Возвращение ликвидатора. Новые игры 2 - Виталий Сергеевич Останин Страница 16

— Кто говорит о сексе, Денис? — на мою напарницу пленница даже не посмотрела. — Я предлагаю тебе свою жизнь, как вассал! Я, между прочим, тоже, дворянка!

— Ой, да тут в кого ни плюнь — дворяне! — не унялась Аналитик. — Тоже мне!

Я с укором взглянул на нее, мол, ну чего ты напустилась? А потом дал знак, что поговорить требуется без свидетелей. И, желательно, обладая какой-то информацией по вопросу.

Так, что оставив женщину в Чертогах, сам я вывалился в реальность. Что ни говори, а на крючок она меня подсекла. Стало интересно, что же это такое она предлагает, что сама, вполне искренне считает, что это сработает? Ведь не врет же — меня в моем же сознании обмануть может только совсем нереальной мощи псион.

Оказавшись в номере, я вытащил телефон и тут же вошел в интернет. Забил в поисковик «вассалов», «присягу» и погрузился в чтение.

«Ну, что скажешь?» — через несколько минут спросил я у Куклы. Зная Аналитика, она прочла все еще раньше моими глазами, и уже успела сделать выводы.

«Интересный вариант. — протянула девушка. — Нет, в самом деле интересный. Пойти на такое добровольно только, чтобы тебя убить… Не, сомневаюсь. Скорее всего, она искренне желает таким образом спасти свою жизнь».

«Вот и мне так кажется. Воткнуть себе в голову бомбу не каждый рискнет».

Суть института пожизненного вассалитета, о котором говорила Лариса, заключалась вот в чем. С момента принесения клятвы, а процедура эта добровольная, она отказывалась от своего права на жизнь, и передавала ее в мои руки. Причем, не фигурально. На разум вассала ставилась ментальная блокада. Сделать это мог любой сильный Наставник, правда, при условии, что вассал полностью открывал ему себя.

Итогом становилась такая вот вынужденная верность и преданность, ведь по сути слуге прошивали новые поведенческие паттерны. Служить господину и умереть на месте, если вдруг задумаешь против него что-то недоброе.

Уж не знаю, что за придурок из новусов это придумал, но штука реально жесткая. И не слишком распространенная. Обычно, таким образом поступали с проштрафившимися аристократами, убивать которых было не выгодно, так как на их жизни было завязано множество других вопросов. Или — они могли потом пригодиться.

Но главное, подобное можно было проделать только при согласии жертвы. В интернете встречались упоминания о неком князе Арефьеве, живущем в Иркутске, который таким образом обзавелся двумя личными слугами — сыновьями своего погибшего врага. Они стали его телохранителями. Довольно садистский способ расправы, ведь даже помыслить против своего господина они не могли. Но, сами себе такую судьбу выбрали. Как говориться, выбирая между смертью и бесчестием… Или там про войну и позор было? А, да пофиг, вообще!

«А делать с ней что после этого?»

«Блин, Лях! Она убийца! Придумаем какое-нибудь применение ее талантам!»

«Да как-то стремно… — протянул я без особой уверенности. — Это же фактически рабство».

«А чего я тебя уговариваю? — возмутилась подруга. — Вали ее тогда и дело с концом!»

«Может, это действительно более простой вариант…»

Но, чем больше я об этом думал, тем больше мне предложенный Ларисой вариант нравился. Имелись в нем, конечно, и минусы. Взять хотя бы лежащие на поверхности. Если я оставлю ей жизнь, что с ней делать? Держать при себе? В каком статусе? А зарплату платить? А как матери это все объяснять?

Но плюсы все равно перевешивали.

«Да решил же уже все! — рявкнула в голове Кукла. — Сколько можно сиськи мять?»

«Да иду я, иду!» — отмахнулся я от помощницы, и вернулся в Чертоги.

— Лариса, ты хорошо подумала? — уточнил я первым делом.

В реальности я провел около пяти минут, которые для пленницы превратились в десять. И она аж извелась вся. Сразу же, стоило только вопросу прозвучать, выпалила.

— Да! Я готова! — и уже тише. — Ты сам сказал, что я не глупая. Других вариантов выжить у меня нет. Не после того, что я видела.

А, главное, что она тут видела-то? Ну да, мальчишка с силой не по рангу. Слишком умелый и хладнокровный для такого нежного возраста. Слишком, скажем так, изобретательный. Маловато для такой реакции или в самый раз?

— Я все понимаю. — продолжила меж тем она. — Ты скрываешь свою истинную личность. Не знаю, по какой причине, и меня это не должно касаться, но с сильным господином и слуга возвысится!

Да уж. Тут только валить или на короткий поводок ментальной присяги. Но наворотили-то, наворотили! Слуги, господа — девятнадцатый век какой-то!

— Хорошо. — оборвал ее я. — Значит, так и решим. Ну, давай тогда, приноси присягу. В Реестровый Приказ потом уже сходим, чтобы тебя зарегистрировать, как положено. А пока главным займемся.

Вся процедура не заняла много времени, да и сил от меня почти не потребовала. Основная нагрузка легла на Ларису, которая добровольно погрузилась в полурастительное состояние, позволяя мне хозяйничать у нее в мозгах. В процессе я много узнал о той, кто поклялась мне служить. Действительно, не высшая лига. Гибрид четвертой ступени с псионической доминантой — то есть, ничего большего, кроме как отводить глаза людям и камерам, она не умела.

Где-то минут через двадцать мы оба вывалились в реальный мир. Я свободный, она по прежнему привязанная к стулу разорванными наволочками. Которые я тут же снял.

— Сиди пока здесь. — произнес я, желая проверить, как работает ментальный поводок. — Со стула не вставай, из комнаты не выходи, пока я за тобой не приду. Это приказ. Ясно?

— А если я в туалет захочу? — тут же возмутилась наемница, но подниматься на ноги передумала.

Блин, может все-таки не стоило ее брать? Слишком много вокруг меня женщин, вот прямо через чур уже. И, главное, ни с кем не сплю!

— Сейчас хочешь? Нет? Вот и не полощи мне тогда мозги. Сиди на месте, жди меня. Если кто-то зайдет — ну, вдруг — продолжаешь сидеть и молчать. Я быстренько сейчас с одним делом разберусь и сразу за тобой.

«Ты просто магнит для всякого бардака, Лях!» — подколола меня Кукла, когда я уже скакал вверх по лестнице, торопясь на встречу с матерью Дениса.

«Ты-то хоть молчи! — внутренне признавая правоту напарницы, огрызнулся я. — А точно сработает?»

«Ты же у нее в мозгах был, ты и скажи».

«Должно. Напомни мне потом,