Дум Андрей - Гримерка Буратино Страница 14

— Как тут всё запущенно, — влезла со своими комментариями Зося. Непонятными.

— Давайте выпьем. За встречу и взаимопонимание. Выпили. Эльза выделила нам по сто грамм на брата.

— Итак, лечим вывихи мозгов. Расскажите что умеете.

Информацию, вытягивали из парней как какую-то военную тайну. В ходе «дискуссионного обеда», выяснилось, что кунгурские имеют специальность — тракторист-машинист, Холодов — мастер по обслуживанию холодильных установок, а Веня хочет к Будённому.

— Ну, тут рай для «трахтористов», — Борисов мне подмигнул. Это он сходу определил, что было «как тут всё запущено». — Можно и сантехником, и грузчиком, и курьером. Дас ист фантастиш. Синеглазки энд Аэлита хихикнули.

— Нет, Борисов. У ребят есть специальность, нечего им батрачить на чужого дядю, пусть живут своим умом! — Эльза осуждающе посмотрела на Николаича, и перевела всё на деловой стиль общения. — Борн, ты как думаешь, чем им заняться?

— Трактористы пусть кооператив откроют, богатые сюда потянутся, к морю, строить будут, виллы, санатории всякие. Трактора есть, — за меня ответил Борисов, и сказал это на полной серьёзности.

— Холодильники Гена в Ростове пусть ремонтирует, а тебе, лейтенант, можно и к Будённому. Это я уже добавил.

— А тут, что холодильников нет, ах, да, — Холодов смущённо умолк.

— Тут есть, сломанный, починишь, ваш будет. Холодов пошёл за мной в летнюю кухню. Попросил инструменты, и через полчаса холодильник заработал. Потом, правда, Холодов удивлялся, как холодильник может морозить без хладона. Но это было потом.

— Вот, брат, мастерство, не пропьёшь! — Борисов воскрешению холодильника обрадовался как ребёнок. — Эльза, ты хоть мастеру налей, если мне не даёшь.

— А мы уже со стола всё убрали. После бани лучше чай пить, а не водку. И не дам. Борисов опешил от услышанного, ляльки стали хихикать.

— Ты смотри, моими же словами и отшила, — ахал Николаич. Наши малышки стали ещё, что-то готовить, а мы решили покурить.

— Конная часть едет, — заметил Веня, услышав цокот множества коней, пошагал к воротам. Скопом двинули следом. По дороге рысили офицеры полуэскадрона есаула Ястребова, припыленные, но довольные. Чем довольные, нам объяснил Веня.

— Господа офицеры коней себе прикупили, дончаков, и одной масти — рыжие все. Дальше пошли объяснения статей, бабок, крупов, форм голов, впуклостей, выпуклостей хвостов, в общем, типичный сленг конника.

— Всё, Веня, экзамен сдал, можешь наниматься к Будённому. Полуэскадрон гордо поцокал к казарме, а к нам направился есаул Ястребов, на жеребце, от которого Веня пришёл в полный восторг. Восторг мы его не разделяли: — Мерин, он и Африке — мерин. Ястребов приветствовал нас оригинально:

— Приветствую вас, джельтемены. О, и вы, кабальеро, здесь. Кивок Вене. — Вот, сеньоры, приобрели коников у здешних «магнатов». Своих за сто двадцать ассигнациями, а этих за — триста и еле сторговались с панами. — Откуда он Веню знает? И откуда у офицеров столько денег? — пронеслось у меня в голове. А Веня спокойно подошёл к жеребцу, погладил, и стал осматривать:

— Сколько жеребцу? Шесть, да? — спросил у есаула. — Нарядный, экстерьер хорош, иноходец.

— О, месье поручик разбирается в лошадях. Похвально. У вас, что свой конезаводик был, мистер Веня?

— Почти, и назывался — имени Первой Конной Армии, э, херр есаул, — ехидно ответил Чесноков. У Ястребова лицо сразу стало жёстким, рука потянулась к шашке.

— Ах, ты, краснопузый выкормыш, зарублю гада! — прямо шипел есаул.

— А ну брейк! — рявкнул Борисов, и уже тише, — Распетушились, мля, господа офицеры. Веня, не слушая Николаича, сжав кулаки, с вызовом смотрел на есаула. Дембеля поднапряглись и стали окружать «белого» командира. Обстановка стала попахивать боестолкновением, и я сознательно пошёл на обострение:

— Я счас яйца всем посшибаю. Назад! — гаркнул. Пистолет прямо прыгнул мне в руку.

— Пардон, судари, погорячился. Лицо Ястребова, мгновенно приобрело — тот ещё артист — приветливо-добродушное выражение. — В станице ничего интересного не произошло, господа? Есаул вопрос задал для всех, а смотрел на Борисова. Николаич ему и рассказал о появление русского военного корабля. Есаула, как пеструха языком слизнула. Дембеля покурив, захотели продолжения культурной программы; досмотрели все серии «Терминатора», и как стемнело, тоже засобирались. Подрядили телегу у соседей, погрузили холодильник, припасы от Эльзы, и — «чао» дядя Ваня. Только закрыли ворота, прикатил Шатров. Смущённый. Помялся и ошеломил просьбой:

— Господа, э, головка лучших людей станицы, хочет у вас, э, раут провести. Сегодня. Если конечно вы не против. Всё уже заготовлено, «от обчества», не тревожьтесь.

