем ее даже в мириадах бликов на морской поверхности. Мы скажем: «Это она».

Поэтому очень важно хоть один раз получить правильное представление об Истине, то есть о Боге. Познав истину, мы сможем распознать Его в любом образе. Без этого мы не увидим Его нигде, не сможем утверждать, что это Он.

По этому поводу я расскажу вам анекдот. В Индии некий индуистский саньясин долгое время жил неподалеку от Саи-Бабы. Саньясин строго придерживался индуизма, а Саи-Баба не покидал мечеть. Никто не знал, был ли он индусом или исповедовал ислам. О таких людях невозможно сказать что-либо наверняка. Когда кто-то пытался расспросить его, Саи-Баба смеялся, считая вопрос глупым.

Исповедуя индуизм, саньясин не мог переступить порог мечети, поэтому и устроился в храме. Горячо полюбив Саи-Бабу, он каждый день готовил еду, передавал ее другу, возвращался в свой храм и ел сам.

Однажды Саи-Баба поинтересовался: «Зачем ходить так далеко каждый день? Ты можешь кормить меня в том месте, где сам живешь, ведь я прохожу мимо твоего жилища по нескольку раз в день». Саньясин удивился: «Ты ходишь мимо? Но я никогда не видел тебя». Тогда Саи-Баба ответил: «Будь внимателен Я прохожу мимо твоего храма несколько раз в день. Завтра я тоже приду, там ты меня и накормишь».