Воплощение Похоти 5. 18+ - Игорь Некрасов Страница 17

Ольха, всё ещё не прерывая процесса отсасывания, приподняла на меня свой взгляд. Её змеиные зрачки сузились от концентрации, а из уголков губ потекли сперма и слюна. Несмотря на испачканное лицо, она не выпускала мой член изо рта, и её мощный хвост снова начал лениво вилять по каменному полу. Она прошипела что-то неразборчивое, но явно ободряющее, не прекращая своих старательных движений ртом.

Справа от меня, прислонившись к груде подушек, полулежала Анора. Её обычно суровое лицо было раскрасневшимся, а взгляд, полный смеси отстранённости и нескрываемой зависти, был прикован к Ольхе. Одна её рука сжимала край одеяла, выдавaя внутреннее напряжение, в то время как другая находилась между ног.

Слева, растянувшись с кошачьей грацией, возлежала Балия. Идеальная, как всегда, она наблюдала за происходящим с томной усмешкой, будто оценивала не слишком искусное, но занятное представление. Её рубиновые глаза блуждали по моему обнажённому торсу, затем переходили на Анору, и в них читалось ленивое любопытство.

А Эля, устроившись в ногах у Балии, с материнской нежностью разминала напряжённые мышцы демоницы. Её полуэльфийские черты сияли спокойным удовлетворением.

— Ну что ж… — тихо произнёс я, опуская голову на подушки и глядя в потолок. — Продолжим.

Это была не просьба, а констатация факта. Ольха ответила новым довольным урчанием, и её голова с новым энтузиазмом задвигалась в такт взмаху её хвоста. Анора закрыла глаза, сдавленно вздохнув. Балия протяжно и насмешливо выдохнула: «Наконец-то». А Эля лишь улыбнулась своей таинственной улыбкой, и все девушки, кроме Ольхи, у которой и так была очень важная задача, начали подползать ближе.

Комната снова погрузилась в истому, теперь уже ничем не омрачённую.

* * *

Тем временем на поверхности, в лесу, царил вечерний сумрак. Маленький шармук-разведчик, приставленный наблюдать за северным направлением, увлечённо грыз корешок, время от времени настораживаясь и вглядываясь в чащу. Его задание было простым: следить и переключать внимание на то, что движется.

И кое-что двигалось.

Из-за деревьев, крадучись и нервно оглядываясь, появилось пятеро человек в потрёпанной униформе барона. Впереди шёл сержант Гарт с перевязанной головой, а за ним — четверо таких же оборванных и подавленных солдат.

— Чёрт бы побрал нас, эти артефакты тогда забрать! — пробормотал один из них, спотыкаясь о корень.

— А разве мы виноваты-то? — огрызнулся другой. — Приказ был — очистить подземелье и забрать трофеи. Мы так и сделали! Это же обычное дело!

— А зачем мы сюда вернулись, Гарт? — спросил третий, самый молодой, в голосе которого слышалась дрожь. — Действуем ведь без приказа. И что нам это в итоге даст? Кроме новых проблем?

Гарт остановился, обернулся к своим людям. Его лицо было искажено отчаянием и злостью.

— Проблем? — он хрипло рассмеялся. — Нас уже разжаловали, Рорк! Из солдат в пушечное мясо! Нас поставят в первые ряды на штурм города, на первые лестницы! Мы будем ждать этого, что ли? Смерти? Я не согласен.

— Ну, я понимаю это, — не сдавался молодой солдат. — Но я не понимаю, что нам даст возвращение в эту проклятую дыру!

— А вдруг там есть ещё что-то? — в голосе Гарта зазвучала почти что мольба. — Что-то по-настоящему ценное, что мы не нашли в первый раз! Какой-нибудь потайной тайник! Если принесём барону настоящий могущественный артефакт, то… может, он передумает. Может, не станет нас сразу на убой посылать. Это наш единственный шанс!

Он говорил это с такой убеждённостью, что почти сам в это поверил. Солдаты переглянулись. Логика была шаткой, как подгнивший мост, но альтернатива — верная смерть на стенах Нааркома — была ещё страшнее.

— Ладно, — сдавленно выдохнул один из них. — Давайте, только быстрее…

И они пошли дальше, осторожно пробираясь по знакомой тропе. Они так увлеклись своим спором и собственным страхом, что не заметили маленького пушистого зверька, который, насторожившись, наблюдал за ними из-под куста.

Шармук видел врагов, но система разведки работала через Костяное Древо, а единственный наблюдатель у экрана в этот момент лежал без сознания на полу склепа, грустно посапывая.

Отряд Гарта тем временем вышел на опушку перед зияющим входом в подземелье. Всё было тихо и пусто.

— Смотрите, вроде всё так же, как когда мы уходили, — обернулся Гарт к своим, и в его голосе прорвалась надежда. — Идёмте, у меня хорошее предчувствие…

Он сделал шаг вперёд. Всего один неосторожный шаг, и тут же послышался сухой хруст веток под ногами. Земля провалилась, и Гарт с коротким, обречённым криком исчез в глубокой яме. Снизу донёсся отвратительный, чавкающий звук и один-единственный, обрывающийся стон.

— ГАРТ! — закричал молодой солдат и, не думая, бросился вперёд, чтобы помочь.

Его нога намертво застряла в петле, искусно сплетённой из лиан. С оглушительным треском с дерева сорвалось заточенное бревно с десятком острых кольев и с размаху вонзилось ему в грудь, пригвоздив к земле. Он даже не успел вскрикнуть.

Остальные трое застыли в ужасе. Один из них, обезумев от страха, рванулся назад, к лесу. Он пробежал всего три шага, когда из-под лесной подстилки взметнулась гибкая жердь с привязанным окровавленным копьём. Она ударила его с такой силой, что отбросила тело назад, прямо на растяжку, которая привела в действие ещё один механизм, который лишил жизни оставшихся двух.

Через несколько секунд наступила тишина. Тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием веток и бульканьем крови, медленно заполнявшей одну из ям.

Маленький шармук, дождавшись, когда всё стихнет, подошёл к краю ближайшей ловушки, заглянул вниз, увидел неподвижное тело и, флегматично чиркнув лапкой по уху, побежал по своим делам. Его работа была сделана. Он их заметил. А то, что некому было доложить… Так это были уже проблемы больших двуногих.

* * *

Склеп, и без того наполненный могильным холодом, встретил новоприбывших леденящим душу эхом. Воздух, густой от запаха костной пыли, остывшей магии и едва уловимого дыма сгоревших душ, заколебался от скрипа открывающейся двери.

В проёме, окутанная этим зловещим ореолом, возникла Сата. За её спиной, подталкиваемые шестью безжалостными скелетами-конвоирами, чьи пустые глазницы сияли тусклым послушанием, вползли трое пленников. Завершал эту мрачную процессию Дуллахан.

Всадник в доспехах, хранящий вечное молчание, он встал в проёме, подобно живой — или, точнее, мёртвой — горной гряде, наглухо перекрыв вход своей массивной, закованной в прочные кости фигурой.

Пленники — двое измождённых рабов и Олэк, чьё туповатое лицо исказил животный ужас, —