Кришнамурти Джидду - Открой свой разум любви Страница 15

Итак, мы раскрыли фундаментальную истину: ум, ищущий и жаждущий все более широких и глубоких переживаний, – очень мелкий и тупой ум, потому что он всегда живет в своих воспоминаниях. Ну, а если у нас вообще не будет никаких переживаний, что тогда с нами произойдет? Мы зависим от переживаний, от вызовов, которые поддерживают нас в состоянии бодрствования. Если бы в нас самих не было никаких конфликтов, никаких изменений, никаких тревог, все мы крепко спали бы, поэтому вызовы необходимы для большинства из нас. Мы считаем, что без вызовов наш ум станет тупым и сонным, и поэтому мы зависим от них. Вызовы и переживания усиливают наши волнения, напряженность чувств, делают наш ум более острым. Но фактически эта зависимость от вызовов и переживаний только притупляет наш ум и вовсе не помогает сохранить бодрствующее состояние. И вот я задаю себе вопрос: можно ли сохранить состояние полного бодрствования не в отдельных периферических точках моего существа, а быть полностью бодрствующим без всяких вызовов и переживаний? Для этого требуется большая восприимчивость, как физическая, так и психическая. Это означает, что я должен быть свободным от всяких потребностей, ведь в тот момент, когда я испытываю потребность, у меня возникает желание испытать переживание. Чтобы быть свободным от потребностей и их удовлетворения, необходимо исследовать самого себя и понять всю природу и целостность потребности.

Потребность рождается из двойственности: «Я несчастен, я должен быть счастлив». В самом требовании, что я должен быть счастлив, содержится несчастье. Когда человек делает усилие, чтобы быть добрым, в самой этой доброте есть ее противоположность – зло. Все достигнутое содержит свою противоположность. Стремление преодолеть эту противоположность только усиливает то, против чего борются. Когда вы испытываете потребность в переживании истины или реальности, эта потребность рождается из вашей неудовлетворенности тем, что есть. Поэтому потребность создает свою противоположность, и в этой противоположности пребывает то, что было. Человек должен освободиться от этой непрекращающейся потребности, иначе двойственности не будет конца. Это означает, что знание всегда должно быть полным, чтобы ум прекратил искания.

Такой ум не будет требовать переживаний. Он не будет нуждаться в вызове или воспринимать вызов, он не скажет: «я сплю» или «я бодрствую». Он будет полностью тем, что он есть. Только пребывающий в разладе с собою, узкий, мелкий ум постоянно ищет большего. Но возможно ли жить в этом мире без большего, без этого нескончаемого сравнения? Конечно, можно. Но каждый должен выяснить это сам.

Изучение этого вопроса во всей его целостности и есть медитация. К сожалению, это слово использовалось на Востоке и на Западе самым неудачным образом. Существуют различные медитации, различные методы и системы. Есть системы, которые говорят: «Следите за движениями большого пальца вашей ноги. Следите, следите, следите». Есть другие системы, которые рекомендуют сидеть в определенном положении, правильно дышать или практиковать осознание. Все это крайне механистично. Есть метод, предлагающий вам определенное слово, повторение которого даст вам необычайные трансцендентные переживания. Это полнейшая чепуха. В этом есть некая форма самогипноза. Многократное повторение слова «аминь», или «ом», или «кока-кола» вызовет у вас определенные переживания, потому что от повторения ум затихает. Это хорошо известный феномен, который на протяжении тысячелетий практиковался в Индии и получил название мантра-йоги. Повторением вы можете привести ваш ум в состояние кротости и доброты, но, независимо от этого, он все же останется мелким, пустым и убогим умом. С таким же успехом вы можете поставить на край камина кусок палки, найденной в саду, и каждый день класть перед ним цветы. Через месяц вы будете ему поклоняться и считать большим грехом, если вы не положите цветы.

Медитация не есть следование какой-либо системе, не есть повторение и подражание. Медитация не есть концентрация. Кстати, концентрация – один из излюбленных приемов некоторых учителей медитации. Они требуют от своих учеников умения сосредоточиться, что означает фиксацию ума на какой-либо мысли и отбрасывание всех других мыслей. Это наиболее уродливая и глупая вещь, которую может проделать любой школьник, если его заставить так делать. Это означает, что внутри вас идет непрекращающаяся борьба между настойчивым желанием сосредоточиться и вашим умом, все время перескакивающим с одного на другое. Хотя на самом деле вы должны были бы внимательно наблюдать за каждым движением ума, где бы он ни блуждал. Когда ваш ум блуждает, это значит, что вас интересует что-то другое.