— А что давно пора! — Борисов потёр руки.

— Я — за, — а что я ещё мог сказать. Это нам бы пришлось напрашиваться к головке то. А так выходило даже лучше. Шатров замахал руками. Подкатила целая «флотилия» повозок со столами, венскими стульями, столовыми приборами и закусками. Наши машины Борисов загнал в огород, чтобы не мешали. Видно нанятые молодые люди, стали сноровисто готовить праздничный стол. Я пошёл к себе готовиться. Ляльки «покудахтав», побежали наводить макияж. Когда я вышел, с лёгким мандражём, гости уже стали прибывать. Военные, чиновники, коннозаводчики, купец Парамонов. Настоятель собора Александра Невского отец Владимир, директора училищ, доктора. Ястребов, два его взводных, владельцы заводиков, мельниц, весь местный бомонд, в общем. С супругами и дочками. Больше полста человек собралось за полчаса. С Парамоновым прибыла очень милая восточная женщина Зара и кашкайский купец Акиф. Накрытый стол дополнился десятком бутылок с настойками, минеральной водой, вином и булочками со сгущёнкой. Это уже малышки постарались. Наряды Лиэль и Зоси вызвали одобрение мужчин и жгучую зависть у женщин. Представились друг другу и расселись. Справа от меня уселись Шатровы. А слева — есаул Евсиков, военный руководитель Сальского округа, невысокий, подвижный, с выпученными карими глазами, с усами пирамидкой и тонкими губами циника. Первый тост — отца Владимира — я не услышал. Частичная скованность воздействовала, слух отбила. — А где же визитки, французский прононс, вальяжность. А женщины, они что, на фитнес ходят? А кто это интересно всё это организовал? И ещё много чего у меня в голове крутилось, отвлекало от застолья. И, забыв закусить, удивлённо наблюдал за тем, что все за столом выпели нашей крепкой настойки. — Это же, как то неправильно!

— Борн, теперь твой тост, — шепнул Шатров и налил мне настойки. Я поднялся, лица гостей видел расплывчато, горло пересохло, но собравшись с духом…

— Ну, за встречу! — изрёк. Выпил, сел и налёг на закуску.

— Краткость Михалыча — сестра таланта, — прогудел Борисов под хохотки гостей. Третий тост произнесла Эльза в платье от Зоси и тесных туфельках. Тост за дружбу был хорош, но Эльза вначале произнесла — «товарищи», по привычке. Евсиков поморщился. Под воздействием крепкого напитка общий настрой гостей стремительно стал позитивным. Положительно-похвально-благоприятный и лестный для нас, хозяев. Стоял гул голосов и звяк столовых приборов. Единственно, отца Владимира, после третьей рюмки вмиг развезло, и его жена потащила домой. Евсиков снова поморщился.

— Не умеешь пить, не садись за стол. Налил настойки себе и поднялся с длинным кавказским тостом. — … И упала с опалёнными крыльями маленькая, но гордая птичка, на дно самого глубокого ущелья. Так давайте выпьем за то, чтобы мужчины были всегда на высоте….

— … а женщины не залетали! — закончил за Евсикова радостный Борисов. Послышалось пырсканье. Евсиков надулся, а Зося, Лиэль и Аэлита, побросав громко столовые предметы, закрыли лица руками в притворном плаче. Тишина за столом.

— Что с вами, миледи? — прозвучал взволнованный голос Ястребова.

— Птичку жалко! — в ответ, в три голоса.

— Язвы, учить вас не кому! — взвился Евсиков и ушёл, громко хлопнув калиткой.

— Так мы и расстроились, догматик — самоучка. Шатрова воинственно повела плечиком. Пауза, и вечеринка покатилась дальше. Я, ухмыляясь про себя, доел вкуснейшую горячую домашнюю колбаску и заработал прямо в ухо шёпот Аэлиты: «Пойдём, покурим». За сараем, около разросшихся вишен и «покурили». Бытие становилось совершенным. Молнию мне застегнули, и мы вернулись к столу. Ястребов произносил тост за прекрасных дам. Ляльки выпили, и их Аэлита утянула в дом. На место Евсикова подсел Парамонов.

— Борн, продайте мне ваш автомотор! — огорошил. Запрос купца меня позабавил.

— Счас. Это ж столетний раритет! У вас денег не хватит.

— Даа, а вообще чем вы заниматься-то будете в наших краях? Я принял деловое выражение лица.

— Задумка у меня есть построить пансион в кедровой роще. Бесспорно при содействии окружной администрации. Задумке было две секунды жизни.