Санин Евгений - Исцеление Вечностью Страница 2

3

            Эту телеграмму Александр получил три дня назад. Хотя предшествующий ей разговор состоялся еще прошлой осенью. Тогда к нему, жившему у знакомых, после двухгодичного пребывания в монастыре, приехал в гости его духовный брат, иеромонах Никон [2]. Они подвизались в монастыре, можно сказать, в одной келье, если не считать разделявшей ее фанерной перегородки. Отец Никон покинул обитель из-за болезни престарелого отца на полгода раньше. А затем и Александра, учитывая, что он, как бывший журналист, издавший к тому же большой исторический роман и несколько приключенческих книг о выдающихся людях Древней Греции и Древнего Рима, духовник вместо предполагаемого пострига в монахи отпустил в мир – писать книги на духовые темы.

            Вместе с иеромонахом Никоном приехал отец Игорь - благочинный большого округа одной из бывших союзных республик, где православных едва ли больше половины, чем мусульман. Коренастый, шумный, с веселыми глазами он уважительно полистал книги Александра и спросил: не сможет ли он приехать к ним на помощь?

            Со слов отца Никона Александр знал, что у отца Игоря, выпускавшего небольшую газету силами энтузиастов, есть давняя мечта – превратить ее в большую, а главное – профессионально выпускаемую газету.

            - Нам хотя бы один-два номера для образца! – просительно сказал отец Игорь и посмотрел таким взглядом, отказать которому было просто невозможно.

            Да Александр и не собирался отказываться.

            Была у него и своя особенная причина согласиться на такое предложение. Тогда он как раз написал роман о жизни христиан первых веков. Он был прочитан и одобрен издателями, но… печатать его никто из них не рискнул. Слишком непривычной и новой была тема – художественная проза на духовной основе! То ли дело привычное переиздание книг Святого Писания и святоотеческой литературы.

            Напрасно Александр горячился, доказывая, что большинство людей пока бесконечно далеки от этих, действительно, самых главных и нужных книг, и необходимо дать им на привычном языке – ведь люди привыкли к художественным книгам, кино, телевидению, - первотолчок, пробудить у них интерес к духовному. А потом они уже сами будут читать и Евангелие, и Псалтирь, и Жития святых...

            Увы! Ответ везде был один: пока мы не можем издавать такое. Вот если это, хотя бы в отрывках, будет опубликовано в православной прессе, под архиерейским благословением…

            Но пресса тоже не решалась открывать новый жанр.

            Здесь же, в своей газете, издаваемой по благословению уважаемого архиерея, он – своя рука владыка! - вполне мог дать эту повесть в сокращенном варианте, с продолжением из номера в номер. И после этого, как пообещал один издатель, ее бы немедленно выпустили отдельной книгой вне плана.

            Словом, отец Игорь сказал тогда, чтобы Александр подумал над его предложением (все-таки главный редактор 16-ти полосной газеты - серьезный, ответственный пост) и дал на размышление целую неделю.

            Александр с трудом дождался, пока пройдут семь дней и позвонил отцу Никону, сказав, что согласен.

            Тот ответил, что сразу же доложит об этом благочинному.

            Но прошла осень, протянулась зима. А приглашения все не было.

            Александр уже и забыл про тот разговор.

            И вот – телеграмма.

            В ней было всего 8 слов. «Все вопросы в основном решены. Приезжай. о.Никон».

            И значит, что бы теперь вокруг ни происходило, хотелось ему того или нет - надо было ехать. И по дороге обдумать, как сократить для газеты роман о далеких временах Древнего Рима…

4

            Спустя месяц во дворец префекта претория – начальника личной гвардии императора Траяна - вошел раб.

            Грязный, всклокоченный, он торопливым шагом направился по его многочисленным коридорам.

            Странно было видеть, что охрана так легко и свободно пропускает какого-то раба ко второму по могуществу человеку Римской империи.

            А тот, постепенно успокаивая дыхание, дошел до главной комнаты и, наконец, оказался перед самим префектом претория.

            - Ну? – нетерпеливо спросил тот.

