Инженер Империи. Дальний Рубеж - Виктор Ступников Страница 15

Я зачерпнул энергию из внутреннего источника и через руку пустил её в воду. С виду ничего не поменялось. Но я в несколько широких шагов побежал по ней, и под моими шагами вода становилась твёрдой, как земля. Добежав до нужного места, я стал прыгать и параллельно наращивать ледник под ногами. Когда айсберг подо мной сформировался, я коснулся огромной зияющей дыры в трубе и сделал её цельномедной. Теперь можно было опять подавать воду, а слугу стоило послать сюда вычерпывать воду. Такими же широкими прыжками я вернулся к лестнице, потратив на все семь единиц маны. Это было куда лучше первоначального варианта. К тому же на поддержание участка трубы у меня уходило чуть меньше одной единицы маны.

Отдав приказ слуге, я по сути остался без свободных помощников, поэтому взял лопату в руки и на глубину одного полотна вскопал землю в очерченных ранее плотнику размерах.

Смахнув пот со лба, я высадил Рукрецию, удобрив её землёй из леса и перешёл к выкладке печки.

Вместо раствора для сцепления кирпичей я их срастил между собой и усилил их жаропрочность. Следом дело встало за трубой. Их я тоже срастил между собой с помощью магии. Получилось лучше, чем у любого сварщика: ни шва, ни задоринки, словно так их вылили на заводе.

Проконтролировав плотника, как у него продвигается выданное мною задание, я решил пройтись до леса и нарвать необходимых трав для моего раствора. Всё же их ещё предстояло высушить предварительно.

Лес встретил меня знакомой зловещей тишиной. Даже ветер не шевелил верхушки деревьев, будто сама природа затаилась в ожидании чего-то. Я усилил зрение магией — мир вокруг приобрел голубоватый оттенок, зато теперь я мог разглядеть каждую травинку в полумраке под сенью крон.

Сизиха росла у подножия старого дуба, её фиолетовые цветки выделялись на фоне пожухлой листвы. Я аккуратно срезал несколько стеблей острым камнем — нож оставил в усадьбе, не ожидал, что понадобится. Апету нашёл у ручья — невзрачное растение с мясистыми листьями, которое неопытный глаз легко мог принять за сорняк.

Собирая травы, я вдруг почувствовал чей-то взгляд. Оборачиваюсь — никого. Но ощущение не покидало. Решил проверить магией: слабый импульс в окружающее пространство… и в ответ — едва уловимая вибрация в десяти шагах слева.

Неужели Тёмные?

Я медленно положил травы в мешок и разогнулся, делая вид, что ничего не заметил. В правой руке незаметно сформировал энергетический сгусток — слабенький, но для неожиданной атаки сгодится.

— Выходи, — сказал я спокойно. — Или мне придётся выкуривать тебя оттуда.

Из-за дуба вышел… мальчишка. В рваной одежде, худощавый с испуганным лицом и дрожащими руками.

— Ты зачем за мной следишь? — расслабил я руку, но бдительность не терял. — И как ты здесь оказался?

— Мне… мне некуда идти, — прошептал он. — Моя деревня… Они сожгли её дотла. Я единственный, кто остался в живых, потому что спрятался под сеном и меня не смогли найти.

— Ты знаешь, кто это был? — нахмурился я.

— Нет… Ваше… — опомнился наконец-то мальчишка.

Но я не винил его за то, что он поздно вспомнил про приличия. Все же в таком стрессе обо всем забудешь.

— Сиятельство, — подсказал я ему. — Как звать тебя?

— Лешка, ваше сиятельство, — он вытер нос рукавом рваной куртки.

— Знаешь, в моем доме не хватает рук, способных помогать в хозяйстве. И если бы ты мог бы, например, полы мыть, огонь разводить в печи…

— Это я умею! — с энтузиазмом воскликнул мальчишка. — Ваше сиятельство, — все же добавил он в конце.

— Поглядим, — задумчиво ответил я. — Тогда будешь жить в моей усадьбе, ночевать в комнате прислуги, а днем помогать в хозяйстве. Едой и одеждой я тебя не обижу.

Обратный путь мы проделали молча.

Мальчишка то и дело озирался по сторонам — видимо, наслышан о лесной нечисти. У частокола нас встретил Пётр с тревожным лицом.

— Что такое, Пётр?

— Комнату мага нашли, ваше сиятельство. Ту, про которую Александр Иванович рассказывал.

Глава 6

Открытие комнаты мага само по себе не удивило меня. В своё время я знал многих чародеев, прятавших по тем или иным причинам свои лаборатории. Но чаще всего это был страх перед тем, что какие-то их тайны могли украсть или подсмотреть. А такое, надо сказать, не было такой уж редкостью. Особенно в начале моего правления народ у нас был очень уж завистливым и сувал нос даже туда, где, казалось бы, нет для него никакой выгоды.

— Веди! — приказал я Петру, и мы пошли к моему дому.

— А кто это с вами, ваше сиятельство? — поинтересовался по пути Пётр.

— Сирота. Говорит, что его деревню сожгли, родных убили.

Пётр с явным недоверием поглядел на парня, не отстававшего от нас ни на шаг. Хотя наши шаги были в полтора его.

— Что-то не так? — поймав недоверчивый взгляд Петра, уточнил я.

— Обычно до Пытовки слухи о сожженных деревнях быстро долетают, а с самого вашего приезда ничего и не слышно было, — он пожал плечами и вновь поглядел на мальчишку.

— Может ещё не дошли слухи? — я попытался защитить сироту. Он и так много пережил. Не стоило ему сейчас ещё и от своих спасителей получать порцию недоверия. — Ты как долго в лесу блуждал? — я перевёл взгляд на мальчишку.

— С темноты, — не думая, выпалил он и вновь добавил через секунду. — Ваше сиятельство.

Ему было непривычно обращаться к аристократам, что сразу бросалось в глаза. Видимо, в их краях такие не водились. Оно и понятно, судя по тому, откуда мальчишка бежал никто из благородных семей даже помыслить не смел появиться в тех краях. Не будь мой род на грани разорения и полного уничтожения, Михаил бы тоже сюда не сунулся. Вообще, в подобные места всегда ехали отчаянные или отчаявшиеся люди.

— Ну вот, видишь, — успокоил я Петра, — мальчишка ходит по лесам с ночи, поэтому неудивительно, что слухи ещё не доползли. Как говорится, ожидайте.

Вот только чего было ожидать