Сказки Бесконечного Океана - Александр Амзирес Страница 14

— Потому что мы животные, Ричард, — ответил Артур, впечатывая ботинок в живот собеседника.

Когда Ричард согнулся пополам, Артур слегка добавил ему коленом в голову. Лишь слегка, чтобы Ричард не потерял сознание, повалившись на мокрый песок. Артуру нужен был собеседник, продолжающий слушать его.

— Что-то светлое, что-то чистое и светлое, — бормотал разбитыми губами Ричард, лёжа на спине, и вглядываясь в чёрное небо. — Должно же быть в нас хоть что-то светлое.

По его щеке покатилась слеза. Но вовсе не боль была её причиной.

— Какой же ты мерзкий кусок дерьма, — произнёс Артур, нависая над телом Ричарда. — Встань, и дерись, как нормальный мужик, чёрт бы тебя побрал! Я же прекрасно знаю, на что ты способен!

— Светлое, что-то чистое и светлое, — шептал Ричард, игнорируя Артура. — Где-то оно должно быть. Наверняка где-то оно должно было сохраниться в этом океане безумия.

— Что ты там бормочешь, червяк долбаный? — Артур сел ему на живот, и достал нож. — У меня вдруг появилась отличная идея, Ричард! — крикнул он. — Я не просто съем твоё сердце. Сперва я трахну его! Аха-ха! Сперва трахну твоё сердце, а потом сожру!

Артур воткнул нож в грудь Ричарда, но тот даже не отреагировал на это. Лишь слёзы катились по его щекам. Ричард был уже где-то далеко. То, что появилось, то, что осознало свою истинную природу, уже нельзя было даже назвать каким-то там Ричардом.

— А затем я начну прекрасную жизнь! — продолжал кричать Артур. — Я буду упиваться своей истинной природой, продолжая прикидываться безобидным профессором. Ха-ха! Ты только представь, сколько веселья меня ждёт, с моими деньгами и возможностями! На публику, я буду играть роль самого доброго, самого милого создания на свете, но в уютных, подготовленных местах, я буду жрать, убивать и совокупляться, аха-ха! Причём я даже не уверен пока что, в какой именно последовательности буду всё это делать! А знаешь что? Я, пожалуй, начну с этой твоей черномазой шлюхи! А потом доберусь до коллег из академии. Боже мой, я уже не могу дождаться!

Увлечённый своим кровавым занятием, Артур даже не сразу заметил острую боль в груди, и возникшее, будто из ниоткуда, остриё копья. Он недоумённо дотронулся до этого острия, торчащего из его собственной груди, и сознание начало затуманиваться. Но прежде, чем оно покинуло тело, Артур увидел знакомые фигуры. Они всё так же, молчаливо и неподвижно, наблюдали за ним, как и при первой их встрече.

Затем они будто слились в огромный, шуршащий крыльями, светящийся силуэт. Сквозь адскую боль, Артур ощутил, как его тело отрывается от земли, увлекаемое жалом гигантского шершня. Сперва он, почему-то, захотел рассмеяться, но из груди вырвался лишь кровавый кашель. Тогда он зарыдал, но вместо слёз тоже полилась кровь.

Артур вдруг понял, что потеря сознания не спасёт его от этой боли, от этого ужаса. И даже смерть теперь не спасёт и не избавит его от этих мук. Голос нашёптывал ему, что теперь это будет длиться вечно. Впервые в жизни, Артур почувствовал настоящий, первобытный ужас, и безмолвно завопил.

— Наслаждайся, — шептал голос. — Наслаждайся моим вечным полётом… Вместе со мной.

* * *

Она случайно наткнулась на него в посёлке. Пёс выглядел ужасно, но даже несмотря на это Кама сразу же узнала его. Одно ухо отсутствовало, а на измученном, исхудавшем теле виднелись раны, оставленные дикими животными. Она даже удивилась, насколько они были похожи на следы от человеческих зубов. Пёс тоже узнал её, хотя и не сразу подпустил к себе. Он пристально и недоверчиво всматривался в её глаза, но голос Камы был мягок и добродушен, поэтому в итоге он всё же доверился ей. Хоть и было видно, насколько тяжело давалось псу это доверие.

Кама смогла выходить пса и излечить его раны, по крайней мере, телесные, и с тех пор они были неразлучны. Но утраченное к человеку доверие так и не вернулось к нему окончательно, и поэтому даже с этой женщиной он вёл себя настороженно, всегда готовый к какому-нибудь подвоху.

Иногда они приезжали к границе джунглей. Псу такие поездки очень не нравились, и он только тихо порыкивал и завывал, глядя в сторону зарослей. Кама тоже долго вглядывалась во тьму джунглей, с надеждой в сердце. Что-то заметила она в его глазах тогда, что-то светлое, что так запало ей в душу. Она, почему-то, была уверенна, что за той маской, которую он показывал окружающим, на самом деле скрывалось доброе и чуткое сердце. И теперь в её сердце теплилась надежда, что он сможет найти дорогу обратно из этих жутких мест. Что он сможет справиться с тем, что увидит внутри себя.

Но шли дни, месяцы и годы, а из джунглей так никто и не возвращался. И надежда женщины с янтарными глазами угасла однажды, вслед за навсегда угасшими глазами пса.

Только тихое шуршание крыльев не угасало никогда. Его всегда можно было услышать, приблизившись к зарослям джунглей на слишком близкое расстояние.

Вечный полёт бирюзового шершня не прекращался ни на секунду.

***

Лицом к лицу

Ветер возмущённо шелестел между проводами, подвывая и закручиваясь в спирали пыли и сухих листьев. Это было немного странно, эти сухие листья в начале весны. Впрочем, не для телеграфного столба, одиноко возвышающегося возле трассы. Для него в этом не было ничего необычного и странного. Его провода были оборваны со всех сторон, и он будто выпадал из общей нити, соединяющей остальные столбы. Случилось это случайно, благодаря вмешавшейся стихии, или было сделано намеренно руками наркоманов, ворующих провода — не имело никакого значения.

Для столба ничего уже не имело значения, он уже знал, что ожидало его дальше. И он был рад этому. Единственное, что его немного раздражало в этот момент, это блюющее животное, еле выползшее из своего автомобиля. Опёршись о столб одной рукой, второй оно пыталось удержать свою голову на шее.

— Это отвратительно, — не выдержал столб. — Ты мог бы сделать это прямо у себя в машине, незачем было загаживать природу.

Животное недоумённо что-то промычало и качнуло головой, будто пытаясь прояснить своё затуманенное сознание. Это было ошибкой. В тот же миг новый рвотный позыв снова увлёк его за собой и плоть скрутилась в спазме.

— Посмотри на себя. Ты не в состоянии контролировать даже свой организм, — вновь отозвался столб, не сдерживая смешок. — Не