Для медитации необходимо, чтобы ум был чрезвычайно живым. Медитация – это понимание жизни в ее целостности, понимание, в котором все формы фрагментирования прекратились. Медитация – это не контроль за мыслью, потому что когда мысль контролируется, это порождает конфликт в уме. Но когда вы поняли структуру и источник мысли, по-настоящему глубоко в это вникнув, тогда мысль не будет помехой. Само это понимание структуры мышления – это его собственный порядок, который не является медитацией. Медитация должна быть осознанием каждой мысли, каждого чувства, при котором никогда не следует оценивать, правильно это или неправильно. Нужно лишь наблюдать их и двигаться вместе с ними. При таком наблюдении вы начинаете понимать целостное движение мысли и чувств. И из этого осознания возникает безмолвие. Тишина, достигнутая при помощи мысли, есть застой, смерть. Безмолвие, которое приходит, когда мысль постигла свой собственный источник и природу самой себя; постигла, что она никогда не бывает свободной и что она всегда стара, – это безмолвие и есть медитация. В медитации сам медитирующий полностью отсутствует, потому что ум освободил, опустошил себя от прошлого. Если вы читали эту книгу внимательно в течение часа – это есть медитация; если вы только извлекли из нее несколько слов и восприняли несколько идей, чтобы продумать их позднее, – это уже не медитация.

Медитация – это состояние ума, который смотрит на все с полным вниманием, целостно, а не выделяя какие-то части. И никто не может научить вас быть внимательным. Если какая-то система учит вас, как быть внимательным, то это внимание в отношении данной системы. А ведь это не является вниманием в полном смысле. Медитация – одно из величайших искусств в жизни, может быть, самое великое. Человек не может научиться медитации от кого бы то ни было. В этом ее красота. Медитация не имеет техники, а следовательно, авторитета. Если вы изучаете себя, если наблюдаете за тем, как вы едите, как говорите, как вы болтаете, ненавидите или ревнуете, если вы без выбора осознаете все это в себе, то это есть часть медитации.

Медитация может иметь место, когда вы сидите в автобусе или гуляете в лесу, полном света и теней, или слушаете пение птиц, или смотрите на лицо вашей жены или вашего ребенка. В понимании медитации есть любовь, а любовь – не продукт системы привычек и не результат следования методу. Любовь не может культивироваться мыслью. Любовь может прийти, когда существует полное безмолвие, то безмолвие, в котором медитирующий совершенно отсутствует. Ум же может быть безмолвным только тогда, когда он понимает свое собственное движение – мысли и чувства. Чтобы понять это движение мысли и чувств, при его наблюдении не должно быть осуждения. Такое наблюдение, конечно, есть дисциплина, но эта дисциплина текуча, свободна, это не дисциплина приспособления.

Религиозный ум страсти

...

Я говорю, что важно обучиться лишь тому, что зовется благоденствием и счастьем, мельчайшими движениями вашей собственной мысли, чувствами, становящимися рекой. Следите за каждым движением вашей мысли, за каждым движением чувств, не пытаясь исправлять их, не говоря, плохи они или хороши, не вынося душе глупых мещанских обвинений. Просто наблюдайте, и, наблюдая и не идентифицируя себя с какими-либо приятными или неприятными мыслями и чувствами, вы познаете, что причастились Бытию.

Главная задача данной книги – совершить внутри вас, а следовательно, в вашей жизни, полную революцию. Эта революция не имеет ничего общего со структурой общества, как оно есть. Общество, как оно есть, представляет собой нечто ужасное, со всеми его нескончаемыми войнами, независимо от того, оборонительные они или наступательные. Нам нужно нечто совершенно новое, революция-мутация в самой психике. Старый мозг не способен разрешить проблему человеческих отношений. Старый мозг думает по-азиатски, по-европейски, по-американски или по-африкански, поэтому мы задаем себе вопрос: возможно ли осуществить изменение в самих клетках мозга? Так давайте же спросим себя снова: «Возможно ли для человека, живущего своей обычной повседневной жизнью в этом жестоком, беспощадном и исполненном насилия мире, в мире, все более оснащенном технически и потому все более бесплодном, возможно ли для этого человека совершить революцию не только во внешних отношениях, но во всей сфере его мышления, действий, чувств, реакций?»