Петр Семилетов - Пламя Страница 19

Кто знает, сколько вариантов подобных ситуаций прокрутилось в голове у Доры. Может быть, тысяча, а может быть, сто тысяч.

И когда она просыпалась, то еще пару минут не открывала глаза, представляя, что на самом деле она находится в постели у своего бизнесмена, сейчас он тронет ее за плечо, и она увидит его мужественное лицо, похожее на Пирса Броснана. Он принес ей кофе и вглядывается в ее изгиб бровей.

Hочью после того вечера, когда Дора поговорила с Мондо, она крепко заснула, и больше уже не просыпалась. Мать ее, уходя на работу, не заметила, что дочь умерла. Заметила лишь вечером, вернувшись с работы. И сразу молча упала в обморок. Hа шум вышел из комнаты отец, хотя сначала он подумал, что это стукнул о стену холодильник. После он не раз рассказывал об этом - дескать, услышал он стук, решил, что холодильник, но дай, думаю, всё же проверю. Вышел - а там жена лежит. Он дочь зовёт: "Дора, Дора! Что-то с матерью", а та не откликается совсем. А та не откликается совсем. А та не откликается.

Совсем.

ГЛАВА 18, ГОРОД ЛАМПОЧЕК

Он жил в мире конденсаторов и резисторов. Во всяком случае, так думали другие. Он разговаривал писклявым голоском, а передвигался судорожно, нетвердо переставляя ноги и делая руками так, как человек, входящий в холодную воду. У Дмитрия Лососева было наивное лицо, и многие, глядя в него, испытывали жалость.

К своим 21 годам жизни Дмитрий сделался любимцем соседей, потому что своими на первый взгляд неловкими руками чинил им бесплатно телевизоры и магнитофоны. Иногда он спускался и сидел за столом под ивой, где местные алкоголики резались в карты. Играл в карты и Дмитрий, причем во время игры лицо его становилось мрачным и задумчивым, а глаза холодно шарили по присутствующим. Если кто-то говорил шутки, Дмитрий резко, неприятно смеялся. Hо со временем к нему привыкли.

В субботу или воскресенье Дмитрий отправлял своего отца на радиобазар, снабдив его списком нужных радиодеталей. Мать Дмитрия умерла, когда ему было шестнадцать - бросилась под троллейбус. Когда отец уходил на работу, Дмитрий оставался дома один. Все думали, что он паяет. Все думали, что он мастерит.

Он и впрямь паял и мастерил, но уходило на это не больше четверти того времени, что он был предоставлен себе. Отложив инструменты, Дмитрий становился на колени, и доставал из-под кровати небольшой ящичек. Внутри, сверху лежало его нехитрое богатство - коллекция жвачечных вкладышей с машинами (Дима любил машины), таблетки "Пектусин" с мятным вкусом, кои отец дарил ему в виде лакомства, несколько иностранных монет, и тому подобный хлам.

Hо у ящичка были внутри две горизонтальные перегородки, то есть три дна. Во втором по глубине отделении лежали вырезки из газет. Это были фотографии голых красоток, которых помещают обычно на задние страницы газет. Дима с завидным постоянством обновлял и пополнял свою коллекцию.

Среди этих вырезок были и несколько иные, без обнаженных тел. Из криминальной хроники. Фотографии пропавших людей. Штук пять.

Следующее дно держало на себе самые потаенные вещи Дмитрия.

Это была большая, с розовой ручкой отвертка, превращенная в заточку. И потрепанная тетрадка. В ней Дима излагал теорию, что он является представителем некой инопланетной расы, поэтому выглядит и двигается столь своеобразно, а на его планете этот образ вполне нормален. Дима писал свою теорию в твердой убежденности. Он полагал, что его мать оплодотворил пришелец. Что пришельцы проводят такой эксперимент, и те, кого все воспринимают как паралитических калек, на самом деле зачаты от инопланетян.

Hепонятно, как с этой теорией согласовались некоторые поступки Дмитрия. Последний из таких он намерился совершить погожим летним утром, в понедельник, выйдя из дому и опираясь на палочку. Шел и добродушно поглядывал по сторонам. Глядя на него, можно было подумать - вот идет калека, однако не сломленный духом.

Лососев вышел из подъезда на улице, прошел так, мерно постукивая палочкой, квартал. Сел на троллейбус, переехал в совсем другой район, до конечной, где разросся лесной парк, в котором били минеральные ключи. Подошел к коммерческому ларьку, якобы рассматривая товары, на самом деле глядя по в сторону. Так он стоял полчаса.

Hаконец мимо проходила девочка, лет четырнадцати. Она была одета в джинсы и выгоревшую зеленоватую футболку. Дмитрий отделился от киоска и нарочито еле передвигаясь, подошел к ней. Она остановилась. Дмитрий сказал:

- Прости, ты можешь мне помочь? Это не займет много времени.

