Стратег из ниоткуда - Михаил Александрович Атаманов Страница 10

— Ну а тот, который тебя так разукрасил? — беззлобно усмехнулся наставник, указав на свежие царапины на лице молодого принца.

— Этот… — Эренион дотронулся до щеки и поморщился от боли, — был долговязый и очень шустрый. Хоть он и серьёзно ранен стрелой в спину и потерял много крови, но сумел убежать от меня и укрылся в колючих кустах на берегу Гнилого Ручья. Соваться в те заросли в сумерках — не самая умная идея, поскольку там в воде ядовитых змей больше, чем рыбы. В любом случае, этот длинный никуда не денется. Он лишился своих стёкол для зрения, какие используют люди, и фактически слеп! — принц вытащил из напоясного кошеля и продемонстрировал наставнику очки с поломанной оправой и раздавленными сапогом линзами. — К тому же я приказал расставить дозорных вокруг густых зарослей, мышь не проскользнёт. Так что ночь обождём, а утром прочешем все эти колючие кусты и найдём мерзавца! Также, уверен, вскоре поймают и угнавшую лодку троицу, и найдут тело утопленника. Так что все нормально!

— Но остаётся ещё один, — напомнил опытный воин молодому принцу. — И князь явно спросит с тебя, если число предоставленных ему на обозрение тел не сойдётся со списком. Поскольку пришлых героев нужно убивать сразу, иначе потом они могут стать огромной проблемой!

Глава третья

Темные пути

Вечерело. Солнце коснулось края далёкого Леса и, практически не задерживаясь, быстро нырнуло за горизонт. Прислонившись спиной к шершавому и чуть тёплому красному стволу, я сидел на толстенной сосновой ветке на высоте примерно восьмого этажа. Отмахивался от всё более многочисленных и назойливых с наступлением сумерек местных комаров, и мысленно ругал себя за то, что не догадался при выходе из квартиры прихватить нормальную куртку или хотя бы рубаху с длинными рукавами. Уже сейчас вся моя шея, лоб и руки были покрыты зудящими укусами, и потому мне даже страшно было представить, что со мной будет ночью, когда это кровососущее воинство ещё увеличится в численности и совсем осмелеет. Радовало лишь то, что многочисленные укусы насекомых хоть и досаждали, но всё же не вызывали сильной аллергической реакции.

Изредка крайне осторожно выглядывая из своего укрытия, через бинокль я посматривал на вражеского дозорного. Некрупный эльф в маскировочном плаще соорудил из наломанных тонких сосновых веток что-то вроде лежака, или скорее насеста, и устроился там с относительным комфортом, положив перед собой лук и несколько пёстрых стрел. Мой враг натёр руки какой-то мазью, видимо для защиты от кровососущих гадов, и даже нацепил под капюшон на лицо мелкую сетку, так что комары ему нисколько не досаждали. Совершенно непохоже было, что эльф собирается в ближайшее время спускаться со своего наблюдательного пункта, и даже наоборот его приготовления говорили скорее о намерении сидеть так всю ночь.

На другой берег речки в моём направлении наблюдатель поглядывал нечасто, больше акцентируя своё внимание на далёком зареве пожара или текущей далеко внизу чёрной воде, но всё же особо расслабляться мне не стоило. Тем более, что изредка откуда-то из леса доносился странный не то свист, не то короткая птичья трель, на что длинноухий дозорный сразу же отвечал такими же резкими звуками, после чего трель повторялась ещё пять или шесть раз из различных мест вдоль лесной реки. Выходило, что мой враг тут не один. Эльфы плотно обложили место, где засекли меня в последний раз, и не собирались выпускать живым.

Когда я в очередной раз выглянул из-за древесного ствола, даже через бинокль уже с некоторым трудом различив противника в наступающей темноте, эльф-дозорный ужинал. Он откинул с лица противомоскитную сетку, разложил перед собой на насесте чистый платок, достал из сумки что-то, сильно напоминающее обычные бутерброды, и даже поставил в ногах небольшую флягу. Причём похоже внутри фляги находилась не обычная родниковая вода, а что-то сильно крепче, поскольку после каждого глоточка дозорный морщился, занюхивал рукавом и скорее закусывал.

Вот же гад! От такого зрелища мой желудок недовольным урчанием напомнил, что я не ел с самого утра. Впрочем, небольшой запас еды у меня имелся, так что я достал из школьного рюкзака полбатона хлеба и пачку сырых сосисок. И даже не стал уподобляться дикарям, а нарезал хлеб на бутерброды своим «страшным» кухонным ножом и положил внутрь каждых двух кусочков по паре сырых, разрезанных вдоль сосисок. Благодать! Запивать правда было нечем — термос действительно разбился, и кофе не осталось ни капли, так что пришлось мне осколки выкинуть, а ужин уминать всухомятку.

Я неторопливо ужинал, заодно прокручивая в голове свои возможные дальнейшие действия, как вдруг обнаружил, что на этом дереве не один! Крохотный пушистый зверёк с пышным хвостиком спускался по стволу откуда-то сверху, похоже привлечённый запахом еды. Светлой окраски — бледно-рыжий или может песочного цвета, в темноте точнее сказать было сложно. Совсем миниатюрный, даже меньше белки, он цеплялся коготками за древесную кору и забавно принюхивался, водя головой из стороны в сторону. Меня, слишком огромного для его крохотных размеров, лесной зверёк то ли не замечал, то ли не воспринимал как опасность. Он даже запрыгнул мне на плечо, после чего, царапая мне кожу своими острыми коготками, стал спускаться по футболке к манящим бутербродам.

— Ешь, глупышка! — проговорил я негромко и, отломив кусочек хлеба, протянул зверьку.

Человеческая речь и тянущаяся рука крохотного древолаза на секунду насторожили. Впрочем, именно что на секунду, после истечения которой мой неожиданный гость, полностью игнорируя предлагаемый ему хлеб, продолжил путь к открытой упаковке сосисок.

— Так ты у нас, получается, хищный? — я помог гостю, достав из пластиковой пачки одну из остававшихся там сосисок и даже разрезал её пополам, чтобы зверьку было удобнее держать.

Так мы и ужинали. Я уплетал бутерброды, а сидящий у меня на животе дикий зверёк ловко и быстро обтачивал половинку сосиски своими крохотными зубками. Наступил период странного умиротворения. В этот момент я даже временно позабыл обо всех своих тревогах: переносе в незнакомый мир, пропавших родителях, раненой или даже погибшей сестре, преследующих меня злобных эльфах, и даже комары, казалось, не настолько уж надоедали. К тому же окончательно стемнело, и на небо высыпали россыпи очень ярких звёзд. Было очень красиво!

— А ты, оказывается, светишься! — проговорил я в восхищении,