            - Я был там! – не как раб, а как свободный человек, без поклона ответил вошедший. – Я переоделся в одежду раба… я проник в их самое логово… я…

            Он хотел сказать что-то еще, но префект претория, перебивая его, нетерпеливо протянул руку.

            - Свиток!

            - Но… - сразу замялся вошедший.

            - Как! Ты не принес его?

            - Это было невозможно! – вошедший с силой, надеясь, что это усилит правдивость его слов, ударил себя кулаком в грудь. - Но он там, клянусь Юпитером! Я сам, своими глазами  видел его!

            - Что толку от того, что ты его видел?! – возмутился префект претория. – Мне что – прикажешь взять на доклад императору твои глаза в качестве свидетельства? Ты хоть понимаешь, в каком я теперь положении? Месяц назад Траян сказал мне, что появилась книга, в которой Рим называется блудницей и обрекается на страшную гибель. То, что Рим действительно блудница, с этим никто не спорит, заметил он, но чтобы не ронять престиж государства, приказал немедленно казнить того, кто написал это, и уничтожить все его книги. Первую часть приказа мне выполнить не удалось. Этот апостол Иоанн, сосланный за свою преступную деятельность против наших богов еще императором Домицианом, умер, уйдя от справедливого наказания. Мы не смогли найти даже его тела, чтобы выставить его в назидание всем остальным!

            - Но оно действительно исчезло!

            - Ты и это мне предлагаешь доложить императору? – язвительно предложил префект претория и, оглядев вошедшего, примирительно сказал:

            - Ах, Требий, Требий! Не отрицаю, ты хорошо выполнил свою задачу, собрав всю информацию об авторе этой книги… как там ее?

            - «Апокалипсис»! - подсказал «раб», у которого оказалось римское имя. - И еще Евангелие, которое так и называется – от Иоанна...

            - Да, – кивнул префект претория и решительно разрубил воздух ребром ладони: - Но теперь мне нужна сама его книга! Точнее, чтобы ее больше не было! Нигде! Никогда!!!

            Он немного помолчал и спросил:

            - Как думаешь, много у них этих книг?

            Требий, немного подумав, пожал плечами:

            - Евангелие, судя по всему, написано давно и, очевидно, имеется едва ли не в каждой их общине. А «Апокалипсис», в котором уничижается Рим, ведь нам главное - уничтожить эту книгу, верно? – заговорщицки подмигнул он, - продиктован Иоанном ученику совсем недавно и, наверное, существует в количестве всего нескольких экземпляров.

            - Проклятье! – воскликнул префект претория и тяжелым военным шагом принялся ходить вперед-назад. – Один из них, можно сказать, уже был в наших руках – и ты упустил его!

            - Ненадолго! – успокаивающе заметил Требий. – В следующий раз я возьму с собой несколько преторианцев и захвачу его! А потом под пытками узнаю у христиан, в каких еще местах находятся нужные нам свитки, и где хитростью, где подкупом, где силой, тоже найду их!

            Префект претория остановился и в упор посмотрел на стоявшего перед ним в рабской одежде римлянина:

            - Хорошо. Действуй! – отрывисто, точно отдавая распоряжения центуриону перед боем, сказал он. - Бери на помощь сколько угодно самых лучших моих людей, не жалей золота! Не скупись на самые щедрые обещания! Провинциалу можешь посулить римское гражданство, всаднику – возведение в сенаторское звание. Делай, что хочешь – но чтобы эти книги – и особенно эта, как ее…

            - «Апокалипсис»!

            - Именно! Были уничтожены! Все, до единого экземпляра!..

5

            Скрежет тормозов мгновенно вернул Александра из начала далекого второго века в самый конец второго тысячелетия.

            Он стоял посередине дороги. За спиной был железнодорожный вокзал, украшенный крупной надписью «Желтый Берег». Перед ним – трамвайная остановка, которая, как было помечено в составленной отцом Игорем записке-шпаргалке, вела к храму.

            - Тебе что, жить надоело? – как всегда в таких случаях прокричал, высовываясь из окна машины, большеносый с пышными черными усами водитель.

            - Простите! - виновато прижал ладонь к груди Александр. – Задумался…

            - Думать надо, а не задумываться! – уже не так гневно посоветовал водитель и, быстро набирая скорость, помчался дальше.