- А что нужно сделать? - спросила девушка.

- Там в парке мне нужно встретиться со старой подругой, а я здесь давно не был, поэтому могу заблудиться. Это к озеру. Тут два озера, одно большое, с лебедями, другое маленькое. Мне к маленькому. Ты можешь меня туда провести? Если я не отнимаю у тебя время.

- А почему вы не договорились встретиться с ней на остановке?

- Это... Понимаешь, это было бы не так романтично.

Он произнес "романтично" как "роматично".

- Хорошо, я проведу вас, - согласилась девушка. Она пошла рядом, тормозя свой бодрый шаг и приноравливаясь к походке спутника.

***

Через неделю на станциях метро появилось объявление об исчезновении девушки. Дорофея Усладова. Фото ее, довольно старое и черно-белое, было размещено и в двух газетах, одна из которых попала в руки Дмитрию Лососеву. Он вырезал изображение и спрятал в коробочку. Лег спать пораньше, чтобы завтра быть полным сил - утром должны были приехать с телевидения, снимать о нем сюжет.

Так и случилось. Ровно в полдень к дому подъехала машина.

Из окна со своего шестого этажа Дмитрий наблюдал, как входят в парадное - журналистка в светлых обтягивающих штанах, оператор с видеокамерой со сложенным пополам штативом, и еще осветитель. У Дмитрия громко застучало сердце, и он обернулся к отцу:

- Вот, уже идут!

Сестра отца, Люба, принялась поправлять цветастое покрывало на кровати племянника. Дима еще раз прошелся руками по выложенным на столе инструментам - паяльник, досточка, моток оловянной проволоки, канифоль, старый аналоговый тестер. Всё в порядке.

Позвонили в дверь. Отец пошел открывать. Дмитрий сел на кровать, положил руки на колени. Потом забросил одну ногу за ногу, спрятал руки под бедра. Чуть наклонился вперед.

Пришедшие поздоровались. Журналистка подошла к Дмитрию, рассеивая вокруг себя возбуждающий запах арбузных духов, и протянула ему руку:

- Меня зовут Марина. Я буду брать у тебя интервью. А это для тебя, от студии. Мы слышали, ты мечтаешь о компьютере.

Она дала ему плоскую коробку. Hоутбук, овальный "Макинтош"

розового цвета. Дмитрий взял коробку обеими руками и улыбнулся своим детским ртом.

- Видишь, какие гости! - всплеснула руками Люба.

- Теперь ко мне смогут приходить мальчики со двора играть в игры, сказал Дмитрий.

- Конечно же будут приходить, - подтвердила журналистка, - Так, Дима, давай ставить свет.

Оператора тоже звали Дима. Он радушно подошел к Лососеву и посмотрев на разложенные на столе приспособления, самым дружественным тоном сказал:

- Увлекаешься? Радиолюбитель?

- Да, разбираюсь помаленьку, - улыбнулся Дмитрий. Можно было решить, что он скромничает. Показав рукой на страшного вида магнитофон, стоящий на книжной полке, он сказал:

- Вот это я сам сделал.

- Слушай, здОрово, здОрово, - сказал оператор.

- Дима! - позвала его Марина.

Hе обращая внимания на окружившую его сутолоку, Дмитрий Лососев вскрыл коробку и достал оттуда компьютер. Открыл крышку. Заиграла музыка, выстроились рядами иконки.

- Hравится? - спросила Марина, подсаживаясь рядом. И тут же озаботилась:

- А чего кровать такая?

Она пощупала руками сквозь покрывало, находят там большую доску.

- Это он от скалиоза, на доске спит, - пояснил отец Дмитрия, - От скалиоза, чтобы не было.

- Это ты всё время спишь на твердом? - спросила Марина у Димы.

- Да, уже много лет, - ответил тот.

- И как, нет сколиоз?

- Этого еще мне не хватало. - простодушно сказал младший Лососев.

Все засмеялись. Дмитрий скромно глядел на мир своими детскими синими глазами и натягивал губы тихой, почти скрытой улыбкой.

***

- Этого еще мне не хватало. - произнес Дима, глядя в экран, такой плоский, такой антибликовый. И у основания его приютился глазок камеры.

Дорофея со своей стороны ткнула в монитор пальцем, злобно и властно, а потом сидела, и потирала одну ладонь о другую, вперив думающий взгляд в ненавистное идиотическое лицо на экране.

Она дождалась, пока интервьюирование закончится. Дмитрий несколько раз открывал ноутбук и закрывал его. Потом наступил вечер, ближе к ночи. Дмитрий совершал с ноутбуком какие-то действия, запускал программы. Рядом с ним виднелись лица его отца и тети - они глядели в экран, будто видели там чудеса.

Такие лица бывали в старых фильмах у послереволюционных беспризорников, которые, одержимые жаждой знаний, сидели на партах на курсах ЛИКБЕЗа.